Эвис: Повелитель Ненастья - Василий Горъ

хозяина объекта ноль-два соответствует духу наших с ним договоренностей. Поэтому вместо того, чтобы возмутиться проявленному им своеволию, поинтересовался, как искину удалось незаметно ввести наноботы всем одиннадцати новым вассалам.

— Два дроида, куча дронов, море боевой химии в Начале Эпохи Стали. И щели под дверями, в которые можно просунуть посадочную опору линкора… — проворчал он и усмехнулся: — Да в таких условиях с ними можно было сделать все, что угодно, включая операцию по смене пола!

Выяснив смысл неизвестных понятий, я представил себе выражения лиц проснувшихся поутру одиннадцати благородных дам, посмеялся, а затем задумчиво потер переносицу:

— Амси говорила, что наноботы, которые мы когда-то ввели первым десяти вассалам, намного хуже армейских. А заменить их на такие же, как те, которые ты ввел новеньким, можно?

— Заменить нельзя, можно добавить. А это я уже сделал. Еще прошлой ночью… — сообщил искин. И тут же объяснил причину такой спешки: — Армейские наноботы повышают способности человека к репаративной регенерации в три с четвертью раза выше, чем гражданские, а у тебя двое раненых.

Когда я разобрался с очередным зубодробительным термином и поблагодарил Сарджа за помощь, он на радостях выдал еще несколько своих «проступков». Сознался, что изменил прошивку программатора более эффективной и слегка побаловался гипномодулятором, внушив новым вассалам желание тренироваться предельно добросовестно.

Результаты внушения я заметил, пока гонял парней по полосе препятствий и в большом зале. Хотя приписал их внимательность, редкую работоспособность и желание учиться душевному подъему, возникшему после принесения вассальной клятвы и получения нормального оружия. Хвалить хозяина объекта ноль-два пришлось снова. И куда сердечнее, чем раньше, ведь эта помощь позволяла отказаться как минимум от одного «ритуала» и избавляла от необходимости объяснять происходящее Сангору.

— Ну и последнее! — буркнул искин, после того как я закончил высказывать свое мнение о своевременности этой процедуры. — Я закончил настройку системы доступа к особо охраняемым помещениям исистемы контроля лояльности. А каждому из ваших вассалов и слуг имплантировал микрочип.

— А поподробнее можно? — подобрался я, так как точно помнил, что ни о чем подобном мы с ним не договаривались.

Как выяснилось из рассказа этого параноика, в брови у каждого из моих домочадцев появилось небольшое уплотнение с встроенной камерой, маячком и чем-то там еще. А внутри головы — устройство, способное как на время лишить человека сознания, так и убить.

— Если в ваше отсутствие кто-нибудь вроде Рогера вдруг захочет подняться на второй этаж и пробраться в спальню, то у него закружится голова, и ему станет не до прогулок по неположенным местам! — объяснил Сардж. — Если он не поймет этого намека и пойдет дальше, то потеряет сознание, а я получу возможность вдумчиво поработать с ним при помощи гипномодулятора. При этом мы оставим его в живых, но слегка скорректируем поведение. Если же он, отправившись в город, вдруг захочет продать какую-нибудь важную информацию заинтересованным лицам или окажется в руках тех, кто способен развязать ему язык, то либо потеряет сознание и будет изображать овощ до вашего появления, либо безболезненно умрет.

Я нахмурился. А Сардж, словно подслушав мои мысли, вдруг разозлился:

— Нейл, в истории цивилизации моих создателей описано сто семьдесят семь крупных войн, которые начались из-за чьего-то желания завладеть псионом-интуитом первого уровня! А в этом доме живут две «нулевки», о возможности существовании которых я даже не слышал, и еще три женщины имеют доступ к портальной сети. Тот самый доступ, которого, кроме вас, Эвисов, нет больше ни у кого! И после этого ты можешь задумываться о здоровье или жизни слуги, решившего нарушить данную клятву⁈

— Ты прав! — глухо сказал я, вдруг представив, что кто-то может похитить Майру, Тину, Альку или Стешу с Ланой, и начать их пытать. — И сделал именно то, что требовалось.

Эмоции, которые я испытал при этом, шарахнули по владению как-то уж очень сильно, поэтому буквально через пару секунд пришлось подключаться к общему каналу, чтобы успокоить не на шутку встревожившихся женщин:

— Все хорошо. Просто представил себе не очень приятную вещь…

Естественно, такой ответ никого не удовлетворил, поэтому уже через пару секунд Амси сообщила, что все мои дамы, кроме Ирланы, запросили доступ к записи разговора с Сарджем. Я разрешил, ибо не видел смысла что-то скрывать. Правда, попросил убрать в варианте для Стеши все, что касается «нулевок». И ничуть не удивился, когда вскоре был вынужден выслушать шесть практически одинаковых мнений, суть которых можно было выразить все теми же двумя словами — Сардж прав!

Развеселился. Так, слегка. И порадовался их единодушию. Потом узнал последние новости от призрачной хозяйки и попросил Тину отправить ко мне младшую лилию.

— Сейчас мы уедем в город по делам. Вернемся стражи через полторы. Ты остаешься за старшую… — сказал я, когда девушка влетела в кабинет и, повинуясь моему жесту, уселась в кресло. А чтобы она почувствовала себя нужной, придумал «важное задание»: — Пока нас не будет, пройдись с Сангором по комнатам новых вассалов и разберись, чего им не хватает для нормальной жизни. Я имею в виду не оружие и воинское снаряжение, а самые простые вещи вроде домашней одежды, полотенец, мыльного корня и так далее.

Лана пообещала, что список всего необходимого будет готов к нашему возвращению, и унеслась. А уже минут через десять-пятнадцать мы выехали со двора…

…В столь ранний час перед храмом Пресветлой было немноголюдно. А внутри нашлось лишь шестеро верующих, замерших перед статуей богини и о чем-то ее беззвучно моливших, да трое жрецов, замерших неподалеку, чтобы, в случае необходимости, помочь страждущим Словом. Первым до нас не было никакого дела, а вторые, оглядев наметанными взглядами нашу процессию, неторопливо двинулись вниз по лестнице. И спустились к ее основанию именно тогда, когда я подошел к первой ступени.

На вопрос, что привело нас к Пробуждающей Надежду и Изгоняющей Мрак, я ответил точно так же, как в Ченге:

— Свет, озаривший душу и опаливший сердце, благочестивые!

В отличие от своего собрата из того храма, эти служители Пресветлой не стали меня ни о чем предупреждать — проводили к подножию статуи, дали возможность положить на жертвенник золотую монету и предложили говорить, дабы богиня освятила мое решение и скрепила мою душу с душой избранницы нерасторжимыми узами.

В этот раз напряжения не чувствовалось ни в ком — я знал, что поступаю правильно, поэтому был совершенно спокоен, боевая пятерка вспоминала лето и согревала меня своим теплом, а