Фантастика 2025-97 - Владимир Георгиевич Босин

Особо меня не прессовали. Я с самого начала сказал, что шел за Луной, потому что её отец просил присматривать за дитём. Почему одет в плащ? На нём руны маскировочные. Нет, вглубь леса заходить не собирался. Если бы собирался, то копьё прихватил. Кто же знал, что у Амбридж окончательно крыша поехала. Почему так думаю? Потому, что признаки нестабильной психики она давно демонстрирует, я вам как начинающий медик говорю. Все видели и все молчали. Генеральный инспектор же, креатура самого Фаджа!

Вот примерно в таком духе проходило наше общение. Врать не врал, у аврора наверняка есть способы определять правдивость, но кое-что недоговорил и утаил.

В допрос Флитвик почти не вмешивался, из чего я сделал вывод, что линию веду правильную. Амбридж в любом случае обречена, на неё свалят все провалы последнего года. Неназываемый-то явился! Его безносую рожу куча министерских видела. Так что теперь у них других вариантов нет, кроме как дружить с Дамблдором. Потому что партия чистокровных без великого мага во главе – совсем не то же самое, что партия чистокровных под рукой великого мага. С первыми можно играть на равных, вторые Министерство неизбежно прогнут. Если, конечно, не выставить фигуру сопоставимого масштаба или иным путем обеспечить равенство.

Следующей допросили Луну. С ней недолго общались, минут пять. Я знал, что так будет, когда, выходя из кабинета, услышал: «В отдел Тайн нас привели мозгошмыги в голове Гарри Поттера». После Долиш взял перерыв, Флитвик вышел и, подведя Луну ко мне, протянул мою палочку.

— Полагаю, мистер Стивенс, у следствия к вам не осталось вопросов, поэтому вы можете возвращаться в Хогвартс. Мне придется задержаться здесь ещё какое-то время, но скоро в Министерстве появится декан Спраут. Она отведет вас в школу.

По внутренним ощущениям, было часов шесть. Утра. Я оглядел Луну, задержал взгляд на том, как она прячет пальцы в рукавах блузки, и предложил:

— Может, лучше к папе? Экзамены-то закончились.

— Не надо к папе! – впервые на моей памяти встревожилась Луна. – Лучше уж в Аврорат! Там, правда, обитает самая большая колония нарглов, они им мозги разжижают…

Насчет разжижения готов поверить.

Флитвик, которому ночью тоже досталось (он умудрился пробиться к Амелии Боунс и поднять тревогу) злорадно оскалился, обнажив острые зубы.

— Прекрасная идея, мистер Стивенс! Лорд Ксено наверняка захочет из первых уст услышать о приключениях дочери. Сами до Хогвартса доберетесь?

— Конечно, сэр.

Распрощавшись с деканом, я повернулся к Луне.

— Двинулись.

Она надула губы и принялась жалостливо смотреть, не двигаясь с места.

— Либо идешь сама, либо подчиняешься грубому насилию, — уведомил я её. – На плече отнесу. На ручках не поедешь.

Поняв, что пощады не будет, Луна поплелась к каминам, шепча под нос «жестокий, жестокий Райли». О, да, я такой, особенно когда голодный и не выспавшийся. И бок болит.

Ждать, пока Ксенофилиус ответит, не пришлось. Луна просто бросила горсть пороха в огонь, произнесла адрес – «Тура» — и, взяв меня за руку, перенеслась домой. Лавгуды живут не в мэноре, подобно остальным аристократическим семействам, они облюбовали окрестности деревни Оттери-Сент-Кэчпоул. Их дом находится на вершине холма и, поговаривают, является ничем иным, как обманкой. Настоящие владения рода находятся внизу, под холмом. Если и правда, то я не слышал, чтобы кто-нибудь там бывал.

Лорд Ксено беззвучно возник рядом, стоило нам ступить на пол гостиной. Полумна встала перед ним, тяжко вздохнула… Отец просто шагнул и обнял дочь, положив подбородок ей на голову.

— Замыслы сильных волшебников сокрыты тенями, — тихо прошептал он. Посмотрел на меня. – Спасибо, Райли. Я благодарен за то, что ты присмотрел за моей дочерью. Когда-нибудь я верну этот долг.

— Лучше научите Луну не вмешиваться в игры великих магов, — от всего сердца попросил я. – Или хотя бы не вмешиваться лично.

— Это невозможно, — печально улыбнулся Ксенофилиус. – Моя девочка растет. Её игры становятся сложнее.

Они так и стояли, обнявшись. Глядя на них, я почувствовал себя лишним и поспешил закруглиться:

— В таком случае, с вашего позволения, я отправляюсь домой. Если после рассказа Луны у вас возникнут какие-либо вопросы, с радостью на них отвечу.

— Конечно, Райли.

Ушел я только через десять минут – пришлось ждать, пока сигналка разбудит миледи и та лично спустится со второго этажа, чтобы открыть камин. При виде моей головы, торчащей из пламени, она оч-чень сильно удивилась.

— Райли? Надеюсь, у тебя есть серьёзная причина будить меня в половину седьмого утра.

— Неназываемый напал на Министерство. Пытался проникнуть в отдел Тайн. Убито и арестовано не меньше трех десятков Пожирателей.

Даже сквозь пламя было видно, как изменилось её лицо. Она прикоснулась к управляющему контуру камина и коротко приказала:

— Проходи.

Пока я выбирался из камина, она создала двух вестников и надиктовала им короткие сообщения, приказывая адресатам немедленно подойти в её кабинет. Приятно, когда тебе верят на слово и считают человеком, не склонным к глупым шуткам. Закончив, леди знаком приказала следовать за ней.

— Ты уверен, что это был Неназываемый?

— Лично я его не видел, но его опознали Фадж, Боунс и их помощники. Неназываемый дрался с Дамблдором прямо в атриуме.

— А почему ты должен был его видеть? – уловила главное госпожа.

— Я ночью был в Министерстве. Прилетел туда на фестралах вместе с Полумной, Поттером и другими гриффами.

Она приостановилась, недоверчиво осмотрела меня с ног до головы. Только теперь обратила внимание на ссадины на лице и общую потрепанность облика.

— Кажется, Райли, тебе многое предстоит рассказать.

— Так и есть, миледи.

Больше она ни о чем не спрашивала. Провела в кабинет, заварила чай, лично сделала несколько бутербродов с сыром и ветчиной. В кланах довольно простой этикет и верхушка не отделена от рядовых членов невидимым стеклянным барьером. Причин много – родственные узы, относительно малая численность (все знают всех и довольно близко), наличие сильных магов, пренебрежения не терпящих. Пока я ел, пришел сначала сэр Александр, спустя пару минут явился удивленно вскинувший бровь при виде меня прадед Питер. А там и леди, выходившая переодеваться, вернулась, я как раз допил флакон бодрящего зелья.

— Рассказывай, Райли, — приказала она.

Само собой, в отличие от аврорского допроса, здесь юлить необходимости не было. Так что рассказывал, как есть. Скрыл единственное – не сказал, что заранее знал, куда нас занесет нелегкая. Отговорился, что