Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

ли завербоваться куда-то, где жизнь хреновая, зато платят много. В общем, старался парень. На первых порах очень даже старался. Однако не выдержал мощного напора недотраханных женщин Верхнеянска.

Сперва его Юличка, соседка наша из сто сорок седьмой квартиры окрутила. Потом другие подружки сердечные подтянулись. Потом Ингир дома ночевать перестал. Потом пропадать на недели начал. Между недотраханными бабами за него такая война развернулась. Каждая пыталась удержать его возле себя всеми доступными способами. В том числе с помощью халявной выпивки и дорогой закуски. В общем, о возвращении в благородное и законопослушное общество Ингир забыл начисто. А потом в его квартиру вселился ты, — ладонь Вики хлопнула Юрия по плечу.

Говорю же, скорей всего, Ингир окончательно просрал свой социальный рейтинг. Может, в «Бункер» угодил. Может, махнул на благородное и законопослушное общество рукой и подался в глубины «Благодатного мира» по собственной воле. Сам же знаешь, что там, в глубинах, с бухлом и сексом очень просто и никаких обязательств.

— А может он, того, помер? — осторожно предположил Юрий.

— Не исключено, — Вика пожала плечами. — В Верхнеянске лечением хронических болезней никто не занимается, травмы в основном. Но и здесь люди умирают. Я видела пару раз: был человек, упал, замигал и пропал, будто в воздухе растворился.

Повисла неловкая тишина. Юрий отвёл глаза в сторону. Совсем как в Сочи 2.0. Если человек умирает, то он просто исчезает из жизни. Никто его не хоронит, никто не отмечает ни поминки, ни сорокой день, ни годовщину.

— Так что, Юра, если ты и в самом деле очень хочешь вернуться в благородное и законопослушное общество, то тебе придётся много, очень много, учиться. А потом тебе придётся много, очень много, работать. На походы по бабам у тебя не будет времени. А время — это самый ценный ресурс, что имеется у каждого из нас. Оставайся мне верен, и тогда всё у тебя получится.

Очень скоро ты сам придумаешь расписание наших свиданий. Например, — Вика на миг задумалась, — два раза в неделю, может, три.

— Откуда у тебя такая уверенность? — спросил Юрий.

Признаться, слова Вики о встречах по расписанию его изрядно покоробили.

— В двадцатом веке основная масса людей жила как роботы. Вся их жизнь была строго регламентирована: — вместо короткого ответа Вика пустилась в очередное пояснение, — с утра встал и на работу, отстоял у конвейера восемь часов и домой, посидел перед телевизором, жену полюбил и спать. А с утра всё по новой. На протяжении всей индустриальной эпохи люди были как винтики, от которых требовалось чётко исполнять чужую волю, будь то начальник, командир или работодатель.

Во второй половине двадцать первого века ситуация поменялась самым кардинальным образом. Теперь у конвейеров круглые сутки стоят роботы. Простую и монотонную работу делают они. Кругом роботы, — Вика махнула рукой, — роботы, компьютеры, опять роботы и опять компьютеры. Человек перестал быть просто винтиком, «роботом» под управлением начальника, командира или работодателя. Теперь от каждого живого работника требуется энтузиазм, инициатива и умение брать на себя ответственность. А для этого нужно учиться, учиться и ещё раз учиться.

— Э-э-э…, — протянул Юрий, — постоянно получать всё новые и новые дипломы о высшем образовании?

— Не всегда, — Вика отрицательно качнула головой. — Главное достоинство живого человека перед роботом — универсальность. То есть, возможность прямо на ходу переключиться с одной задачи на другую, с одного дела на другое, с одной сферы деятельности на другую. Если робот на конвейере гайки закручивает, то печь сдобные булочки он точно не будет.

Это раньше людям вполне хватало до конца жизни полученного в молодости образования. Теперь же с получением университетского диплома настоящая учёба только начинается. Жизнь постоянно меняется. Каждый раз под неё приходится подстраиваться, приспосабливаться, изгаляться. А для этого, опять же, надо учиться, учиться и ещё раз учиться.

Но на всё надо время, ведь у всех нормальных людей появляется семья, дом, хобби. Иначе от постоянной переработки крыша съедет. Дополнительное время добыть нельзя. Единственное, что можно сделать, это организовать его самым рациональным образом. Ты слышал о тайм-менеджменте?

— Нет, — ответил Юрий.

— Услышишь, — Вика тихо рассмеялась. — Тебе этим тайм-менеджментом ещё плешь проедят. Вот завтра ты начнёшь учёбу. Самым первым твоим уроком будет не математика с географией, а правильная организация собственной жизни. А это и есть тайм-менеджмент. Ну а когда ты пропитаешься его идеями, его духом, то сперва сам отвергнешь похотливые домогательства других женщин, а потом сам принесёшь мне расписание наших свиданий. Только так. Либо ты вернёшься обратно в глубины «Благодатного мира». Третьего пути у тебя нет и быть не может.

Юрий качнул головой. Новоявленная соседка рассказывает чудные вещи. Хоть стой, хоть сразу падай. И верить не хочется, но и деваться некуда. Если бы год назад кто сказал ему, что он будет жить в призрачном мире, где всё морок, обман и лицемерие, то Юрий откровенно рассмеялся бы такому неуёмному болтуну прямо в лицо. И, поди же ты. Большой внешний мир оказался не только гораздо больше, чем казалось, но и гораздо сложнее.

— Если тайм-менеджмент это так серьёзно, то как у тебя с ним? — спросил Юрий.

Вот, кстати, отличный способ проверить слова новой знакомой, а то и сразу поймать её на лжи. Однако коварный, казалось бы, вопрос Вику ничуть не смутил.

— Вон, смотри, — палец Вики указал на стол с домашним компьютером. — На стене по правую руку.

Юрий глянул в указанную сторону. Только сейчас он заметил, что на стене висит деревянный щит метр в длину и несколько меньше в ширину. Бумажные разноцветные квадратики в неком чётком порядке прилепились к деревянному щитку. Точнее, Юрий вытянул шею, каждый листочек держится на кнопке с цветной рукояткой.

— Это так называемая пробковая доска, — пояснила Вика. — На неё очень удобно вешать бумажные квадратики с записками. Каждый цвет имеет своё значение. Да и расположение записок на доске тоже играет роль. А на столе, видишь, толстая записанная книжка, так называемый ежедневник.

Юрий опустил глаза. Точно! На электронном рабочем столе, ближе к правому экрану, и в самом деле притаилась толстая записная книжка в чёрном переплёте. Из сложенных страниц выглядывает красный язычок закладки.

— Магия бумаги, — Вика усмехнулась. — Хватает людей, что так и не смогли перейти на электронную самоорганизацию. Вот и я не смогла. С пробковой