Фантастика 2024-2 - Елена Владимировна Петрова

только что это был уверенный в себе, хоть и потерпевший поражение, правитель, а теперь внезапно превратился в пережившего большое горе отца. Руку с мечом от опустил вниз, и у меня даже появилось ощущение, что сейчас его ладонь разожмется и хорошее оружие работы немецких оружейников упадет в липкую грязь на дороге.

- Это правда? - севшим голосом спросил он.

- Правда, - кивнул Денис Иванович. - Я сам видел труп. Такое бывает, никто из нас не живет вечно.

- Ты убил моего сына… - проговорил он. - Моего старшего сына… И ты держишь в заложниках моего младшего. Ну и кто из нас больший злодей, а? Ты ведь на что угодно готов для того, чтобы престол своего отца захватить. Отца, которого ты даже не знал, отца, который никогда и ни за что не признал бы тебя. Кто тут злодей?

- Если бы вы с остальными боярами не убили моего отца и не подделали бы жалованные грамоты на наместничество, ничего бы этого не произошло. Твой старший сын был бы жив, твоему младшему ничего бы не угрожало.

- Если бы мы не убили Кирилла, то он умер бы в одной из бесконечных войн, которые развязывал одну за другой. Если бы мы этого не сделали, то лучшие люди, бояре и дружинники Пяти Княжеств продолжали бы гибнуть год за годом и так, пока не осталось бы никого. А потом снова нагрянули бы татары, и наши города ждала бы участь Воронежа. До этого довел бы наши княжества твой отец.

- Он был героем, - ответил я. - Он собрал Пять Княжеств воедино, объединил их вокруг Орла. Он оборонил наши земли от татар. Про него песни поют от Польши до вообще черт знает каких земель.

- Он был одержим войной! - голос наместника Ивана внезапно стал тверже. - Он повел дружину в Молдавию за серебро Киева, но он повел бы ее в любую другую страну просто потому, что ему нравилось воевать. Неважно с кем: с Крымом, с казаками, с Литвой… Наслушался бредней от монахов из обители про Великую Святую Русь, привечал их, даже сам в христианство собирался перейти… А песни, да, складывали. Только большую часть после его смерти и по нашему же приказу. Чтобы все знали, что Кирилл был великим князем и не сомневался в его решении поставить нас наместниками.

Его слова заставили меня задуматься. Да, мои ближники считали отца великим человеком, тот же самый боярин Лука не один раз говорил мне об этом. Но они ведь, если подумать, все вояки. И во время их правления Пять Княжеств действительно ни с кем не воевали. Да, били разбойников, держали пограничную службу, собирали дань… Но не воевали. И даже ничейные воронежские земли забрать они не пытались.

- Он ведь даже за разбойниками сам охотиться выходил, - продолжил наместник. - Для него на людей охота, битва, была гораздо интереснее охоты на зверя. И дрался всегда в первых рядах. Так что, все так или иначе закончилось бы его смертью, а потом бояре между собой перегрызлись бы. Мы для Пяти Княжеств большое благо сделали.

Еще два года назад я был абсолютно мирным человеком, более того, занимался я не войной и убийствами, а наоборот лечением людей. И учился я спасать их, а не убивать. Но потом, после смерти матери, тяжелых ран, полученных от волкулака, я начал свое обучение. И, судя по тому, что я до сих пор жив, достиг в нем немалых успехов.

Неужели отец действительно был одержим войной? Он ведь не только нападал, он еще и защищался. И скорее всего, он желал объединить под своей рукой несколько княжеств и сделать их действительно сильным государством. Да, он воевал ради серебра в Молдавии, он вывез оттуда кучу мастеров и привез большое количество драгоценного металла, из которых и стал чеканить свои рубли. И эта, вроде бы чужая война, тоже послужила делу усиления Пяти княжеств. Когда ты делаешь свои собственные деньги, это делает тебя гораздо менее зависимым от соседа.

Тяжело это, рассуждать о человеке, которого ты совершенно не знаешь. Но ведь при этом я самим фактом появления на свет обязан великому князю Кириллу. И я пользуюсь его наследством, пусть никто толком и не признал его наследником. Если не считать, конечно, нескольких бояр, да одного наместника.

А не одержим ли я сам войной? Не желаю ли я для себя славы и признания?

Но я ведь последние два года думаю не только о том, где бы подраться, у меня было много другой головной боли: я думал о том, чем бы накормить дружину, где разместить ее на постой, ну и о том, чтобы все были целы. Да, я понимаю, что как только мы объединим Пять Княжеств под моей властью, начнется еще одна война, за мелкие княжества, которые расположены между Литвой и нами. Но начнется она не потому, что я так хочу, а потому, что нам нужно расширяться. И не ради власти, а для того, чтобы стать такой силой, которая могла бы грозить соседям. А когда ты можешь грозить соседям военной силой, это значит, что к тебе никто не сунется просто так.

Взять даже тех же татар. Отец мой разбил их и больших набегов не было уже много лет. И все именно за счет того, что ему удалось собрать в своих руках большую силу, заручиться союзниками. Не были бы Пять Княжеств едины, так они пали бы, как Воронежское. И тогда не было бы ни меня, ни наместников, ни жителей множества деревень и городов. А была бы выжженная земля, да шеренги невольников, которых повели бы в татарские земли и заставляли бы работать до изнеможения.

Да и усиления Литвы допустить нельзя. Стоит им захватить и переварить мелкие русские княжества, как они очень быстро решат, что и с нами можно разобраться. Я удивлен, что гонцы до сих пор не принесли вестей о том, что литовцы двинулись на восход. Сейчас ведь самое удобное время, когда единственный их серьезный противник погряз в междоусобной войне и дрязгах.

Но, наверное, у них тоже есть какие-то проблемы, из-за которых они не могут начать покорение этих земель. Впрочем, как только мы его начнем, проблемы наверняка рассосутся сами собой. Ничто не объединяет людей так, как общий враг, а врагом будем именно мы.

А еще я, как и отец, всегда иду в