Фантом. Инженер системы 2 - Игорь Ан

Около полуночи началось. Сначала она тихо застонала, и я подумал, что девочка просто проснулась. Но она не открывала глаза, вертелась, вздрагивала, иногда что-то бормотала. Теке тоже занервничал. Я успокоил его, потрепав по холке. Вроде бы немного помогло. Таху я тоже потряс за плечо. Она успокоилась, но не проснулась.

Через несколько минут все повторилось.

Такое бывает. Организм переваривает пережитое за день. А днем было много чего. Так что пока Таха не начала кричать я её не трогал. Но от крика мне стало не по себе. Я потряс Таху сильнее, и она проснулась. Вся мокрая в поту, глаза бешеные, словно не может понять, где она и что происходит. Но через несколько секунд Таха пришла в себя.

— Что случилось, малышка? Сон плохой снился?

Таха пожала плечами, и едва заметно кивнула.

— Сейчас. Погоди, не засыпай.

Когда снятся кошмары нельзя засыпать сразу же, часто сон может вернуться, «догнать» тебя.

Я дошел до кухни, на ощупь нашел канистру с водой. В шкафчике были стаканы. Я приметил их ещё при первом осмотре, так что смог найти на ощупь и их. Синие с белой звездой по центру стаканы, раскрашенные в цвета национального флага. Но это я заметил днем. Сейчас же — просто темные. Я налил воды, принес Тахе.

Из спальни выглянул Петрович, спросил, что случилось. Я сказал о кошмарах, и что разберусь. Он ушел нести дозор дальше.

Таха не спала, и это было хорошо. Когда я вернулся, Теке поскуливал, а Таха сидела на кровати, обхватив плечи руками и раскачивалась взад вперед.

— Не отпускает?

— Нет, — Таха помотала головой.

— Выпей и встань чуть пройдись. Погладь Теке. Это перенастроит мозг на другие переживания.

Таха так и сделал. Затем снова улеглась. Вроде бы задремала.

Я взял нагинату и уселся напротив окна на кровать. Таха повозилась во сне, прислонилась ко мне и снова замерла. На этот раз спала она спокойней.

С одной стороны, я понимал, что девочке могут сниться кошмары, но это же меня и тревожило. Я не мог объяснить логически, но та поляна с разрушенными домами, не давала мне покоя. Надо будет завтра добраться до неё и выяснить, что за ерунда там творится.

Моя смена пролетела быстро, даже не заметил, как кончились три часа.

Пришла Оля меня сменить.

Я попросил её приглядывать за Тахой, рассказал в чем дело, но уснуть так и не смог. Вышел в коридор — довольно большая комната у входа, из которой шли двери в ту, где обосновались мы с Тахой и медоедом, в кухню, кладовку, ванную, гостиную и спальню Петровича. Здесь я оставил скелетоник, когда отправился исследовать второй этаж. Здесь он и стоял истуканом — слегка жутковато, но что делать. Куда ж его спрячешь?

Заглянул к Петровичу. У него смена шла своим чередом, без происшествий. Так что я помаявшись десять минут рядом с ним, снова вышел в коридор. Руки чесались что-нибудь поделать. Мозг не мог расслабиться и отключиться, требовал работы.

Я принялся в темноте проверять проблемные узлы экзоскелета.

— Матвей, у меня в рюкзаке десяток химических фонариков, — смилостивился Петрович.

Видимо понимал, почему я не сплю. Похоже, и его тоже напряжение держало в тонусе.

— Не мог раньше сказать? — буркнул я.

Порывшись в рюкзаке, о котором говорил Петрович, я достал две палочки и переломил их. Блеклый желтовато-зеленый свет озарил резкие контуры экзоскелета. Жути только прибавилось, но теперь хотя бы я видел, что делаю.

Копаться с серьезными узлами я не стал. Это лучше делать при свете дня и на свежую голову, а вот кое-какие модификации внести было можно.

Например, я нормально закрепил щит на левом манипуляторе и «расшевелил» заедающее сочленение. Оказалось, его слегка повело. Может быть, от удара. Тупым концом нагинаты я отогнул мешающий участок обшивки и чуть подправил каркас. Стало значительно лучше.

Осмотрев здоровенный клинок на правой руке скелетоника, я пришел к выводу, что он неплох. Острый, тяжелый — самое то для драки с мертвяками. Таким мечом снести голову — раз плюнуть. Может быть, когда мы встретим прокаченных тварей, будет сложнее, но пока сгодится. Единственная проблема — опыта за убийство не дадут. Я взял фонарик и отправился к трициклу, который мы тоже затащили в дом.

На руле болтами были закреплены скобы, для нагинаты. Ключом я открутил их и перенес на скелетоник. Удалось закрепить на каркас в районе мега-клинка. Обе скобы встали выше места крепления, на предплечье. Ломик — рукоять нагинаты — имела достаточную длину, чтобы кончик кинжала торчал почти на уровне конца меча, чуть выступая. Этакое двойное лезвие. Широкий, мощный клинок снизу, а над ним системный нож. Если этой штуковиной снести голову зомбаку, то нож поучаствует в убийстве. Надеюсь, мне будут давать опыт за такое решение. Но это мы проверим только в бою.

— Матвей, — шепотом окликнула меня Оля. — С Тахой опять… сам смотри.

Похоже, кошмары никак не хотели оставлять бедную девочку. Она снова металась во сне. На этот раз звала кого-то по имени. Касание и легкая встряска вновь не помогли. Лишь ненадолго успокоили. Но даже лежа на спине она с кем-то говорила.

Я вслушивался вместе с Олей в тихое бормотание, но всё, что мы смогли разобрать — это Ахмед или Ахмэ.

Я собрался уже растрясти Таху, когда из соседней комнаты раздалось протяжное:

— Матв-е-е-ей!

Голос Петровича звучал тревожно.

Я бросился к нем, приказав Оле будить девочку.

— Смотри, — уже шёпотом произнес Петрович указывая на что-то за окном.

Я не понял, что должен увидеть, но всматривался усердно.

— Вон там.

Петрович взял меня за плечи, немного развернул.

— Вишь, вроде как, кусты шевелятся.

На этот раз я увидел.

Как Петрович в своем возрасте разглядел? Но молодец!

Метрах в ста от дома, в слабом свете стен осколка, едва заметно колыхнулись ветки.

Наверное, можно было стоять и рассматривать что там и как, надеяться, что всё обойдется, это просто ветер или ночное животное, но я и так был на взводе, а тут еще…

В скелетоник я запрыгнул с разворота. Больно ударился спиной в каркас операторского места, начал крепиться.

Из комнаты показался Петрович. Я рявкнул на него.

— Стой, смотри!

— Я помочь…

— Смотри и докладывай, что видишь. Если кто-то рванет к нам — кричи. Оля!

Оля появилась из комнаты в обнимку с Тахой. Девочка сонно тёрла глаза,