Матабар VI - Кирилл Сергеевич Клеванский

— Любовь сильно переоценена, Борис. Жаль, что твоя матушка тебе об этом не успела рассказать.

Глаза Бориса вспыхнули недобрым светом, и он уже замахнулся посохом над полом, но его вовремя поймал под локоть Ард.

— Не провоцируй меня, Полина, — чуть ли не прорычал Фахтов.

— Ты сам только что пытался сделать то же самое, — Полина даже бровью не повела. — Но стоило отведать собственного яда, как тут же вспылил? Вечные Ангелы, мне жаль Елену. С таким мужчиной и бед не надо, он сам их в клюве принесет к домашнему очагу.

И она, не говоря больше ни слова, скрылась за дверью испытательной площадки. Борис же, провожая старую знакомую пылающим взглядом, едва дым из ноздрей не пускал.

— Дура, — наконец выдохнул он. — Думает, что если будет давать надежду Иолаю и прилюдно это демонстрировать, то никто другой не осмелится к ней свататься. А Агров пыжится, что к нему благосклонна знатная красавица. Не упускает возможности попасть вместе с ней на газетные страницы. Чтобы все видели.

Ардан слегка приподнял брови. Он догадывался, что Эркеровскую и Агрова связывали не самые прозрачные отношения, но до такой… даже не дружбы, а какой-то извращенной взаимовыгоды он не догадывался. Впрочем, понять Полину было можно. Особенно если учесть то, как строились брачные отношения в кругу аристократии.

— Но она же не сможет так прятаться вечно, — зачем-то вслух сказал Ардан.

— А ей и не надо, — отмахнулся Борис. — Протянет до окончания Большого, а там, учитывая выпуск с Военного факультета, будет обязана отслужить в армии три года, а если Парламент, все же, примет новый закон, то все пять. Она же за счет Короны обучается. И, знаешь, не так много найдется тех, кто отважится свататься к военному Имперскому магу двадцати восьми лет.

У Ардана брови едва не в волосах затерялись. Его еще в начале года терзало праздное любопытство, как на Военном факультете оказалась такая девушка, как Полина Эркеровская. Но он даже подумать не мог, что она училась за средства Короны! А значит — прошла сложнейший экзамен для получения полной стипендии исключительно благодаря собственным усилиям!

— А Иолай, он… — Арди замолчал, оставляя вопрос недосказанным, но весьма красноречивым.

— Он идиот, — как-то криво, ядовито улыбнулся Борис. — Слепой дурак. Если бы был повнимательнее, то давно бы понял, что на этом поле ему цветка не сорвать. Уж прости за такой эвфемизм. Полина все обставила просто идеально. Умна. В этом не откажешь.

Ардан нахмурился.

— Я не очень понимаю, Борис.

— Чего тут не понять, Ард, — Борис, постепенно успокаиваясь и расслабляясь, даже его поза приобрела более легкий вид. — Полину с детства не очень интересуют мальчики… но это не то, что должны обсуждать уважающие себя господа. Да и занятие сейчас уже начнется. Поспешим.

Борис явно пытался скрыть свое беспокойство. По какому поводу? Учитывая то, как он ловко обошел задетую Полиной тему детей Бориса, то именно из-за этого. И, видимо, из-за всего того, что он сказал Арду в середине лета. По поводу своей мачехи и отца. Видимо, не один Борис пришел к логичным выводам о сути произошедшего на Малой Вироэйре.

И если перенести все, что сказал лорд Фахтов про Иолая, то не получалось ли, что и сам Борис оказался в точно такой же ситуации. В ситуации, когда любой, кто хотел бы сыскать благосклонности жены Генерал-Герцога Фахтова, в точности знал, что и как ему следует сделать.

Политика…

Милар был трижды прав. Как и Цассара.

За дверью друзей ждал короткий, разветвленный коридорчик. С одной стороны женская комната для переодевания, а с другой, соответственно, мужская. К этому учебному году Ардан подготовился и вместо того, чтобы потеть в повседневной одежде, приобрел тренировочный костюм.

Он состоял из легких льняных штанов, тельняшки и чего-то среднего между мундиром, камзолом и пиджаком. Накидка на двойных пуговицах не стесняла движения, но прикрывала руки и опускалась ниже пояса, позволяя не переживать за правила приличий.

Одежда весьма свободного кроя полностью скрывала фигуру и идеально подходила для обоих полов. Собственно, именно с этой целью её и изготавливали. В качестве амуниции для тренировок будущих Имперских магов.

В качестве обуви использовались короткие военные ботинки с тяжелой подошвой. Ардан предпочитал тренироваться в военной магии босиком (над чем частенько подшучивал Аверский, да примут его Вечные Ангелы), но в данном случае ему оставалось лишь молча следовать правилам.

Как говорил Гута — « в чужой валежник со своими правилами лезть не стоит».

Закончив со сменой гардероба, они вместе с Борисом вышли на площадку. Относительно просторную, но куда теснее главного тренировочного зала Большого и, разумеется, в разы меньше, чем «конюшню Аверского».

С другой стороны здесь, в каменном мешке, залитым мерцающим, синим сиянием Лей-ламп, вполне комфортно помещались восемь студентов и полковник Кштовский. Старший Магистр Боевой Магии. Лет сорока. Среднего роста, средней комплекции, с абсолютно непримечательным, круглым лицом, небольшой залысиной на темечке, гладко выбритый и с вальяжной походкой. Носил, обычно, повседневный костюм-тройку, а на занятиях — форму фехтовальщика. Серые льняные штаны, высокие ботфорты, тельняжку, а сверху стеганную куртку. В общем и целом, его внешний вид, кроме куртки, мало чем отличался от вида его же студентов.

Разве что погоны выделялись. Звезды Кштовского могли похвастаться совсем немалым количеством лучей в количестве семи, девяти, восьми, шести и снова восьми. Посох он держал в руках самый обычный — из дерева с прожилками Эрталайн. На его поверхности поблескивали базовые, военные печати одной и двух звезд. Видимо, тренировочный.

— Раз уж мы теперь все в сборе, — без приветствий и без особого радушия, начал Кштовский. — То без лишнего промедления перейдем к сути сегодняшней практики. Как вы помните, на летнее увольнение я просил вас отработать проникающий тип заклинаний с ложным внешним контуром.

Студенты, включая Бориса, застучали посохами по полу. Видимо, это служило местным аналогом поднятой руки. К слову, кроме Эвелесс, Эркеровской и Агрова с Борисом, остальных троих Ардан поименно не знал. Все трое — парни с военного факультета, обычно держащиеся в стороне от Агрова и его компании. Удивительно, кстати, что его верные «бароны» не составили компанию своему «предводителю» в тесном кружке Кштовского.

Арди со стуком посоха запоздал, так что мысленно вспомнил весь перечень печатей, которые относились к озвученному Кштовским типу. Их,