Локки. Потомок бога. Книга 7 - Евгений Валерьевич Решетов

— Сухов, налейте Шилову чаю. Кажется, ему не мешает промочить горло, — с улыбкой попросил я майора.

— Один момент.

Мужчина проворно налил чай в кружку с гербом империи и протянул ее Рафаэлю Игоревичу. Тот взял ее, сделал глоток и просипел с неуклюжей улыбкой:

— Отменный напиток.

— Жена выбирала. Она у меня ценительница. Вроде этот чай из самой Британской Индии, — потряс пальцем майор, чей голос при упоминании супруги потеплел. — К слову, у меня и баранки есть. Правда, немного черствые, но с такие чаем даже они идут на ура. Сейчас прикажу, чтобы их принесли.

Сухов посмотрел на меня, дожидаясь моей реакции. И получив одобрительный кивок, он вышел из комнаты и крикнул:

— Прохор, принеси баранки и чего-нибудь еще к чаю!

— Ты когда успел подчинить себе город зверолюдов? — тихонько выдохнул Шилов, пользуясь тем, что майор далеко и не может нас услышать.

— Минутка свободная выдалась, вот я и приобрел недвижимость в элитном районе Пустоши, — весело усмехнулся я, откинувшись на спинку жалобно заскрипевшего стула.

— Уже несет! — приподнято выдал Сухов, вернувшись обратно в комнату.

Он быстро переложил все бумаги и карты со стола на подоконник и поманил пальцем нас с Шиловым. Мы вместе со своими стульями переместились к столу. И как раз вовремя…

В комнату, величаво ступая, вошел здоровенный бородатый детина в форме, едва не трещащей на его широких плечах и небольшом пузике. Волосатые толстые пальцы мужчины держали перед ним поднос, а на том красовались хрустальные вазочки с баранками и прочими угощениями.

Половые доски поскрипывали под весом солдата, а сабля в ножнах слегка похлопывала по его объемному бедру.

— Ставь сюда, Прохор! — приказал ему с благодушной улыбкой майор, указав на стол.

Солдат с кряхтением опустил поднос на указанное место, звякнув посудой, а затем украдкой глянул на меня из-под косматых, черных, как смоль, бровей, в которых зайцы могли жить, как в кустах.

— А конфеты? Где конфеты? — всполошился Сухов, пробежавшись взглядом по вазочкам.

— Слопал пади, вон какой здоровенный. Чуть ли не больше нашего Румянцева, — беззлобно произнес Рафаэль Игоревич, цапнув баранку.

— Прохор, где конфеты? — строго посмотрел на здоровяка офицер, казавшийся на его фоне сущим карликом.

Тот молча пожал могучими плечами, распространяя вокруг себя запах пота, чеснока и совсем немного мускуса.

— Ты язык проглотил? Отвечай немедленно! — настаивал майор.

— Конфеты в дар богам Хаоса принес? — оскалился я, не мигая, уставившись на здоровяка.

Он дернул рябой щекой. А я в мгновение ока выхватил пневматический пистолет из кобуры Шилова и выстрелил в бородатое лицо солдата. Раздался щелчок и из дула с убийственной скоростью вылетел шарик. Он вошел в глаз Прохора, заставив его покачнуться и с рычанием дернуть вихрастой головой, обзаведшейся окровавленным черным провалом.

— Громов! Вы чего⁈ — выпалил Сухов, вскочив из-за стола.

— Обратите внимание, что ваш Прохор забыл умереть, — спокойно сказал я, взяв из вазочки печенье.

— За Сварга! — выдал громоподобный рев солдат.

Его грудь раздалась в стороны, мышцы на руках вздулись, а спина с мерзким хрустом согнулась. Ногти же превратились в острые когти, а одежда лопнула, натянувшись на Прохоре. Он превратился в подобие прямоходящего оборотня с вытянутой желтозубой пастью. Волчьи уши практически касались черного от копоти потолка, густая темная шерсть встала дыбом, а пораженный шариком глаз уже начал восстанавливаться.

— Чернобога тебе в рыло! — ахнул майор и, несмотря на скромные габариты, одним движением перевернул стол.

Тот грохнулся перед оборотнем, зазвенел бьющийся хрустал и с металлическим дребезжанием по полу покатился чайник. Лампа же разбилась, разлив загоревшийся керосин.

— Зверолюд! — выпалил во всю мощь своей глотки Шилов и тряхнул руками, пытаясь вызвать магию.

Но по его пальцам пробежали лишь жалкие искорки, намекая, что Рафаэль Игоревич сильно перенапрягся в предыдущем бою, и теперь шут его знает сколько времени он не сможет нормально магичить.

— Шилов, в окно! И вы, майор, туда же! — рявкнул я и телепортировался на середину комнаты. — Иди сюда тварь мохнатая. Я сам вырву из тебя хребет!

— Ты труп, ублюдок! — почти нечленораздельно прорычал оборотень и ударил лапой по столу. Тот с хрустом развалился на две половинки, которые в ворохе щепок отлетели к Шилову с Суховым.

— Да чтобы я, боевой офицер, и в окно! — побагровел майор. — Никогда!

— Мы вместе убьем его! — решительно выдал Шилов, выхватил саблю из ножен и стал заходить за спину оборотню, с оглушительным ревом ринувшемуся в мою сторону.

— Нет, я убью его, а ты похлопаешь в ладони. Но на бис не будет. Урод всего один! — на одном дыхании отбарабанил я и молниеносно выпустил два «взрыва энергии» максимального уровня.

Они зелеными кляксами угодили в грудь оборотня. Тот завыл от боли, клацнув зубами, но своего движения не прекратил. Махнул когтистой рукой, целя в мою шею, но я избежал его атаки, телепортировавшись ему за спину и вдохнул воздух, наполнившийся вонью паленой шерсти.

— Идиот, ты даже не знаешь с кем связался! — глумливо выдал я и снова швырнул в него пару «взрывов энергии», сознательно не пользуясь той магией, о которой не знали смертные.

— Р-р-р! — зарычал оборотень, когда мои атрибуты жадно впились в его спину, разворотив ей до костей.

Однако плоть монстра быстро регенерировала. Феноменально быстро! Видимо, у него где-то спрятан соответствующий амулет. Хотя и сами оборотни в полнолуние ой какие мастера заживлять свои раны. А луна-то сегодня, как раз и прилипла к небесам полным красноватым блином.

— Держи, гад! — выхаркнул Сухов и швырнул в развернувшегося оборотня трескучую молнию.

Монстр прикрыл пасть мускулистым предплечьем, поймав на него магию майора. Она обуглила руку оборотня, но уже буквально через миг почерневшую кожу и мясо сменила новая плоть.

Кажется, сражение немного затянется.

— Может, я и не убью тебя, ублюдок, но ты меня надолго запомнишь! — прорычал монстр, капая слюной, а затем метнулся в сторону Шилова, замахиваясь лапой.

Рафаэль Игоревич вскинул саблю и попятился. Но тут, как в дешевой драме, сказалась его временная хромота. Нога мужчины подломилась, и он рухнул на спину. А оборотень с торжествующим ревом прыгнул на него всей своей многокилограммовой