Дракон Нерождённый - Илья Крымов

– Величайший маг современности приказывает мне явиться. Причём обещает ответы, – тихо проговаривал мысли Майрон. – Лет десять назад я б руку отдал за это, а сейчас? Они мне ещё нужны? Подчиниться или бежать? Он нашёл меня уже, значит найдёт ещё раз. Или нет? Это ведь она его навела, а без неё, кто знает, может, и не нашёл бы…

Наконец он остановился, замер, сжав пальцами подбородок; сосредоточенный взгляд стремился в пустоту. Улва привлекла к себе внимание Оби и жестом задала вопрос. Пожимание плечами стало ей ответом. Мужчина вдруг сорвался с места и широко зашагал к себе в кабинет.

– Кажется, он решил, – тихо сказал юноша.

Майрон оказался среди трофеев, воспоминаний, массы важных вещей и безделиц. Многого брать не следовало, только необходимое: плащ, скрывающий ауру владельца; огненный меч по имени Светоч Гнева; экстрамерную флягу, полную мандрагорового дистиллята; трубку да кисет, – куда же без них; и, пожалуй, обычный нож. Никогда не следует покидать дом, не имея ножа. Он надел кожаную куртку, сунул Светоч Гнева в правый рукав, где уже была магнитная пластинка, прикрепил кобуру с пистолетом к поясу сзади; флягу повесил сбоку, кисет и трубку рассовал по внутренним карманам плаща, а нож повесил на ремень, перекинутый через грудь. Готовый было уйти, бывший волшебник огляделся, подумал, и быстро коснулся шкатулки белого мрамора, что стояла у него на столе. Та потеряла форму и превратилась в широкополую шляпу с пером, затем в треуголку, в шлем, и, наконец, прилипла к воротнику плаща, став капюшоном.

– Так-то лучше, приятель, я тебя не оставлю. Больше никогда.

Ещё он взял второй нож, старый и тупой, украшенный вороньей головой.

Уже практически полностью готовый, Майрон вернулся в гостиную.

– Куница, бери торгаста и лети в Нюттхаус, сообщи матери, что время пришло и я покидаю остров. Отныне он безраздельно принадлежит орийкам.

Дочь гневно засопела, но отец уже отвернулся и будто забыл о ней.

– Оби.

Юноша поднялся. Он был красив и гибок в свои пятнадцать, огромные глаза с густыми ресницами, дивные чёрные кудри и лицо невинного ангела заставляли видеть слабое, хрупкое существо. На самом же деле мальчик уже много лет проходил тяжёлую тренировку тела и духа, закалял внутренний стержень, постигал Искусство.

– Вы вернётесь, учитель?

– Нет, – ответил Майрон и прозвучало это весьма безжалостно. – Увы, мне это нравится не больше, чем тебе, но изменившиеся обстоятельства диктуют. Придётся отправиться на встречу с Гедом Геднгейдом. Скажи, ты помнишь мои наставления?

– Все, учитель…

– Нет, я говорю о том, что тебе должно сделать, когда я уйду.

– Я… мне… – Оби казался грустным и растерянным.

– Соберись в дорогу, – медленно проговорил Майрон, – оседлай торгаста, пробуди охранные заклинания, которые будут оберегать это место, и лети на юго-восток. Ты должен попасть в Ордерзее, столицу Ривенского королевства. Там есть район, что зовётся Пристанью Чудес; башню Академии видно издалека, рекомендательное письмо я давно тебе передал. Ты понимаешь?

– Я понимаю.

– Это очень важно, Оби.

– Не волнуйтесь, – улыбка на лице юноши получилась вымученной, – я всё сделаю правильно. Обещаю.

Помедлив немного, Майрон совершил неловкое движение, будто пытался обнять ученика, но не довёл его до конца. Немного помолчали.

– Я верю в тебя, как ни в кого никогда не верил, мальчик. Ты станешь великим волшебником и принесёшь много добра в этот страдающий мир.

– Вера, – величайшая из сил, учитель. Спаси вас Господь-Кузнец.

Скупо улыбнувшись, Майрон почувствовал на затылке взгляд Улвы, которая так и не сдвинулась с места.

– Мне что, тебя самому на спине к матери отнести? Поторопись, Куница!

Дочь что-то неразборчиво прорычала и ринулась во двор. Бывший волшебник вздохнул, огляделся и сел в кресло подле спящей Райлы. Лаухальганда был рядом с её головой, тихо сидел, прижав кошачьи уши, и мурчал.

– Помнишь её, малыш?

– Мря, – ответил чёрный мячик.

– Подумать только, ей удалось найти нас.

– Мря-я.

– Верно, я тоже не представляю, каких усилий это стоило.

Обадайя, понял, что стал лишним и бесшумно поднялся на второй этаж, к себе в комнату.

– У старика Талбота получилось вернуть ей рассудок. Слава богу…

– Мр-р-р-я! Мря?

– Не знаю. Она пришла в состоянии крайнего истощения сил, пусть отдохнёт, а расспросы обождут.

Майрону захотелось курить, и он полез во внутренние карманы плаща. Его трубка являлась произведением искусства, неизвестный мастер выточил её в виде дракона, ревущего с запрокинутой головой. Материалы были драгоценными, – драконья кость и редкий красный янтарь из смолы кадоракара^[5]. Когда пасть дракона была туго набита, блеснули вставленные в глаза красные камушки аловиты, табак затлел.

Время шло, седовласый потягивал горячий дым и следил за лицом женщины, вспоминая прошлое. Райла Балекас когда-то появилась в его жизни совершенно внезапно и, как он тогда думал, случайно. Необычная, она каким-то образом сразу овладела его помыслами и желаниями. Не окажись Майрон столь властен над собой, омут страстей утянул бы на дно обоих. Но тогда он очень жестоко и некрасиво убил росток симпатии.

Позже седовласый узнал, что Райла, – и не только она, – стала жертвой интриг, которые плели короли и архимаги; что её использовали как инструмент убийства, а потом подвергли таким мучениям, что демоны Пекла стали бы отводить взгляды от дела рук человеческих. Семь лет прошло, а он всё ещё сдерживал приступы гневной дрожи, когда вспоминал, какой нашёл её в той вонючей темнице…

По крайней мере, все, кто был в ответе за её боль, понесли заслуженное наказание. Кто-то потерял свою жизнь, а кто-то заплатил жизнями любимых. Майрон мог быть и коварным, и жестоким, когда мир переставал видеть границы дозволенного.

Наверное, он сидел так больше часа, почти неподвижный, наполняющий лёгкие пряным дымом; сидел и следил за бледным худым лицом Райлы. Она казалась и была измождённой, эта бедная женщина без покоя в душе. Лаухальганда укатился куда-то по несомненно важным делам.

Сначала шевельнулись губы, Райла сглотнула, поморщилась, открыла глаза. Какое-то время она не понимала, что видит, но как только поняла…

– Не приснилось…

– Не сон, – заверил Майрон, подаваясь вперёд, – тише, не торопись вставать. Ты здесь, ты нашла…