Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

умывался в ближайшем месяце, а меховые одежды давно нуждались в стирке. Если раньше воевода при виде хана ощущал любопытство, то теперь, зная, что он представляет собой, ничего кроме чувства омерзения не вызывал. Однако Стальной Барс продолжал добродушно улыбаться, прекрасно понимая, что пока его отряд зависит от этого никчёмного человечка. Он был сам себе противен, но утешал себя мыслью, что это не навсегда, что он всего лишь овладевает искусством политики.

– Хан Великой Пустоши предлагает забыть все старые обиды, и в знак дружбы одарить друг друга. По законам Пустоши он должен первым преподнести гостю дар, но, к сожалению, он находится не у себя в стойбище, и не может сделать тебе, воевода, подобающий подарок, что ты заслуживаешь.

– Знаю я, какой подарок он бы мне преподнёс. – Недовольно проворчал Рутгер, и тут же вскинул голову: – Лурфар, есть у нас что-нибудь, что можно было бы отдать в качестве дара?

Монах на мгновение задумался, потёр начавшую отрастать русую бороду, и радостно улыбнувшись, сказал:

– Да! В нашей казне я видел бесполезную, золотую вещицу! И отдать её будет не жалко, и как дар она здорово подходит!

– Хорошо. – Удовлетворённо кивнул Стальной Барс. Он понимал, что подарок должен быть ценным, но не догадывался, что это может быть. Ведь он в такую ситуацию попадал впервые, и то, что подходило бы одному, совсем может не подойти другому. – Пусть кто-нибудь из твоих монахов принесёт его, а мы продолжим наш разговор. Скажи хану, что он может мне сделать гораздо больший подарок, и это совершенно не будет ему ничего стоить.

Лурфар перевёл, и Рутгер мог бы поклясться, что видел, как алчно вспыхнули узкие глаза хана. Он что-то забормотал, настороженно посматривая по сторонам, его руки затряслись, и скоро он, затрудняясь держать чашу, чтобы не пролить вина, поставил её на волчью шкуру.

– Хан Великой Пустоши может успокоиться. Я не прошу у него в виде дара злата, или серебра, а уж тем более жизнь. Мне нужен всего лишь его рассказ о землях, что лежат к югу от Пустоши. Мне нужно знать всё о землях, где нам предстоит пройти, и какие опасности могут нам встретиться на пути.

Дождавшись перевода слов воеводы, хан заметно повеселел, а когда виг вручил ему подарок, без промедления принесённый монахом, то вообще пришёл в прекрасное расположение духа. Он долго разглядывал нож длинной в локоть, рукоять коего была отделана золотом, и драгоценными камнями. Не сумев сдержать вздоха удивления, он долго крутил дар в руках, даже попытался вытащить из оправы один из рубинов. Было трудно сказать, что это: оружие, или произведение искусств. Слишком богато он был отделан для оружия, и слишком хорошо сбалансирован для дорогой игрушки.

Хан остался доволен. То и дело бросая взгляд на нож, оглаживая его рукоять, блаженно улыбаясь, он заговорил так, что Лурфар еле успевал переводить:

– Он готов рассказать всё, что тебя интересует, и даже больше того, он хочет проводить тебя до границ своих земель. Туда, где начинается Проклятая Земля, туда, где обитают… – Монах запнулся, прислушиваясь, и Рутгер уловил уже знакомое слово, слышанное и раньше: – Мутанты. Это древнее слово. Настолько древнее, что уже никто и не помнит человека, назвавшего так тех странных тварей.

– Что же за твари там живут?

– Легенды гласят, что раньше, тысячу лет назад, ещё до Апокалипсиса, здесь была пустыня. Настолько великая, что никто и никогда не мог дойти до её конца, и сам Бог не знал, где она кончается. Потом, после конца света всё изменилось. Где была пустыня, там появились холмы, а там, где были солончаки, выросли дремучие леса. Там бродит Невидимая Смерть, и она так изменила людей, что в них осталось уже мало чего человеческого. Никто не возвращался из Проклятой Земли, и никто не может достоверно рассказать, что там происходит, и кто там живёт.

– Ты думаешь, ему можно верить? – Обратился Стальной Барс к монаху, пытаясь осмыслить всё, что только что услышал.

– Почему нет? – Задумчиво ответил Лурфар. – На карте Хранителя Очага Бессмертного Тэнгри нет тех земель. Там просто белое пятно. Учитель изобразил только дороги, проложенные торговыми караванами, где уже давно никто не ходил, и они находятся далеко на востоке. Идя напрямую, мы подвергаем дружину большой опасности, но зато мы намного сокращаем наш путь.

– Значит, мы выиграем время?

– Несомненно. Но…

– Что, «но»? Мы можем встретить нечто, что нас всех погубит?

– Да. Это я и хотел сказать. – Вздохнул монах.

Рутгер думал. Два чувства боролись в нём, и он не мог решить, какое из них сильнее. Он не мог рисковать отрядам, и не выполнить волю военного вождя Балвера, и в то же время его сжигало любопытство. Что это за мутанты? Кто они? Как выглядят, и так ли они опасны? Неужели сплочённый, боевой строй вигов не сможет выдержать их удара? Какие тайны есть в их землях? Может, они и стерегут вход в убежище Древних Богов? Что же решить? Что предпринять?

– Я не могу один принимать такие важные решения.

– Созвать Совет?

– Нет. Я сам пойду к воинам. У меня от своих людей секретов нет. Пусть все знают, что нас ждёт впереди. Уверен, что все вместе мы решим, куда направиться. И пусть нам поможет Бессмертный Тэнгри.

* * *

Глава 13.

До Андвея оставалось совсем немного. Скоро будет ущелье, а за ним плато, где и располагался город клана Снежных Барсов. Когда солнце начнёт клониться к закату, вождь клана Вальхар, уже сможет обнять жену, и приласкать сына. Но это будет потом, а сейчас надо поразмыслить, и сделать кое-какие выводы.

Почему же его не пустили на Совет Лордов? Почему не пустили ни одного из вождей кланов? Что это может значить? Почему они должны были стоять и топтаться у дверей перед стражей из сивдов, тщетно пытаясь проникнуть в покои Владыки Альгара? Какие вопросы там обсуждались, и что, в конце концов, решили? Лорды решились на открытое противостояние? Ведь не пустить вождей на Совет Лордов это нарушение и попрание всех Законов! Как Древних, так и Новых! Так что же это значит? Чей шаг дальше, и чего следует ожидать?

Вожди так и разъехались ни с чем, решив готовиться к худшему, условившись, что в случаи чего, сразу посылать друг другу гонцов. Самое худшее. Что это? Война? Новая, опустошающая, уничтожающая всё живое, кровавая мясорубка?

Страна стояла