Девичник в космосе - Виктория Серебрянская

Шрам криво и иронично усмехнулся уголком рта:

— Ты думаешь, я этого не понимаю?

Буканьер продолжил сборы. А я, подождав несколько секунд и сообразив, что пират не собирается облегчать мне и себе жизнь, упрямо села на разворошенной кровати, не заботясь даже прикрыть простыней грудь:

— Я думаю, что ты можешь не заметить какой-нибудь гадости, на которую обращу внимание я. Все-таки я по профессии ближе к Тейту, чем ты… Пожалуйста, дай мне доступ! Обещаю, ты не раскаешься в своем решении!

Шрам даже головы в мою сторону не повернул. И я сердито поджала губы. Вот же!.. Осел упрямый! Но пират оказался не настолько безнадежен, как я подумала. Закончив сборы, он подошел к своему рабочему терминалу, разблокировал его и что-то там поколдовал. Потом принес из соседней комнаты планшетник, который пожертвовал мне и…

— Доступ к галанету не получишь, я не желаю рисковать. Но все, что есть по Аверсуму, что я накопал сам, и что предоставил Тейт, я переслал тебе на планшетник. Наслаждайся, — съязвил буканьер. — Кстати, не знаю, что ты хотела нарыть в галанете по Аверсуму, но информации по планете в открытом доступе практически нет. Так что…

Шрам недоговорил. В два шага покрыл расстояние между столом с терминалом и кроватью, на которой я по-прежнему сидела, бросил возле меня планшетник, склонился и легко коснулся губами моих губ:

— Все, я пошел. Можешь пожелать мне удачи. Или себе.

Я даже опомниться не успела после этой выходки буканьера, а его уже и след простыл. Только мягко всхлипнула сжатым воздухом, открываясь и закрываясь, в соседней комнате дверь.

Посидев еще с минуту и послушав установившуюся тишину, я упала на спину и уставилась в потолок усталым взглядом. Еще было очень рано и по-хорошему следовало бы поспать, но тлевшая в груди тревога после ухода Шрама начала разгораться подобно лесному пожару. Осознав, что мне с ней не справиться, я выбралась из постели, тоже посетила душ, оделась, взяла в автомате стакан крепкого кофе и какую-то булочку, и устроилась с планшетником на месте Шрама, за столом у терминала. Нашла папку с обещанной информацией и принялась читать.

Поначалу шло то, что я и без файла знала: размеры планеты, климат, заселенность, освоенность, удаленность от столицы Альянса. Потом пошли полезные ископаемые, контакты и связи планеты, ее региональная подчиненность. В целом, ничего необычного. Про паризит я и так знала. Разве что хмыкнула, увидев истинные размеры залежей. Я не эксперт, но предполагаю, что при умеренном использовании этого редкоземельного металла, его запасов хватит Альянсу до скончания дней. По сути, планета на четверть состояла из этого металла. Неудивительно, что Альянс предпочел разместить прямо на месте лаборатории и фабрики по производству. Это было и дешевле, и безопасней, чем добывать металл, а потом переправлять его куда-то на обработку, рискуя потерять в космосе корабли с ним.

На этом обычности заканчивались и пошли одни сплошные сюрпризы. И первым из них стала фамилия инопланетника, бывшего советником президента Аверсума. Я даже забыла, как это — дышать, когда ее прочитала. Какова вероятность того, что Вселенная очень большая, а это всего лишь нелепое совпадение? Статистика говорила, что это более чем вероятно. Но у меня на подкорке почему-то зрело убеждение, что это не так. Что совпадением здесь и не пахнет.

Вторым крайне неприятным сюрпризом оказалось известие о том, что одну пятую всех градообразующих предприятий на планете составляют… правительственные лаборатории. А когда я увидела направленность некоторых из них, то окончательно убедилась, что совпадениями здесь и не пахнет. А Шрам сунул голову даже не в пасть ко льву, а к какому-то мифическому чудовищу. Оставался вопрос: сумел ли он все это сопоставить? И сумел ли верно оценить степень опасности? Лично я на его месте точно бы послала Тейта к космическому дьяволу в задницу. Ни одно богатство Вселенной не стоит человеческой жизни. Ладно. Пусть не человеческой. Но жизни точно не стоит.

Глава 4

Вместо заявленных суток, Шрама не было две ночи и три дня. Я дергалась, не имея никаких известий, не зная, что с ним, и что ждет меня, если Шрам не вернется. А на это были все шансы, исходя из прочитанного в предоставленном мне буканьером файле. Я уже тысячу раз прокляла себя за то, что выпросила информацию. Иногда лучше неведение — это настоящее благо. А от лишней информации можно сойти с ума.

Я не задумывалась о том, почему меня так беспокоит, что будет с буканьером. Беспокойство за собственную судьбу и за жизнь пирата глушила единственным доступным мне способом: работой. Пользуясь тем, что некому вытаскивать меня из-за стола, я часами просиживала в своей импровизированной лаборатории, экспериментируя и фиксируя результаты, лишь на короткие промежутки времени отходя от стола, чтобы выпить воды или посетить санблок. Если раньше эта сыворотка, которую я пыталась создать, была для меня чем-то вроде ключа к иной, более роскошной, чем сейчас жизни, неким маяком, вехой, ступенью в карьерной лестнице, то, пообщавшись со Шрамом, я незаметно для себя прониклась горячим желанием запретить всяким уродам коверкать людям и инопланетникам жизнь. Теперь моим маниакальным желанием создать сыворотку, «запирающую» геном и не позволяющую искусственно вносить в него изменения двигал страх. Страх, что однажды меня постигнет та судьба, которой я счастливо избежала, приглянувшись Шраму. И яростное желание отомстить за мою разрушенную жизнь хотя бы таким способом.

Сама идея сыворотки родилась у меня еще на первом курсе академии. После одной страшной экскурсии на астероид, куда Альянс ссылал тех модификантов, кто не в состоянии был ассимилироваться в мирном обществе и не поддавался социализации. Помнится, тогда я, еще не лишившаяся иллюзий до конца землянка, была до глубины души шокирована цинизмом, с которым был организован быт колонии модификантов. Тогда мне было непонятно, почему мужчины и женщины, чтобы выжить и заработать, должны были драться на арене. Это сейчас я, уже закончившая академию и кое-что повидавшая, знаю, что некоторые виды модификаций в принципе отрицают пацифизм и толкают своего носителя на силовое решение любой, даже самой мелкой проблемы. И гладиаторские бои на арене были наилучшим выходом для подобных существ. Они давали возможность относительно безопасно для окружающих выплеснуть агрессию и заодно заработать кредиты на жизнь. А тогда я, совершенно потерянная, стояла у заграждения смотровой галереи и наблюдала, как на арене сшибаются в драке три огромных мужика. Больше всего меня тогда шокировало не то, что одного из троих гладиаторов унесли с