Локки. Потомок бога. Книга 7 - Евгений Валерьевич Решетов

— Да, господин, — прогудел крупный небритый шофер, втянув мясистым носом воздух.

Он явно почувствовал запашок, идущий от моей одежды, но ничего не сказал. Молча погнал такси через дождь по ночным улицам, поливаемым небесной водой.

По дороге таксист пару раз украдкой понюхал свои подмышки, видимо решив, что запашок-то может издавать и он сам.

Впрочем, его ничего не смутило. Он довёз меня до места, после чего я заплатил ему и покинул авто.

Дождь снова обрушился на меня со всей яростью, но я быстро шмыгнул под козырёк, нависший над панорамными окнами, за которыми красовались манекены в дорогих костюмах и рубашках. Их окутывала тьма, но в дальней части зала я сквозь стекло сумел рассмотреть полоску света, выбивающуюся из-под двери.

— Отлично, — пробормотал я и принялся стучать кулаком во входную дверь.

Минуты три никто не реагировал на мои потуги, а потом до моих ушей донёсся высокий разгневанный мужской голос:

— Кто там в дверь долбится? Вы идиот⁈ Ночь на дворе! Магазин уже давно закрыт! Приходите утром!

— Господин Лаперье, — узнал я голос. — Вы же сами пригласили меня приехать. Вот я и прибыл.

Аристократ мигом замолк. И уж не знаю, что он подумал, но за окном появилась его круглая физиономия с любопытными глазами-пуговками. Лаперье оказался полноватым, небольшим человечком средних лет.

Он увидел меня, стоящего у двери, и облизал тонкие губы, над которыми росли чёрные усики, похожие на крысиные хвостики. Узнал ли он? Видел ли он где-то прежде моё благородное лицо? Фенрир его знает!

— Мне долго тут стоять? — недовольно выдал я, даже не вздрогнув, когда в небе сверкнула яркая молния, окатив меня призрачным светом.

А вот Лаперье вздрогнул. Да ещё так, словно ему дали пинка под зад. Он проворным колобком подкатился к двери и отпер её, уставившись на меня. В нём с искрами скрестили шпаги недоверие и кое-какое узнавание. Кажется, он всё же видел мою физиономию где-нибудь в интернете или по телевизору.

— На, убедись, — сунул я ему свои «корочки» и степенно вошёл в торговый зал.

Он был укрыт сумраком, который разрывал лишь жёлтый электрический свет, льющийся из соседнего помещения через открытую дверь. Оттуда доносились усталые голоса людей и шелест ткани.

— А я сразу понял, что это вы! — соврал Лаперье, не моргнув плутоватым глазом. — Потому-то и пригласил вас в свой магазин. Я верный слуга империи, готовый даже среди ночи принять Руку императора!

— Да, да. А ещё вы удивительно прозорливы. Вы же почувствовали, что мне понадобится костюм.

— Кхем, — кашлянул в кулак смешавшийся смертный и тут же перевёл тему, скользнув взглядом по иллюзии, прикрывающей мою настоящую одежду: — Вы желаете костюм подобного кроя?

— Это иллюзия, — сказал я и, картинно щёлкнув пальцами, снял её.

— Ох-х! — обомлел мужчина и схватился за голову. У него даже кончики усов в шоке приподнялись. — Это же где вас угораздило побывать, чтобы так…

— Мир спасал. И если вы посмотрите за окно, то убедитесь в том, что у меня всё получилось. А дождь — это слёзы радости.

Смертный с улыбкой кивнул, уловив мой юмор. А затем он вдруг насмешливо протянул, потрогав мой почти оторвавшийся рукав:

— А-а-а, всё понятно. Узнаю работу криворуких портных барона Мягкова. Если можно так сказать об их… кхем… вещах. В их костюмах лучше мир не спасать. Бывали случаи, что у их пиджаков отрывались рукава, даже если клиенты просто передёргивали плечами. Пойдёмте, я вам покажу свои костюмы, такие, в которых не стыдно и мир спасать. Вы какие предпочитаете?

— Я человек простой. Довольствуюсь лучшими. Но, видимо, с костюмом от барона Мягкова вышла промашка, — иронично усмехнулся я, почувствовав толику симпатии к оборотистому Лаперье.

Да, мой вид и неожиданный визит сперва выбили его из колеи. Но сейчас он уже всё принял как данность и засуетился вокруг меня.

— Я исправлю эту ошибку, — гордо подкрутил ус смертный и крикнул в направлении открытой двери: — Пётр, Илья! Включите везде свет! У нас важный клиент!

Спустя несколько секунд лампы мигнули и осветили торговый зал, а из комнаты показались два хмурых молодых парня, пытающихся выглядеть дружелюбными. Но стоило им увидеть обноски «важного клиента», как глаза обоих полезли на лоб, а рты раскрылись.

Лаперье тут же поспешил исправить ситуацию, скосив на меня хитрющие зенки:

— Глядите, господин Громов, как удивлены мои сотрудники тем, что такой важный и знаменитый человек, как вы, заглянул в наш скромный магазин.

— Автографы сегодня не раздаю, — усмехнулся я.

— Но позволите ли вы с вами сфотографироваться? Конечно, после того как мы подберём вам хороший костюм, вместо этой туфты из мастерских барона Мягкова.

— Позволю, — благодушно кивнул я.

— Кстати, у меня имеется отменная комната отдыха для сотрудников. Там есть и кресло, и стол, и душ… Не желаете ли заглянуть туда, пока мы будем заняты выбором костюма для вас? — с непринуждённой улыбкой поинтересовался аристократ, проявив тактичность.

Воняло от меня знатно, а он эдак исподволь предложил мне искупаться.

— Благодарю. Куда идти?

— Пётр вас проводит.

Взявший себя в руки простолюдин снова натянул дружелюбную улыбку и открыл для меня дверь в соседнее помещение. Потом провёл через короткий коридор и остановился посреди уютной комнатки.

— Может, вам чем-то помочь, господин Громов? — вежливо поинтересовался он.

— Где оставить моё тряпьё?

— В корзине, — произнёс тот, выдвинув из-под стола упомянутый предмет.

Я кивнул ему и скрылся за очередной дверью, прикинув, что за ней-то и находится душ. Он там и оказался. Тесный, но со всеми удобствами. Похожий на те, что есть в поездах дальнего следования. Однако я с большим наслаждением смыл с себя грязь и пот, будто бы помолодев лет на двести.

Выглянув из-за двери, я с радостью обнаружил на кресле новые брюки, нижнее бельё, рубашку и ботинки. Нет, это ещё были не те вещи, которые Лаперье собирался подобрать для меня. Просто усач смекнул, что ночному клиенту надо будет во что-то переодеться. Вот он молчком и принёс мне одежду.

— Из него бы мог получиться отменный слуга, — пробормотал я, быстро облачившись в обновки.

Старьё же отправилось в мусорную корзину, после чего я вернулся в торговый зал и отдался в умелые руки Лаперье. Тот тщательнейшим