Флеш-драйв - Сергей Зонин

«Тогда тебе нечего бояться. Ты ведь будешь пассажиром, а не навигатором. А рейдеров совсем не обязательно ставить в известность, за чем они летят».

«Обычно не могут. Но мы двое — особый случай».

Зуму понадобилось умереть и (частично) воскреснуть, чтобы получить ответ на главный вопрос своего существования. Каким образом он мог сохранять сознание и восприятие в безмассовом состоянии, где нет времени и все процессы останавливаются? Ведь именно это странное свойство в конечном итоге сделало из него межпланетного бегуна, настолько же превосходящего других скоробиотиков, насколько те превосходили обычных саларианцев.

Орлиное Зрение.

То же самое многомерное восприятие, которое позволяло пилотам Кобола прокладывать курс через изнанку пространства. Разум Зума существовал в определённой степени вне его тела — представляя собой энергетическую многомерную конструкцию, сгусток некого поля. Как и у кобольцев, первоначально за создание этого сгустка отвечали гены тела — но когда он полностью сформировался, то от тела почти не зависел.

Именно это внетелесное существование позволило им бежать из пасти Обелиска — такой же многомерной сущности, только куда более огромной и мощной.

Разумеется, их «Орлиное Зрение» не было одинаковым и взаимозаменяемым. Кобольцы, вероятно, ничего не ощутили бы при проходе через Ретранслятор, а Зум не смог бы самостоятельно осуществить прыжок на тилиумном двигателе. Но хотя эти «внепространственные машины» решали разные задачи, работали они на одних и тех же физических принципах.

И иногда эти принципы могли пересечься. Например, если в червоточину, созданную с помощью Обелиска, войдёт бегун в чардже, чей разум целиком находится в невещественном состоянии, да ещё переплетён с такой же невещественной сущностью своего кольца. Которое часть потомка того же Обелиска.

«Тогда нужно лететь на „Рапторе“ с тандемом», — сделал быстрый вывод Идрис.

«У них сейчас лучшая дальность — полсотни светолет, — вздохнул Мордин. — А дожидаться, пока они научатся прыгать дальше — мы не можем. Если же взять обычный кобольский сверхсветовой корабль, то прежде чем он доберётся до Крофта, весь его экипаж перережет себя и превратится в некроморфов».

«Заэкранировать кольцо никак нельзя?»

«Можно, но не нашими средствами. Их энергия распространяется через многомерное пространство, поэтому никакие трёхмерные препятствия её не задержат».

«Так… а просто приказать кольцу перестать излучать — ты не можешь? Пригрозив уничтожением, например… У Обелисков ведь явно есть пассивный режим, кошмары на Колониях начались далеко не сразу… да и доставить их сайлоны бы просто не смогли, если бы постоянно сходили с ума от близости».

«Могу, но при этом я сам останусь без энергии. У кольца только два режима — излучать и не излучать. Уменьшить радиус воздействия мне пока не удаётся, хотя я работаю над этим».

«Но ведь не двигаясь, ты можешь обходиться без него довольно долго?»

«Могу, но тут порочный круг. Чтобы подавлять естественное желание кольца создавать ЗКТ, мне нужно волевое усилие. А это усилие съедает энергию. Как только я перестану на него „давить“, оно сразу же начнёт снова создавать поле».

«То есть вариант отправить тебя в стазис или в анабиоз отпадает… И сколько времени ты сможешь его удерживать на ранее набранных запасах?»

«Минуты три. Может быть пять, но тут уже не гарантирую».

«Нам нужен бейзстар», — заключил неожиданно Зум.

«Хм… а неплохая идея!» — Мордин сразу осознал, какой потенциал кроется в этих трёх словах.

В самом деле, это был едва ли не единственный корабль, способный транспортировать его на дальние расстояния без побочных последствий. Если сойдёт с ума экипаж из гуманоидных «манекенов» — тем лучше, меньше работы. На центурионов ЗКТ не действует. Некроморфы, если таковые появятся, Зуму не страшны. Гибрид свихнуться не может, поскольку он и так находится в постоянном контакте с Обелиском, куда уж дальше.

Правда, там же ещё и сотни рейдеров. Наполовину органических. С атомными и тилиумными бомбами. Причём неважно, поумирают они, или просто сойдут с ума — если начнут крушить весьма хрупкий звездолёт изнутри, тот не продержится и минуты.

«Мелочи. Пройдёмся в чардже по ангарам, выведем из строя их вооружение и двигатели».

«Может это и не понадобится делать, — добавил Идрис. — Мы теперь знаем все сайлонские коды и можем передать им сигнал от центурионов или других рейдеров на срочную эвакуацию с носителя».

«Тогда осталась одна мелочь. А где мы вообще возьмём бейзстар, чтобы его захватывать?»

Вообще-то Обелиски могут не только превращать живую плоть в мёртвую, но и наоборот. Для них это — как переключить рубильник — что туда, что обратно. Чем они иногда пользуются, воскрешая особо нужных для их планов органиков. В отличие от Жнецов, им даже не нужны для этого клонированные тела и импланты. Хотя то и другое весьма облегчает процесс, но для производства тела, не отличимого от оригинала, сгодится любая некромасса, а для загрузки сознания — достаточно, чтобы в момент смерти субъект находился в поле Обелиска.

Но такие воскрешения «вручную» — во-первых, являются крайне кропотливой и утомительной работой, а во-вторых вызывают у подопытных всякие ненужные мысли. Поэтому ими лучше не злоупотреблять.

Так что сразу после бомбардировки Колоний в систему Цираннуса вошли десять кораблей воскрешения, на каждом из которых находился Красный Обелиск. Приземлившись в самых безлюдных районах, они выгрузили и спрятали свой драгоценный груз, а сами вернулись на орбиту оккупированных планет.

После атаки Явика эти звездолёты ушли — кроме одного.

Тот продолжал крутиться в радиусе светогода, перемещаясь из одной случайной точки в другую, чтобы пленные сайлоны могли нормально воскреснуть. И с ним путешествовала свита — пять бейзстаров.

Вообще-то в этом не было необходимости. Красные Обелиски могли передать слепки сознаний сайлонов Чёрному на любом расстоянии — сами-то они оставались на планетах. А тот бы уже загрузил их в ближайший корабль воскрешения. Но рядовые сайлоны об этом понятия не имели. В норме (когда Красный Обелиск на борту), радиус уверенного приёма у него не превышает светового года.

— Итак, — сказала Кейн, — наша задача, во-первых, поймать эту дрянь, во-вторых, вывести из строя её сверхсветовые движки, и в-третьих — доставить к ней Зума. Все три операции нужно выполнить очень быстро. Особенно это касается тех, кто будет перевозить мертвяка — с ними я проведу отдельный инструктаж. Ангарные — через полчаса к вам прибудут протеанские бомберы и абордажники. Их не трогаем, только обеспечиваем качественную швартовку с возможностью быстрого старта. «Очи», когда прилетят, не трогаем вообще, эти сами о себе позаботятся. Только указываем им такие места, чтобы не мешали старту НАШИХ машин. Лётчики,