Два сапога – не пара - Вита Алая

беспокойстве за Шаца, так быстро мы не успеем подготовиться. Постараемся завтра ночью, если я благополучно найду ход внутрь. И если твой друг не объявится. Всё-таки пошёл один. Значит, вряд ли ему прямо там кто-нибудь угрожает. У тебя во вторник нет никаких контрольных?

— Разве что ваша.

— Чёрт, совсем забыл. Ну да ладно, выделю тебе время позже, если что. Разберёмся, короче. И перекус какой-нибудь возьми. Ты знаешь, что ест Гедеон? — девушка кивнула. — Вот для него тоже возьми. И для себя. На всякий случай.

— А для вас?

— Я сам о себе позабочусь. Ну всё, давай разбегаться. А то у тебя ещё куча дел на сегодня. Да и я проголодался, а дома шаром покати.

Альбина вызвала гравикар, подбросила Макса до выхода с территории, тот осмотрел её на прощание и сказал:

— Не забывай про магическую сущность. Что-то найдёшь — пиши. До связи.

Девушка степенно кивнула. Вид у неё был довольный, но серьёзный. Ещё бы — загрузил её по самые ушки. Чувствует себя, небось, нужной и важной. Эх, где мои девятнадцать лет?

Выйдя за ворота, Макс решил сперва пообедать, а потом уже ехать в магазин за продуктами. Он углубился в около-университетские кварталы, которых обычно избегал, чтобы не сталкиваться ни со студентами, ни с коллегами. Но в воскресенье своих там должно быть не так уж много. А следующий рассадник точек общепита — у озера, где сегодня, наоборот, должен быть аншлаг.

Взгляд упал на знакомое заведение — уютный ресторанчик в старинном стиле под названием «Чёртова дюжина». Сто лет не бывал там.

Макс поднялся на второй этаж, откуда открывался прекрасный вид на зелёную пешеходную улочку. К сожалению, все столики возле огромных полукруглых окон были уже заняты. Он со вздохом оглянулся, выбирая другое место, но тут его окликнули:

— Максим! — махал ему рукой из угла пожилой человек, похожий на виртуального потомка Эйнштейна и Сталина.

Макс даже не сразу сообразил, кто это — так прочно он запретил себе вспоминать годы учёбы, чтобы не травить душу, работая на презренной для чародеев половине альма-матер. Но столик зовущего был у окна, так что Макс двинулся туда, судорожно вороша память. И через пару шагов чуть не стукнул себя по лбу — ведь это был один из его любимых преподавателей в академии! Поэтому подходил уже с радостной улыбкой:

— Генрих Семёнович!

На самом деле профессора виртуальных конструкций звали Хендрик Симен де Грат, но он всегда представлялся так же, как русские преподаватели, чтобы студенты относились к нему доверительней. В самом деле, с каким-нибудь господином Смитом не погоняешь чаи, обсуждая курсовую работу в неформальной обстановке.

— Совсем забыл старика! Покушать пришёл? Присаживайся, коли не брезгуешь.

— Ой, спасибо большое, Генрих Семёнович. Я не забыл, я просто…

Макс не знал, как объяснить. Ему ещё не приходилось растолковывать кому-то из прежней жизни, почему он порвал все контакты. Но профессор сам справился:

— Думал, я, как все, стану смотреть на потерявшего статус сверху вниз?

— Что-то в этом роде. Хотя я стремился избавить от неприятных ощущений не только себя, но и всех остальных. Или, по крайней мере, от неловкости.

Де Грат укоризненно покачал головой:

— Не в моём возрасте обращать внимание на что-либо кроме личных качеств. А ты всё-таки уже дважды падал и один раз поднялся — поднимешься и во второй. Я в этом ни секунды не сомневаюсь. Дай хоть посмотрю, какой ты вырос.

Макс на пару секунд расправил крылья дракона, потому что вопрос был именно об этом, и преподаватель довольно заулыбался:

— Ну хорош, хорош! Не истощён, не избалован, в меру тренирован, в меру ухожен — всё в самый раз. Так держать!

Кто бы мог подумать, что похвала старшего ещё способна Максу польстить. Видимо, не хватало ему в жизни немного отцовской фигуры…

Тут подошёл официант с меню, но Макс заказал фирменное блюдо по старой памяти, не желая отвлекаться. Он был искренне рад такой душевной встрече и не прочь пообщаться, а визави уже доедал свою порцию — те же томлёные рёбрышки с картофелем в томате. В конце концов, если уж поддаться ностальгии на час, то и еда должна соответствовать.

— Вы всё там же, на виртуальной кафедре?

— Да, конечно, куда я денусь. А ты, говорят, учишь «ремесленников»?

— А что ещё остаётся? Теория же, в конце концов.

— Ну и как, пристают студентки?

— Откуда вы знаете? — вспыхнул Макс.

— Так ведь я тоже был молодым и — не поверишь — красивым. Правда, ещё не преподавателем, но лет до пятидесяти вполне импозантно выглядел. А потом не раз наблюдал других таких же. Не дай бог харизма и внешность — отбоя нет. То ещё испытание. Тебе-то полегче будет, студенточки не одарённые.

— И то правда. Кстати, а вы ведь ещё занимаетесь аспирантурой?

— В этом году отошёл. Силы уже не те.

— Но долго там проработали?

— Ну да. Все, кто может совмещать, совмещают — лишняя ставка на дороге не валяется.

— А у вас… были Ученики? Или Ученицы?

— Были, конечно. Именно они мне теперь и не по силам. Так-то что — знай писульки проверяй, стимулируй исследовательский интерес. Но если кто вдруг пробудится — тут не угадаешь заранее — то будь любезен тянуть лямку.

— Я думал, Учитель делает это сознательно.

— Ха! По молодости так кажется. Но как бы ты ни старался с одним студентом, ничего не выйдет. А с другим вроде и не хочешь, а оно само. Это как с детьми — людям только кажется, что они планируют семью. Но если посмотреть на количество тех, кто неспособен зачать при желании и количество «детей контрацептивов», становится ясно, что это лишь ошибка выжившего. Хорошо, конечно, когда понимаешь, что делаешь, или хотя бы готов к этому. Но первый раз обычно как снег на голову.

При последних словах профессор проницательно посмотрел на Макса, но тот не собирался таиться. Де Грат не из тех, кто завтра побежит ябедничать ректору, проверено. И раз уж судьба преподнесла такой подарок, грех не спросить совета:

— А это сложно?

— О! — развеселился Генрих Семёнович, получив подтверждение. — Это где ж ты успел уже?

— Можно сказать, несчастный случай. Первый курс универа.

— Ну ты даёшь! — посерьёзнел профессор. — Мальчик или девочка?

— Девочка, — вздохнул Макс.

—