"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

просто лежал и смотрел в потолок, пытаясь отрешиться от боли. Ее стало чуть меньше, но она по-прежнему накатывала волнами, стоило мне сделать хоть одно движение. Мысленно я уже раз сто расправился со своими родственничками самыми жестокими способами. Но пока это мечты, а реальность не хотела, чтобы я вообще шевелился.

— Расклад такой, — незаметно появилась она возле меня. — За дверью тоннель — метров триста. Потом опять дверь, похожая на эту. Что за ней — не знаю. Вскрывать пока не стала — вдруг она имеет историческую или культурную ценность.

— Триста метров⁈ — охренел я. — Да в таком состоянии я год буду до нее идти! А ты не можешь меня… Ну, донести.

— Прости, милый. Ты, конечно, мой хозяин и вообще симпатичный, но пока не могу тебя на себе таскать. Материализация занимает много сил, которых у меня пока нет. Вот съем душу другую и тогда тебя на себе покатаю. А пока, увы — только своими ножками. Топ да топ, потихонечку. Я никуда не тороплюсь, у меня вечность впереди.

— Вот все вы бабы одинаковые, -разбурчался я. — От мужика только одного надо. А нет бы заглянуть в его внутренний мир…

— Была я там и что? Нет, все по красоте — спорить не буду, иначе меня бы тут не было. Но одно никак не связано с другим. Я не могу тебе помочь, а не не хочу — смекаешь разницу?

— Да понял я, понял. Все сам, все сам. И не пожалеет никто и в лобик не поцелует.

— Не ной. Нас ждут великие дела!!! Герой не может быть тряпкой.

— Кто сказал? — закряхтев, я сполз с камня и сделал пробный шаг. Ноги тряслись, но вроде стоял уверенно. — Герой — он на то и герой, чтобы превозмогать и прям изо всех сил. А если у него все легко будет получаться, то он сразу станет не интересен богам.

— А сзади ты ничего так, — оценила она, залетев мне за спину. — А вот перед подкачал. Я думала, он у тебя побольше все-таки будет.

— Нормальный он. Просто холодно, да и знает, когда надо, а когда нет.

— Эх, помню у моего прежнего хозяина был та-а-акой, — мечтательно закатила она глаза. А учитывая, что оставалась она в боевой форме, смотрелось это поистине жутко. Черные провалы закрывались зеленой дымкой и будто погружались внутрь нее.

— Прям как у быка? — нашел в себе силы пошутить я, стараясь отвлечься от головокружения и не рухнуть. Пол-то ни разу не мягкий.

— Ну почти, — кивнула она. — Трахал все, что движется.

— И как тебе было на нем скакать?

— Уже ревнуешь? Да никак.

— В смысле? Чтобы ты, такая озабоченная — и ни разу с ним? Да ни в жизнь не поверю.

— А ты поверь. Лет пятьсот назад это было. Хозяин вождем кельтов был и постоянно воевал. Его шаманы меня призвали в помощь ему, когда проигрывать битву начал. Так вот, он считал меня темным божеством и боялся до жути. Как видел, так член сразу как у тебя размером становился. А еще почти не кормил меня, опасаясь, что я усилюсь и захвачу его душу. Дурак наивный, она во время призыва еще стала моей. И когда он помер, я его с удовольствием сожрала.

— Я тебе свою душу не отдам, — сразу расставил я все точки над Ё.

— У нас другой контракт, — отмахнулась она. — Ты меня по факту не призывал — просто так сложились обстоятельства. Так что мы связаны: умрешь ты, есть шанс, что развеюсь и я. А может, и нет- все же я очень сильная. Но проверять не будем.

— Значит, ты заинтересована, чтобы я жил долго…

— Конечно. Кто меня кормить иначе будет? К тому же в Нави скукота, а в мире живых красота. И движение постоянное. Я ж прям чувствую, что все только начинается, и явился ты в этот мир не просто так. Поэтому и хочу принять во всем этом непосредственное участие, а не наблюдать со стороны.

— Знать бы еще мне самому, зачем меня перенесли сюда.

— Ну так узнаешь в свое время. Боги любят изначально напустить тумана и посмотреть, потонешь в новых условиях или выплывешь. Уверена, как только разберешься с теми, кто тебя сюда определил, сразу заявятся.

— Кстати, а ты совсем не удивлена тому, что я не из этого мира?

— А чего удивляться-то? На все воля богов. Миров много, и раз переместили тебя сюда, значит, это для чего-то нужно. Я за долгие века много разных душ повидала. Были сильные, сияющие так, что и не подойти к ним. А были гнилые, от которых смердело за версту. Даже съесть такую не хотелось. Так вот, твоя из первых будет — если в Навь по случаю попадешь, с тобой только сильнейшие справиться смогут. Это если, конечно, слабины не дашь.

— Душа сильная, а вот тело…

— Тело — дело наживное. Ты вон внутри весь кричишь от боли, а все же идешь, не желая подыхать дрожащим куском мяса. За это тебе моя симпатия и уважение. Ненавижу тварей трусливых. Хотя душонки у таких очень сладкие, — облизнулась она.

— Слушай, превратись опять в симпатяжку. А то тут и так холодно, так еще и когда на тебя смотришь, мурашки по телу бегут.

— Обойдешься. Страх — это хорошо. Страх двигает ногами или заставляет застыть на месте. У тебя первое, значит, на пользу идет. Так что дрожи, но топай. Я есть хочу.

— Я тоже сейчас бы супчика горячего похлебал. Но никто ж не наливает.

Так, за разговорами, держась за каменные стены, я сам и не заметил, как мы оказались перед точной копией двери, что уже вскрыли ранее.

— Что делаем? — защелкала Навка когтями.

— Режь, не дожидаясь осложнений, -заявил я. — Хочется на волю.

— И поесть.

— И поесть, — подтвердил я.

— Держите меня семеро!!! — завопила она, и я едва успел зажать руками уши.

Нет, это не дух крови и прочего. Это, мать ее, баньши какая-то! Так орать только они могут.

Навка замахала когтями, как ветряная мельница, и преграда пала.

— Лети, пташка, посмотри, что там снаружи. Заодно и одежду мне поищи. Хотя бы срам