«Фантастика 2025-138». Компиляция. Книги 1-20 - Владимир Владимиров

Суханов прервался, пристально смотря на Диму.

— Нож, который извлекли из раны Ермакова, на самом деле принадлежит Зарянскому. Именной нож с его инициалами. А самое главное с его пальчиками.

— Я еще раньше говорил, что охрана у Солонского так себе. Кто же устраивает покушение таким оружием?

— Ножик у Зарянского отличный. Такие ножички в обычном магазине не купишь. Твердая сталь, удобная рукоятка, надежная фиксация, отличная балансировка. Редко, когда складной нож отвечает все этим параметрам. Скорее и сделан был на заказ под своего владельца. Правда вот инициалы были очень старательно затерты и сталь отполирована. Очень мастерски.

— Хоть это сообразил сделать.

— Нож этот хорошо знают. Зарянский любил им похвастаться. Потрясти перед носом у слабонервных особ. И владел он им очень хорошо, и этому есть свидетели.

Суханов отбил пальцами дробь на столе.

— Он не отрицает, что нож всегда был при нем. У него даже разрешение имеется на его ношение.

— О, да! — не удержался Дима от иронии. — Он же законопослушный гражданин.

— Также он утверждает, что потерял свое оружие еще несколько недель назад. Он точно помнит, что, когда его арестовали после нападения на тебя и изымали вещи, ножа среди них не было. Зарянский обвиняет тебя в том, что ты присвоил себе этот нож и что именно ты устроил покушение на Ермакова и подставил его.

— Что еще он утверждает? — холодно спросил Сильверов. — Он может это доказать? Может, он меня лично видел?

— Ловкий, быстрый, хорошо владеющий своим телом, так описывает Зарянский человека, напавшего на него, и отличной бросающий любые метательные предметы. Что не раз было тобой продемонстрировано.

— Как я понял из вашего рассказа, то что на Зарянского кто-то напал ещё надо доказать.

— К одному из охранников Ермакова в больнице подошел неизвестный тому мужчина в кепке и очках, закрывающих лицо, невысокий, крепкий и передал для пострадавшего документы, которые доказывают причастность Солонского к наезду на фирму Тереховского.

— И? Я вроде не подхожу под описание. Да и мое украшение, — Сильверов провел по шраму на щеке, — никакими очками и кепками не скрыть.

— Не подходишь, — согласился Суханов. — А вот Паша Плахов очень даже.

— Причем здесь я?

— Именно жена Плахова дала тебе эти бумаги, и именно ты отмазал самого Плахова от очередного срока. У урок тоже есть чувство благодарности и долга. Свое, конечно, но есть. Что ему стоило отнести эти бумаги? И тебе должок вернет и с обидчиками своими поквитается.

Дима не ответил.

— Солонский изо всех сил старался, обелял свою репутацию перед губернатором. Очень ему нужно было для его политической карьеры.

Сильверов развел руками, но в этот раз решил оппонировать начальству.

— С другой стороны если убрать Ермакова, то место первого заместителя будет свободно, ни перед кем отчитываться за смерть Тереховского, остается лишь договориться с губернатором.

Полковник грозно потряс пальцем у него перед носом.

— Ты прав, Сильверов — весы замерли. И всего один прилетевший неизвестно откуда ножечек решил, в какую сторону склонится одна из чаш.

— Крупные интересы, сложные игры, — тяжело вздохнул Дима. — Только зачем вы мне все это рассказываете? Это давно уже не мое дело.

— Где ты был тем вечером, Сильверов?

— Я?! — чуть не подпрыгнул от возмущения тот. — Я? Я офицер полиции! Я должен искать алиби всякий раз, когда какой-нибудь уголовник будет в меня пальцами тыкать?

— У тебя сильная мотивация.

— Думаю, я здесь не одинок.

Суханов тяжело вздохнул.

— Может, хватит ершиться, Дим? — вдруг неожиданно вступил в разговор Южарин. — Что ты вечно, как еж колючий?

Сильверов чуть прищурив глаза, посмотрел на следователя.

— Михалыч тебе не враг. Он просто интересуется. Ты думаешь, адвокаты Солонского не поднимут этот вопрос? Ты не можешь просто сказать, что со мной был? — Миша возмущенно выдохнул, а потом чуть тише добавил: — Водку мы с ним глушили.

— Чего делали? — опешил Суханов, глядя на Диму. — Вы еще скажите, что со шлюхами в бане парились.

Южарин укоризненно посмотрел на полковника.

— На кухне у меня. Катюха моя тоже подтвердить может, если и моего слова недостаточно.

Мелкий дождь противно моросил с небес. Словно не было вчерашней звездной ночи и ясного неба. Дима поднял воротник куртки и поежился. Холодно.

Подошел Южарин, встал рядом.

— Спасибо, — произнес Дима.

Тот молчал.

— Знал я, что ты не отступишь, — наконец произнес Миша. — Только вот скажи, если те, кто должны служить закону, не верят ни в него, ни в правосудие, то как быть остальным людям? Правильно ли все это?

Сильверов не ответил.

Вера в правосудие — безусловно очень трогательно. Жаль, что в нем уже давно нет никакой веры.

— Суханов на твоей стороне, — сказал Южарин перед тем как уйти. — И мое алиби в отношении тебя принял безоговорочно. Только вот тем, кому ты перешел дорогу на него плевать. И вряд ли теперь Солонскому нужно от тебя что-нибудь еще, кроме твоей головы. Желательно отдельно от тела.

Дима и сам это понимал. Ждал. И был готов. Чувство опасности буквально взвыло в один из вечеров, когда он переходил дорогу недалеко от своего дома. Он успел обернуться и увидеть несущийся на него автомобиль с выключенными фарами. Вверх взяла интуиция и старое не раз спасавшее его правило: не бежать и не сопротивляться. Расслабиться и шагнуть навстречу опасности.

Сильверов с силой оттолкнулся от земли и прыгнул на капот машины. Залетел в салон вместе с осколками лобового стекла. Успел поймать ошарашенный взгляд водителя и не дожидаясь пока тот воспользуется оружием, которое держал в руках, саданул локтем по уху. Однако парень тоже оказался шустрым и быстро пришел в себя. Успел уклониться от следующего удара, и рукоятью пистолета двинул капитану в переносицу. Диму отбросило назад на сиденье. На мгновение все поплыло перед глазами. И прежде чем он что-то успел сделать, почувствовал, как на шею накинули удавку.

Он выгнулся, облегчая свое положение, пытаясь пальцами ослабить давление шнура. Водитель жестко ударил по животу. В глазах потемнело, и Дима начал терять нити, связывающие его с реальностью. Зашарил рукой по сиденью. Пальцы наткнулись на осколок стекла, которыми был засыпан весь салон. Собрав остатки сил, он замахнулся и ткнул наугад, пытаясь попасть в своего душителя. Послышался негромкий вскрик, и удавка чуть ослабла. Дима сделал судорожную попытку вздохнуть. Окровавленными пальцами выдернул осколок и снова нанес удар теперь уже более точно, понимая, где его враг.

Водитель больше не стал ждать, когда его