Фантастика 2024-2 - Елена Владимировна Петрова

Враги на лестницу не полезли, остались внизу, но меня уже несло.

- Поднимайтесь, ублюдки! - крикнул я. Странно, что у меня вырвалось именно это оскорбление, потому что наверняка из всех присутствующих единственным настоящим ублюдком был я. - Давайте! Я вас всех поубиваю!

Сдаться мне не предложили. Ну да, одно дело - предложить сдаться, когда крови между нами немного, а совсем другое - когда мы нарубили кучу их товарищей. Лица у моих противников были злые, я уже и не уверен, что они попытаются взять меня живьем.

Первый, видимо, самый смелый, полез вверх и тут же получил удар ногой в щит. Врезал я, как надо, дружинник скатился вниз по лестнице, туда, где валялись трупы. Впрочем, упал он мягко, не на голый пол же, да и доспех то падение смягчил. Так что скоро он поднялся на ноги и присоединился к остальным.

Пятеро на одного… И одно дело, если бы они были селянами, разбойниками или ополченцами. Тогда, я думаю, у меня был бы шанс остаться в живых. Но все нападавшие были матерыми воинами, наверняка не один год в дружинах, и не два. Все они были доспешными и хорошо вооруженными.

Оставалось лишь надеяться, что смогу убить хотя бы пару из них. Если они, конечно, вообще полезут на лестницу. Могут ведь и снизу меня попробовать копьями достать. Хотя, тогда я могу просто повыше подняться, туда, где лестница поворот делает, так что какие-то шансы у меня остались.

На лестницу полезли сразу двое, шли они грамотно, плечо к плечу, закрывшись щитами и прикрывая друг друга. Но за копья они не схватились, и то было хорошо. Попытаюсь пнуть одного из них в щит, второй просто перерубит мне ногу. Ну или попробует перерубить, ноги-то не рука, тамошнюю кость так просто не пересечешь.

И щитом тоже не ударишь, откроешься. Что же делать-то? Впрочем, был и в моем положении один плюс, они стояли слишком плотно, гораздо плотнее, чем просто в строю, и были стеснены в движениях. Я взмахнул клинком, отшиб в сторону меч своего противника, а потом рискнул и долбанул второго щитом. Тот не удержался, сделал шаг назад, и приоткрыл для меня бок своего товарища.

Тут-то уж я и воспользовался своим шансом и резким взмахом меча развалил ему бедро. На ногах он не удержался, упал, щедро заливая дерево лестницы кровью, и тут я вбил носок сапога ему в челюсть. Тот, что стоял пониже, достать меня уже не мог, а упавший отреагировать не успел.

Ударил я от души, едва ли не сильнее чем в щит, даже в ноге отдалось болью. Зато и шея воина не выдержала, хрустнула, он опрокинулся на спину и медленно скатился по ней вниз, под ноги к остальным. Второй бросился, было, на меня, но, похоже, потерял самообладание. Может быть, другом ему был убитый, может еще что-то, но он накинулся на меня, трижды взмахнул мечом, атаковав с разных сторон, а потом попался на обманный замах, прикрылся и тут же получил в лицо навершием меча.

Убить его я не убил, но он не удержался на ногах и кубарем скатился с лестницы и к моему удивлению больше не поднялся. Неужели тоже шею сломал?

Думать об этом времени не было, потому что по лестнице полезли еще двое. И эти будут уже гораздо осторожнее, и так просто убить себя не дадут.

Однако тут случилось то, что кардинально поменяло обстановку на поле боя. В дверной проем вошло несколько вооруженных и окровавленных с головы до ног людей, а потом в моих врагов полетели самострельные болты. Даже тут, в замкнутом пространстве, это было страшное оружие: одному в спину влетело сразу два болта, еще одному прострелили бедро, а последнему, что стоял ниже всех, самострельный болт со страшным хрустом пробил череп.

Я подскочил к тому, что держался за простреленное бедро и одним движением вогнал клинок ему подмышку. Привычно провернул, выдернул.

И только теперь узнал в залитом кровью воине Леху Муравья. Все-таки сумели, пробились внутрь. Но как? Неужели ворота смогли раздолбать? Или как-то через частокол перелезли? Так первое не так уж и просто, особенно если учесть, что ничего подходящего в качестве тарана в окрестностях нет, а второе… Как ты через стену полезешь-то под обстрелом?

- Живой! - закричал Леха Муравей. - Живой князь! Да, порядком вы их тут наложили. А парни, что, легли все?

И я вдруг снова почувствовал себя так, будто из меня выдернули стержень. Захотелось бросить меч, но позволить себе сделать это я не мог. Брошенный меч - символ поражения, а мы победили. После победы нужно протирать клинок от крови и прятать в ножны. Но вытереть мне его пока нечем, так что пусть побудет в ладони. Да и уверенности придает оружие в руке.

- Владимира проверьте, - сказал я, указав на лежавшего у входа воина. - Живой должен быть. Остальных тоже. Из этих ублюдков если кто выжил, добейте. У нас времени нет разбираться с ними. Что снаружи, как прорвались?

Как оказалось, прорвались люди Лехи Муравья весьма интересно. Сперва построили стену щитов и стрелки, под ее прикрытием, выбили стрелков Андрея Кота, тех, что стояли на помосте перед воротами. А потом полезли через частокол, построив живую лестницу. То есть: один человек вставал у стены, второй забирался на него, а третий уже лез на ту сторону. Потом спустили, конечно, веревки, и забираться стало проще, но это не помогло бы, если б с противоположной стороны не ударили те дружинники, что пошли проверять деревню. Они-то звуки боя услышали, вот и поняли, что творится что-то неправильное. Перебрались через стену с помощью крюков, а потом ударили врагу в спину.

Люди Лехи Муравья потеряли десять человек, но смогли спасти меня. Да, это действительно подвиг достойный того, чтобы дать ему боярство. Но это не к спеху, там ведь и ритуал нужен правильный, и другие бояре должны собраться.

Я отправил Леху Муравья и его людей наблюдать за подходами к усадьбе. Если сюда подойдут подкрепления, то нам придет конец. Все пятеро из брянских воинов были живы и целы. Троих из них я отправил пройтись по усадьбе, найти затихарившуюся прислугу и, если повезет, то бояричей. Хотя, я подозревал, что их отсюда давно вывезли, если уж рискнули устроить на нас западню. Но ничего, найдем. Да, не везет мне с боярскими родами, похоже, что еще один пресечь