Арена: Уровень первый - Роман Костенко

— Какие детали я могу упустить?

— Ну, например, что подготовка к каждому бою должна быть индивидуальная. Деньги на броню, оружие или свитки следует тратить только тогда, когда ты узнаешь подкласс и расу своего следующего соперника. Нужно подбирать все под конкретных соперников. Это один из многих маленьких секретов, которые наш наставник вам никогда не расскажет. Он гладиатор честных правил, поэтому для него важно, чтобы вы хорошо сражались, а не чтобы хитрили. Хотя думать непосредственно в бою он тоже учит.

— Научишь меня всем этим правилам? — сначала погиб от его руки, а теперь навязываюсь в ученики. Наглость – второе счастье.

— Научу. Я попрошу у наставника отдать тебя мне в попечительство, чтобы передать весь свой опыт. Мне осталось всего три уровня и я, скорее всего, покину арену навсегда.

Я увидел момент, похожий на то, что Клаус был готов рассказать свою историю, но я не стал спрашивать о ней. Все, кто уходят с арены не стоят того, чтобы о них переживать. Например, если я исполню свою месть, убью императора и выживу и меня не накажут, то останусь, скорее всего, здесь. В моем мире меня уже давно ничего не держит, зато здесь, в оплоте магии и совершенства, я могу быть вечно молодым, пока мое настоящее тело не иссохнет и не погибнет.

Клаус ушел, оставив после себя приятное впечатление чемпиона, который все еще остался простым приземленным парнем. Короны на голове у него точно нет, от чего я начал его непомерно уважать. Так же я был рад тому, что он будет меня обучать. Я помню наше с ним сражение, когда он провел, что-то вроде вводного урока для меня. Каждое свое действие, каждый элемент экипировки он пояснял: «что, зачем и почему». Я за один бой узнал больше, чем за две недели тренировок под командованием наставника. Да, наставник начал укреплять мое тело, оттачивать мои удары оружием, развивая силу и ловкость, но все время было ощущение, что чего-то не хватает. А не хватало именно знаний. Хотя может наставник собирался их нам дать, но позже, когда мы окончательно привыкли бы к новой жизни и старую вспоминали бы лишь во снах.

Удивительно, как каменный пол отражает звуки всех, кто ходит по коридору, но шаги Клауса я не слышал. Вот он – мастер скрытности.

Шаги, шаги, шаги, они звучали очень часто. Боль в груди усиливалась по мере того, как обезболивающее, чтобы то ни было, заканчивалось в моем организме. Я стал неспокойным, в голове шумело, глаза давили, грудь болела все сильнее. И эти шаги раздражали, как ни что другое. Здесь есть магия, но двери еще не придумали в лудусах.

Я закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на своих мыслях, но шаги все время их сбивали. Но в какой-то момент они становились все громче и громче и в конце концов резко затихли.

— Дорого же ты мне обходишься, раб, — голос господина был словно спасением в этой пытке тишины и шагов.

— Надеюсь, что мне не придется расплачиваться задницей, — я пытался пошутить.

— В любом другом доме пришлось бы, но мы здесь подобное не любим и не уважаем, — господин не оценил шутку.

Я ничего не отвечал и не спрашивал. Я ждал, когда господин сам начнет рассказывать то, что я хочу услышать.

— Зачем ты пришел на арену? Хочешь славы? Денег?

— Хочу стать чемпионом. Моя жизнь в моем мире не имела смысла. Я влачил жалкое существование, но всегда хотел добиться хоть чего-нибудь. Мне кажется, что на арене у меня есть все шансы.

— Почему ты так думаешь?

— Я готовился к ней последние десять лет. Еще до арены я учился сражаться в стиле боевого мага. Я хочу побеждать своих врагов с такой легкостью, чтобы прославиться на все миры.

— У тебя определенно есть потенциал к этому. Я наблюдал за тобой на тренировках. И то, что ты бросил вызов чемпиону, показывает твое стремление. Но ты не станешь чемпионом. Ни в моем доме, ни в любом другом.

— Что? — а я уже думал, что это очень приятный разговор.

— Ты не станешь чемпионом, пока не дисциплинируешь себя. Пока не дисциплинируешь свой ум. Ты должен быть податлив и сговорчив до тех пор, пока не почувствуешь свою настоящую силу. Пока что у тебя нет ничего, кроме уверенности.

— Да и ее поубивалось, господин.

— А вот это уже приятно слышать. Значит ты способен к росту.

Господин начал ходить из стороны в сторону, явно готовясь сказать что-то такое, для чего ему даже для меня нужно подбирать слова.

— Я потратил на твое воскрешение в два раза больше вуан, чем Руша потратил на вас всех новичков в покупке. Эти деньги нужно возвращать. Забирать твои выигрышные на арене деньги – значит лишать тебя преимущества в будущих боях.

— Я так понимаю, что вы уже придумали, как я мог бы отдать вам деньги, верно?

— Верно. Более того, не просто отдать, но и самому заработать на полный комплект брони и оружия. В этом будет твое большое преимущество. Тогда, заработанные на арене деньги ты можешь тратить на свитки. Если ты не знал раньше, то ты можешь изучать заклинания не только своего подкласса. Ты не можешь выйти за рамки расы, но подклассы все в твоем распоряжении. И чем больше ты будешь знать заклинаний, тем больше будут твои шансы на успех.

— Звучит так, будто это то, что мне нужно.

— Помимо разрешенных игр есть еще и запрещенные. Их распорядители вне закона, потому что их главное правило, что у них не бывает проигравших – только погибшие. И они никогда не выдают тела их господинам для похорон или оживлений, как я сейчас сделал с тобой. Но и выигрыши там больше, чем на легальных играх.

— Сколько мне нужно будет сражаться там, чтобы покрыть долг и заработать?

— Зависит от того, сколько ты намерен выигрывать? Дело в том, что заработок на играх строится путем не фиксированной оплаты, а в виде ставок на бой. Сколько поставил – столько и выиграл. Коэффициент решает все.

— Так сколько? Хотя бы примерно.

— Я думаю, что пять-шесть боев будет достаточно.

— Я согласен.

Улыбка на лице господина появилась за считанные секунды. После моего согласия он