MAYDAY 2 - Ксения Кантор

Наконец-то, спустя три года ада, AVE перестал быть смертельно опасным вирусом, но навсегда вошел в историю, как самый разрушительный, унесший жизни более восьми миллиардов людей.

К следующему лету в НН заработали все заводы и фабрики. Оставалось только аплодировать дальновидности создателей плана. Ведь в городе имелись все необходимые предприятия: фармацевтические, строительные, деревообрабатывающие, пищевые, электротехнические, металлургические, мебельные и еще, бог знает, какие. Словом, вскоре город полностью обеспечивал себя сам.

Благодаря настойчивости командора работы по расчистке железнодорожных путей на сотни километров вглубь страны продолжались. Конечно же, не просто так.

В один весенний денек, когда под ногами еще хлюпали мокрые комья подтаявшего снега, а деревья едва-едва, ленно и пьяно очухивались после долгой спячки, Марк, решил, что пора. Утром поцеловал супругу в висок, погрозил дочери пальцем (вроде сурово, а на самом деле насмешливо) и решительно направился к мэрии.

Вскоре в новом, еще более внушительном кабинете собрались все первые лица города. Страхов обвел присутствующих внимательным взглядом и самым будничным тоном приступил к главному.

– Вскоре нам предстоит восстановление других городов по уже отработанному сценарию. Так что попрошу всех настроиться на серьезную работу. Ее будет много.

– А разве нужны еще города? – раздался чей-то робкий голос.

– Не говорите глупостей. Новгород – лишь одна двенадцатая часть плана.

И это стало БОЛЬШИМ сюрпризом для всех. Глядя на ошеломленные лица, Марк удовлетворенно хмыкнул. Глупо было думать, что он остановится на достигнутом. Следующими точками на карте станут Казань, Ярославль, Рязань, Смоленск и еще шесть близлежащих городов, которые планировали очистить и заселить людьми, как в свое время Новгород.

Пока народ приходил в себя от потрясения, Марк вовсю раздавал указания:

– Волков, навести химиков. С тебя расчет по количеству необходимой отравы. Роков, ты займешься формированием отрядов сопровождения и рабочих бригад. Кожин, на вас инженеры, отвечаете за исправность составов и путей. Кольчугин и Зоркин дайте задание газетчикам о серии агитационных статей, пусть уж постараются расписать все так, чтобы народ выстроился в очередь за билетами в новую жизнь. Всем все ясно? Тогда приступайте.

Судя по озадаченным, призадумавшимся подчиненным, в их головах вовсю шебуршали мозги, скрипели шестеренки, разгонялись мысли, превозмогая лень и неохоту. Марк даже примерно представлял сегодняшние шушуканья на этажах: «Нет, ну каков?! Города ему подавай!», «Сидел бы дома, да задницу грел и куда лезет?», «А наш-то слышали, Казань решил брать!», «Да, ну?! И Астрахань тоже?», «Типун тебе на язык!»…

Ничего, денек поворчат, досадливо почешут затылки и включатся в процесс. Иначе и быть не может. Хорошо почивать на лаврах, вот только до настоящих побед еще сотни километров и тонны проблем. Но чтобы понять это, надо уметь смотреть сквозь день грядущий, на многие года вперед. А Марк умел.

***

Она стояла напротив зеркала и расчесывала волосы. С улицы доносились радостные крики ребятни. Наступившая весна принесла в город волнительное предвкушение. В унисон ощущениям звенела капель, в приоткрытое окно долетали пронзительные трели пернатых. И все чего-то ждали. Перемен приятных, неожиданных, счастливых. И Кристина ждала. Поэтому, когда в спальню вошел Марк и остановился в дверном проеме, ее вспыхнувший взгляд немедленно переместился на супруга.

Ему очень шла черная футболка и военные штаны цвета хаки. Как хорошо, что он остался верен военному стилю. Все же было в этом нечто исключительно брутальное, на корню обрубающее все попытки к сопротивлению.

