Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

— Шчеров поддерживает лишь малая часть знати. Пока что. Недальновидная и алчная часть. Мудрые не хотят для Алливеи той же судьбы, что у Браны.

— Как пауки связывают эти две планеты? Шчеров и не бывало на Бране до недавнего времени.

— Дело не в пауках, — возразил граф. — А в том, что они там делают. Дети после того похода начали вести себя точь-в-точь, как бранианская флора. То же и с третьим кольцом! Мы не знаем, что на нем творится, но до появления шчеров там был рай. Там росли гигантские кувшинки и тропические леса. Нынче все гибнет. Стволы иссыхают, ломаются, кривятся. Плоды медовой айвы стали горькие, сок ягод жжет язык…

— И все чаще случаются пожары, — не вопрос, утверждение.

— Да! Засуха и пожары. И вот теперь — наши дети горят.

Ливень слабел. Андроид протянул руку за границу навеса, под острые капли. Осколки царапнули металл пальцев, зазвенели о ладонь. Стекло падало так стремительно, что резалось и оставляло следы на его полировке. Уже не больно, как и Аруске.

— Мне нужна вся — абсолютно вся информация о принце. Записи камер наблюдения за всю его жизнь. Все записи и воспоминания родных. Все изображения, медицинские карты, все его тетради, детские рисунки, игрушки, начиная с самых первых… Дневники, если есть, коллекции, даже самые пустячные. Его распорядки дня с рождения. Чем больше информации — тем лучше. Сколько времени потребуется на сбор?

— Сутки.

— Профессор Кафт поможет вам здесь.

— Во всяком случае, попытаюсь, — добавил Шима.

Дождь закончился. Посол сворачивал листья, укладывая их вдоль волос. Эйден вышел из-под навеса, и Канташ указал на корабль вдалеке. Астроцит с эмблемой флагмана.

— Ваш. Я распоряжусь убрать команду, чтобы избежать лишних вопросов, но могу оставить робота из техслужбы. Вы еще не имели дела с кораблями Алливеи.

— Лучше человека, — попросил синтетик. — У меня деталей не хватит, чтоб договариваться с роботами.

Граф удалился, а Шима и Эйден постояли еще на террасе. Профессор не сводил глаз с робота и разглядывал что-то в знакомых чертах, будто видел их впервые.

— Я все еще под впечатлением, — поделился он. — Как это я не замечал… что ты диастимаг высшего порядка.

— Ты не замечал, потому что мне не положено быть эмпатом. Мне не положен эмоциональный интеллект, Шима. Знаешь, у вас на Бране водятся зебры. Я тут почитал о них. Все считают их белыми в черную полоску, и точно так все считают, что я имитирую эмоции. А на самом деле все наоборот: зебры черные в белую полоску. А я — имитирую не эмоции, а их отсутствие.

— И очень талантливо. Гервин Эммерхейс так задумал?

— Нет, — категорично возразил андроид. — Я признался Гервину за секунду до его смерти. Это его и добило.

'Морально. Физически его добил мой нож, не стоит себя обманывать…"

Глава 18

С потерей рассудка

— А вот если меня ужалит эзер-пчела — он умрет? Ну, пчеле вроде как полагается.

Мало того, что гломерида второй день кралась по свалочному полигону, так Чесс добавляла мусора из своей головы. И Кайнорт не был уверен, что там у нее отбросов меньше, чем снаружи корабля. Но пигалица знала: эзер будет несгибаемо адекватным, пока ему нужен пилот.

— Мне приятнее думать, что да, — отвечала она себе. — Слушай, а ведь если он оставит у меня в теле свое жало, когда полетит умирать… оно так и останется жалом, или… боже, оно превратится в… человеческую задницу?

— Обогни тот кусок спутника подальше. В нем токсичный реактор.

— Ха-ха, из меня будет торчать задница эзера!

Сильный толчок об остатки древнего зонда — и на корабле принудительно отключилась гравитация. Чесс отбросило назад и вверх. Она повисла в самом центре рубки, барахтаясь в надежде дотянуться до… да хоть чего-нибудь, чтобы вернуться к штурвалу. Заколка соскользнула, и серебристые волосы разметало по мостику. Длинные, как у русалки. В распоряжении Кая были крылья. Он мог себе позволить игнорировать внезапные перепады гравитации.

— Ну же, подтолкни! — Чесс отмахивалась от волос и злилась: их корабль таранил одну помойную кучу за другой, не успевая подключать якоря.

— Не играю с едой.

Бритц вальяжно развернулся и устроился вниз головой под потолком, как летучая мышь.

— Невозможно здесь вести звездолет, — ворчала Чесс, заново собирая рассыпанное серебро в пучок. — Валят мусор со всего Альянса! Не сортируют, не маркируют… Еще и дорога через свалку вся разбита. Вот этот бы сектор имперцам сдать бы… Под аннигиляцию. Слушай, командир! Надо выбираться с этого полигона, давай его обогнем.

— Да ведь на это уйдет неделя. У нас иссякнут провизия, топливо и твои хохмы про эзеров.

— Я предлагаю не лететь, а прыгнуть сразу на край свалки. А оттуда — в два прыжка до Халута.

— Отсюда не прыгают, Чесс. Это даже я знаю. Помехи.

Чесс побрыкалась и все-таки сумела добраться до капитана. Бритц висел вверх ногами, но разве это проблема? Эзера предернуло, когда девчонка уцепилась за его крылья, чтобы всплыть прямо у него перед носом.

— Слушай, мы рискуем застрять посреди свалки без ремонтного инженера и связи. На Халут летают раз в год, не чаще. Некому будет и наши трупы забрать. Ну, давай! Я буду пересчитывать за автоматом. Если он ошибется из-за помех, я поправлю координаты вручную.

— Ладно, прыгай, — Бритц кувырнулся и ткнул ее кедой пониже спины. Чесс вернулась к управлению.

В эту минуту на ее счастье включились якоря гравитации. Потому что снаружи ворох помойных ошметков — осколков модулей, кусков чужой обшивки — был готов накатить им в лоб. За секунду до столкновения Чесс увела мокрицу в прыжок.

Вид за окном моментально переменился. Глыбы мусора теснились справа, а слева чернела пустота. Они были на краю свалки.

— Вот это прыжок! Ай да я!

— А мы не слишком забрали вправо? — эзер крутил планшеты с картами.

— Ты кретин? Забудь эти понятия — право, лево, верх, низ… Мы в космосе, тут тебе не парковые дорожки.

— У меня плоские карты, поэтому говорю, как вижу. А вижу я, что мы ближе к границе нейтральных зон, чем следует.

Он отдал планшеты Чесс, и та деловито изучила сектор, в