Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Такие порядки, я уже говорил. Сейчас все охраняют коммерческую тайну.

Гражданское строительство — это часть легендирования. Вывеска «Строительная корпорация Заозёрья» красуется на фасаде трёхэтажной «верхушки» Подвала. Хотя шила в мешке не утаишь, и в небольшом закрытом полисе всё больше и больше народа догадываются об истинном предназначении объекта. Государственную и коммерческую тайну становится всё сложнее утаить, тем более, когда главное доказательство — над тобой, в небе.

— Ну, так почему бы тебе не пригласить кого-нибудь из девушек с работы в гости? — не унимается мать.

— Не знаю.

— Может, всё дело… в твоей бороде?

— А давайте просто покушаем и посмотрим новости? — предлагает Сенька.

— Она права, — внезапно подаёт голос отец. — Задумайся. Что-то в тебе не так. Я в твои годы, мать знает, был бабником, на басу играл. Сходи к психологу. У вас же есть штатный психолог?

— Есть, — неохотно соглашается Сенька. Он и сам уже давно думал об этом.

Все прерываются на выпуск космических новостей, отец хватает одно из новостных окошек на видеостене и распахивает его над кухонным столом.

«С орбитальных телескопов получены новые фото-изображения Двух Блуждающих Планет.(На экране кругляшка в разрешении средней паршивости, на которых видны циклоны и очертания белых континентов) . Снимки подтверждают предыдущие гипотезы о том, что небесные тела, пришедшие на орбиту вокруг Солнца, обладают атмосферой и являются потенциально обитаемыми. Планеты уже десять лет находится на одной орбите с Землёй с месячным перерывом относительно годового цикла. Напомним, что впервые существование Блуждающих Планет была подтверждено в 2027-м году, а космический катаклизм, заставивший планеты установиться на орбите Солнца, произошёл десять лет назад. Три экспедиции космических аппаратов закончились неудачей. Учёные не исключают в дальнейшем создания международной пилотируемой экспедиции. Пока остаётся неясным, как такое массивное тело сохранило атмосферу в течение космического дрейфа…»

Сенька пропускает последующую чушь мимо ушей и хитро улыбается, продолжая есть борщ. Его всегда веселит, с какой осторожностью правительство и СМИ выдают дозированные частицы информации и дезинформации о его Проекте.

— Вот тебе куда надо было! — говорит мать. — Пошёл в какое-то гражданское строительство. Наверняка же идут сейчас какие-то разработки, не зря к нам иностранцев в город не пускают…

Отец хмурится. Иногда Сеньке кажется, что он уже давно понял, где именно работает его сын. И завидует ему.

* * *

— … Да по-любому двигатели инопланетные, — говорит Серёжа. — Хрен бы мы такие с нашими головами изобрели. Тут явно другие принципы.

— Сходи на минус восьмой, да узнай, откуда они движки для первого Чердака взяли, — предлагает Кит. — Что, слабо⁈

Серёжа чешет репу.

— Конечно, слабо, у них уровень секретности выше нашего. Ладно, потом узнаем, пока лишь бы свой пятый блок закончить.

Сенька отвлекается от сборок на экране и рискует вступить в дискуссию:

— Но ведь исследователи говорят, что у них что-то вроде средневековья? У шестилапых этих.

— А ты причину дрейфа знаешь? На южном континенте был? Почему зонды долетели только до центрального и северного, а сесть позволили только на северный? Бразильцы прилетели на центральный, и их сбили. Значит, не мы одни такие умные, кто-то сидит на южном континенте и за всем следит. Ты лучше скажи, как у тебя успехи?

— В смысле, успехи?

— Ну, трахнул кого-нибудь за неделю?

Отдел начинает ржать. Конец дня, все уже перестали работать, и офисный троллинг как нельзя кстати.

— Слушайте, идите в опу! — Сенька вскакивает с места, сжимая кулаки. — Хватит уже стебаться! Серёге вон под тридцатник, а тоже наверняка без женщины, и никто про это не вспоминает!

— Почему… ты так решил? — удивляется Серёжа.

Кит смотрит сначала на Серёжу, потом странно усмехается, глядит на Сеньку, и говорит:

— Боже, с кем я работаю. Ну ладно, пусть Серёжа тоже девственник, но зато он без бороды. А ты — густой чувак.

Сенькиному желанию съездить по роже Кита не даёт осуществиться звонок окончания рабочего дня. Пятница. Все вырубают терминалы, бегут переодеваться, поднимаются наверх и разбредаются кто куда — кто в тренажёрку, кто к настольному теннису. Сенька сначала прячется в туалете, чтобы коллеги прошли мимо, а потом выходит в коридор и шагает в сторону кабинета психолога.

Психологи, знает Сенька, в «строительной корпорации» не совсем штатные. Говорят, у них большая текучка, и их часто меняют, но при этом у них тоже есть невысокий уровень допуска. Сидят они не в Подвале, а наверху, значит, можно рассказывать чуть больше, чем родным и «гражданским». Сенька записался заранее, на терминалке во внешней сети, он жмётся и нервничает перед входом, но наконец-то распахивает дверь.

Взгляд с порога сразу падает в глубокое декольте миниатюрной брюнетки лет тридцати. На ней светлый пиджачок, напоминающий халатик медсестры, а на щеке, ближе к шее, родинка.

— Присаживайтесь, — психолог встаёт из-за стола, весело хлопает по кушетке. — Или можете лечь, если вам так удобнее. Меня Лиза зовут.

— Семён.

Сенька отбрасывает странные мысли в сторону, скидывает вещи в угол и забирается на кушетку. Психолог закрывает дверь и садится на соседний стул. В кабинете приглушённый свет и красные шторы на окнах.

— Рассказывайте?

— Что? — напрягся Сенька, чувствуя некоторую неловкость.

— Ну, зачем пришли? Вы же из Подвала, правильно?

— Да, с одного из верхних подземных уровней.

Лиза плавно кивает.

— В заявке указано «существует определённое недопонимание с коллегами». В чём конкретно оно выражается?

Сенька прикидывает: сказать сразу правду, или начать издалека. Подходящих слов не находит, и потому выбирает второй вариант.

— Вы знаете… Я самый молодой. И борода. Меня прозвали из-за неё «густым чуваком».

Пальцы Лизы осторожно дотрагиваются до подбородка Сеньки и проводят по воротнику рубашки. Он вздрагивает, но не отстраняется — он слышал о современных методиках в психологии и воспринимает всё, как должное.

— Расскажите о себе, — предлагает Лиза, зачем-то расстёгивая верхнюю пуговку пиджака. — Как живёте, чем вы увлекаетесь помимо работы?

— Ну… Я живу с родителями в посёлке, пишу картины.

— Да, картины! Это так здорово! Слушайте, я слышала, у нас в городе есть один известный анонимный художник, скрывающийся под ником RedBeard. Я видела его пейзажи, очень красивые. Это не вы?

Туфельки Лизы падают на пол рядом с кушеткой, девушка поджимает ноги, повернув колени к Сеньке. Под полу-расстёгнутым халатиком виднеется чёрный ажурный лифчик.

— Э… Может быть, и я, а зачем?..

— Зачем я раздеваюсь? Чтобы вам было приятнее и удобнее со мной беседовать. Вы смущены?

— Да, есть немного.

— Вам идёт стесняться. Расскажите что-нибудь ещё о себе?

— У меня никогда не было женщины, — пересохшим голосом говорит Сенька, наблюдая, как Лиза встаёт со стула на цыпочки, снимает пиджак