Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

— Согласен, — кивнул я.

— Но прежде… столько всего навалилось, блин… да погоди.

Саня ненадолго вышел и вернулся с бутылкой водки и двумя стопками.

— По рюмке за новое знакомство? — сказал он.

— Я за рулём, — я медленно покачал головой.

— Когда один пьёшь — это вообще-то к алкоголизму, — младший Козлов чуть усмехнулся. — Но разреши сегодня сделать исключение. Последние дни у меня сплошные нервы.

— Не вопрос, — заверил я. — Но прежде чем мы вернёмся к нашим баранам, у меня к тебе вопрос.

— Спрашивай, — он налил себе ровно на дно, поставил пустую стопку рядом.

— Как так вышло, что баба Тома в таком состоянии жила? — прямо спросил я.

Саша гулко выдохнул, опрокинул рюмку, не морщась, и налил ещё, но оставил рюмку нетронутой.

— Моя вина, — признался он. — Служил. Деньги отправлял регулярно. Думал, доходят. Но…

Саня стиснул челюсть.

— Сосед нижний у неё все деньги забирал. А она… каждый раз, как звонил, говорила: «Всё хорошо, Сашенька».

— Почему не заезжал сам? — спросил я.

— Был в другом регионе, — коротко. — Ротации, командировки… это же служба. Потом уже в Москву когда вызвали, и здесь не сразу мог сорваться. Думал, она под контролем. Сказал же… моя вина.

Он на секунду опустил взгляд на стол. Снова взял рюмку, задумался, но пить всё-таки не стал.

— Не грызи себя, — сказал я. — Бывает.

— Эх… — шепнул он. — Очень надеюсь, что всё изменю, когда всё это дерьмо закончится.

Он поднял глаза и внимательно на меня посмотрел, как бы давая понять, что ответил на вопрос.

— Я так понимаю, ты уже в курсе, что меня объявили в розыск? — спросил младший Козлов.

— Правильно понимаешь, — я не стал отрицать. — Откуда у тебя такая принципиальность?

— В смысле? — Саня приподнял бровь.

— В прямом. Ты рискуешь всем: службой, свободой, той же бабой Томой… ради чего? Посадить людей, с которыми, на первый взгляд, у тебя личных счётов нет. Или есть… но ты молчишь. Почему так упёрся?

Мне надо было выяснить его позицию по отношению к Витьке.

— Уверен, что хочешь это знать? — спросил Саша.

— Я бы не спрашивал, если бы не хотел, — ответил я.

Он вдруг встал, подошёл к окну и отодвинул занавеску на сантиметр, глянув во двор. Потом вернулся и попросил меня перевести телефон в авиарежим.

— Тут личное, — неожиданно сказал Саня.

Я сразу напрягся, превратившись во внимание.

— Ты глубоко нарыл, ища моего отца, но я нарыл ещё глубже. Короче…

И Саня рассказал, что в детском доме у его матери и меня был ещё один друг, с которым они были не разлей вода с самого начала.

— После выпуска держались вместе. Потом этот третий ушёл в криминал.

Саня рассказывал историю, которую я знал наизусть, потому что это была… моя история.

— Начал тянуть их к себе. «Помоги оформить счёт», «пару переводов пропусти», «ничего страшного», — продолжал он. — Отец был резко против, а мама по старой дружбе пару раз подставила плечо. Счета открывались на неё.

Саня помолчал, видимо подбирая слова. Я его не торопил. Мне было интересно узнать, как именно Светка рассказала ему ту историю.

— Сам знаешь, что такая хрень не доводит до хорошего. Отец с ним из-за этих денег разругался в клочья. Последний разговор… — Саня запнулся. — Короче, этот урод завалил моего отца. Хотел и мать завалить, но отец отдал жизнь, чтобы нас спасти.

— Это тебе Светлана рассказала?

— Сам узнал… нашёл у мамы письмо с угрозами. Потом начал копать. Счета на неё «висели» ещё месяц после убийства папы, а потом мама передала всё ему, чтобы он оставил нас в покое…

— Фамилия третьего? — спросил я, хотя и так знал ответ.

— Виктор Козлов, — процедил Саня. — Тот самый. Хозяин той лиги, где ты дерёшься…

Я молчал. Саня весь покраснел, наконец опрокинул вторую рюмку, закусил рулетом.

— Ненавижу суку… — он стиснул кулаки так, что раздался хруст костяшек. — Я сделаю всё, чтобы остаток своих дней он гнил на строгом режиме. Даже если мне это будет стоить службы, свободы… да и жизни тоже.

Всё встало на свои места окончательно.

— Как понимаю, тебя попросили дело «замять»? — уточнил я.

— Правильно понимаешь. Я отказался, а в ответ получил сначала служебную проверку, а потом… суп с котом. Я не буду продавать память отца и не прощу этому уроду его смерть и тяжёлую жизнь мамы.

— И давно ты в курсе?

— С 98-го года, чтобы ты понимал… честно, Сань, я ради этого и на службу пошёл. Понимал, что только так смогу до Козлова добраться…

Саня осёкся, а потом посмотрел на меня несколько секунд, будто оценивая — стоит ли открываться до конца. Наконец сунул руку под матрас раскладушки и вытащил папку с какими-то документами.

— Вот здесь, — он похлопал ладонью по папке. — Материала столько, что хватит на пожизненное. Фиктивные тендеры, обнал, «благотворительность», охранные фирмы. Любая нитка тянется в одно место. У него длинные руки, но и длинные следы. Я его не отпущу.

Я мысленно восхитился хваткой младшего Козлова. Он вцепился в Витьку бульдогом и не собирался отступать.

Саня вернул мне телефон, давая понять, что закончил.

— Как связываемся? — спросил я.

— Я выйду на связь сам, — ответил он.

Саша протянул мне руку. Я пожал крепко — сегодня этот человек открылся для меня с лучшей стороны.

— Спасибо, что пришёл, — сказал Саша.

Мы вышли в коридор. Он остановился у дверного косяка, прислушался… привычка, наверное, быть настороже.

— Вы уже? Может, по кусочку пирожка? Я с повидлом решила испечь, — старуха выглянула из кухни, откуда действительно шёл запах выпечки.

— В другой раз, — улыбнулся я. — Спасибо за чай.

— Ну, слава Богу, что хорошо, — она улыбнулась в ответ, но тревога в глазах осталась. — Ты заходи ещё.

— Обязательно.

— Береги себя, Сашенька, — вздохнула баба Тома.

— И вы себя берегите, — ответил я.

Я вышел на лестницу, прикрыл дверь за собой. На первом этаже задержался у почтовых ящиков и выглянул в окно. Осторожность мне