Прислонившись к стене, он наблюдал. Ох, уж эта его мнимая расслабленность, спокойствие, за которыми скрывался дикий, агрессивный зверюга… уже почти знакомый, но все такой же опасный и совершенно неприрученный. К этому невозможно привыкнуть и невозможно насытиться. Двухметровый, тестостероновый гигант, нерушимый и непробиваемый, словно выплавленный из самого прочного металла, до сих пор сводил ее с ума. И каждый день рядом с ним Кристина чувствовала себя пьяной и неприлично счастливой. С самых первых минут пробуждения, прижимаясь к горячему телу, до поздней ночи, когда его напор, неистовая, головокружительная аура, сумасшедший аромат связывали ее по рукам и ногам невидимыми канатами.

Так и сейчас, стоило пронзительному взгляду пройтись по ее телу, как Кристина мгновенно считала настрой супруга и прикусила губу. Теперь в серебристом отражении зеркала виднелась одурманенная незнакомка с поплывшим взглядом и вмиг потяжелевшим дыханием.

– Как твой день?

– Непросто. Рассказал команде о ближайших планах.

– Ооо, – она точно знала, о чем он говорит, а потому округлила глаза. – Представляю.

Марк подкрался неторопливо, почти лениво, как хищник, заранее уверенный в своей победе. Приблизившись вплотную, провел кончиком носа по ее виску и приглушенно спросил:

– Какие планы на вечер?

Ни тон, ни вроде бы невинный вопрос ее ни капельки не обманули. Кристина попыталась мягко отстраниться. Но не тут-то было.

– Убегаю через пять минут.

– Исключено, у меня к тебе срочное дело, безотлагательное.

– У меня стрижка!

Крепкие пальцы тотчас захватил пепельные локоны, сделал один оборот вокруг ладони, второй и уперлись в затылок. Чуть потянув вниз, так чтобы ее губы оказались в полном доступе, Марк негромко резюмировал:

– Идеально. Стрижка отменяется.

Пока Кристина ошеломленно хлопала ресницами, до слов дело не дошло, ее губы накрыли горячим, фантастическим поцелуем. Изнывая от предвкушения, она гладила ладонями мощные плечи, зарывалась в темные волны волос и простонала в его губы, когда Марк с силой сжал ее талию и рывком притянул к себе, впечатывая в каменный торс.

Жаркий поцелуй чуть было не перерос… но вбежала трехлетняя Марта, и оба родителя со вздохами сожаления оторвались друг от друга.

Уставившись на них ярко-голубыми глазенками, она сердито топнула ногой.

– Кирилл с Соней не взяли меня с собой! Злые, плохие, сами пошли гулять, а меня оставили.

Кристина на секунду представила, какой бой пришлось выдержать брату, и улыбнулась. В кругу семьи Марту редко называли по имени. Ей больше подходили такие прозвища, как буря, ураган, шторм. Ведь в ней бурлили характеры родителей, помноженные на два.

– Милая, это называется свиданием. А там третий – всегда лишний.

Разумеется, она мало что поняла из сказанного.

– Хочу гулять! – взвыла девчушка.

– Хорошо, иди одевайся, а мы с мамой пока… – Марк завис, пытаясь придумать правдоподобное объяснение.

– Тоже будем одеваться, – нашлась Кристина.

Через минуту, дочь умчалась, а ее саму, вопреки прозвучавшим словам, полностью раздели и пришпилили к стене, как глупую, безвольную бабочку. Против чего, Кристина, конечно же, ни капельки не возражала.

***

Идти на прогулку все же пришлось. Втроем они неспешно добрались до набережной, в это время пустующей. Впереди, насколько хватало взгляда, вилась широкая прогулочная дорога с подмерзшим снегом, вдоль нее тянулся невысокий бетонный парапет, слева,