Параллельный фарватер. Отклонение от курса. Книга 1 - Глеб Лютаев

– В том-то и смысл, что незачем. Просто так.

Он со всего размаха, насколько только позволял узкий коридор, ударил топором. Сергей закричал, пытаясь отшатнуться, но вросшая в палубу нога, естественно, не позволила этого сделать. В ужасе связист посмотрел на лезвие топора, оно было в десятке сантиметров от его покалеченной конечности.

Сергей попытался замахнуться ножом на противника, но тот стоял на безопасном расстоянии. Ему пришла в голову мысль кинуть нож в горло мотористу, но это был обычный нож из столовой, он не был достаточно остро заточен, чтобы убить наверняка. Оставался только один шанс – максимально сблизиться с мотористом для удара.

– Ой, промазал, как же так? – Виктор смеялся над ним, просто решил поиздеваться напоследок. Подняв топор, он замахнулся заново. Связист видел, как блестит остро заточенное лезвие. Неужели всё это время Виктор только и делал, что точил своё орудие? Не в силах противостоять, Сергей приготовился к неминуемому. Оставалось надеяться, что если он убьёт его, то сделает это быстро. Если же он отрубит ему ногу, то у него будет несколько секунд на атаку, которая должна произойти молниеносно и совершить которую нужно невзирая на боль. А потом можно будет попытаться остановить кровь.

В итоге псих со всей силы ударил топором и с одного удара отрубил Сергею ногу. С диким, полным ужаса и боли криком связист дёрнулся вперёд с ножом, чтобы атаковать противника, и тут же упал. Виктор отрубил не ту ногу, он рубанул голень левой, здоровой ноги.

Осознав это, Сергей выронил нож и закричал ещё громче. Он в ужасе видел, как льётся кровь из обрубка ноги. Новая боль заглушила ту – казалось, теперь незначительную, что была в правой.

Виктор опять весело засмеялся. Он видел, как беспомощен был связист, и с интересом наблюдал за его мучениями.

– Ты что же, думал я отрублю тебе другую ногу? – улыбаясь, проговорил он. – Ты был прав.

С новым размахом Виктор перерубил вторую ногу. Крик раздался с новой силой. Сергей плакал и от боли, и от ужаса, и даже от обиды за лишение его конечностей. В этот миг он мечтал потерять сознание, но этого не происходило. Он хотел умереть как можно скорее, но, видимо, смерть растягивала его страдания.

Виктор присел рядом, желая поближе посмотреть мучения парня. Он пристально наблюдал за его лицом, корчившим гримасы от дикой боли. Он не слышал, как кричит Сергей, для него этот звук был абсолютно пустым. Лишь голос в голове, вот что имело значение. Он вёл его, и именно это ему было нужно.

Только на этот раз голос не подсказал ему, что Сергей оказался гораздо сильнее, чем они думали. Связист, плача от боли и страданий, нащупал выпавший неподалёку нож и вложил все оставшиеся силы в удар. Лезвие хоть и с трудом, но достаточно глубоко воткнулось во внутреннюю часть бедра Виктора. Вытащив сталь для второго удара, Сергей вконец обессилел и выронил нож.

Моторист удивлённо посмотрел на свежую рану. Кровь тяжёлой пульсирующей струёй выливалась из артерии. Боли почти не было, но была непривычная растерянность. Этого не должно было произойти, никто его не предупредил. Виктор не знал, что делать дальше, а друг в его голове предательски молчал. Мужчина попытался встать, но нога подкосилась, и он упал. Уже не в силах различить, где чья кровь, он принялся скользить по ней в сторону своей каюты, даже не понимая, зачем это делает. Становилось всё тяжелее, холоднее, темнее…

11

Лена стояла, обнимая любимого человека. Ей казалось, что ничего ужасного теперь не может случиться. Глаза были наполнены слезами, между ног сильно пекло и кровоточило. Силы покидали её, но Лена была уверена, что всё позади. Лишь мгновение спустя она увидела неподалёку Дениса, наблюдавшего за ними выпученными и испуганными глазами. Что его так смущало, она понять не могла.

И ей так этого и не удалось сделать. Всего мгновение спустя Данила схватил её за тонкую шею и принялся душить…

12

Как только Денис ушёл, Володя тут же понял, что он ни капли не хочет здесь оставаться. Находиться одному, да ещё в глухом помещении, было выше его сил. Даже боль в ноге и та не так тревожила. Он, конечно, надеялся, что Данила с Денисом скоро вернутся, но что если нет? Что может ожидать его здесь, совершенно одного?

Володя опять вспомнил Ворона, оставшегося наедине с собой в открытом океане. О чём он думал, на что надеялся, сошёл ли он с ума или пустил себе пулю в голову, сохранив рассудок? Этого они никогда не узнают. И меньше всего Козлову хотелось узнавать подобное на собственном опыте.

Решив, что ни за что не останется здесь в одиночестве, Володя собрал всё своё мужество и, максимально работая руками и здоровой ногой, начал карабкаться по лестнице. Выглянув из люка, он осмотрелся. На палубе никого не было, в воздухе чайку он тоже не увидел.

С трудом, пытаясь не задеть больную ногу, он всё-таки вылез. Дыхание сбилось, и воздуха не хватало, но Козлов не остановился. Он посмотрел в сторону шлюпочной палубы и пополз по тому же маршруту, который совсем недавно преодолел Поршнев. Осилив так несколько метров, Володя решил, что это глупо. Используя леера как опору, он принял вертикальное положение и, придерживаясь за них, начал прыгать вперёд.

Мгновение спустя он услышал автоматную очередь. Сердце его налилось леденящим холодом. Что-то происходило совсем рядом, но кто открыл огонь и зачем? Автомат был у Дениса, а он отправился на ют. Козлов постоял в нерешительности. Там явно было опасно, но нужно было хотя бы увидеть, что это. Ведь если есть шанс предотвратить чью-то смерть, то его надо использовать.

Козлов быстрее запрыгал на здоровой ноге. Несколько раз он чуть не упал, споткнувшись о выступы. Отдышка была жуткой, но Володя всё равно не останавливался.

Преодолев шлюпочную палубу, Козлов увидел на юте жуткое зрелище. Вдали стояли Данила с Леной, и было не совсем понятно, что они делали. Единственное, что приходило в голову, так это то, что Данила душит девушку. Но ведь этого не может быть по-настоящему, они же вроде как вместе (Володя вспомнил, как Даня приставил пистолет к её голове, но тут же откинул эту мысль).

Однако Поршнев не обращал на них никакого внимания. Он перемещался с места на место, выкрикивая проклятия и целясь куда-то в небо. Чайка. Козлов осознал это, когда вновь услышал её жуткий крик.