"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 - Елена Звездная

Владимир медленно кивнул, задумчиво глядя на спокойное лицо Артура. Он озвучил всего два предложения, но именно они, казалось, и были тем, ради чего он согласился на встречу. И раз уж происходящее несколько выбивается из общепринятых норм, то цесаревич решил самую малость обнаглеть:

— Почему именно Лину? И можно чуть подробнее об этих ограничениях? С чем они, хотя бы, будут связаны?..

Артур на мгновение опустил веки, после чего коротко кивнул и повёл рукой, как бы намекая, что для ответа на заданные вопросы потребуется солидный экскурс «в сторону». В тот же миг над столом вспыхнула сложная объёмная схема, больше всего напоминающая карту вселенной в какой-нибудь игре про далёкое-далёкое будущее.

— Как ты уже понял, это и есть вселенная. Вернее, упрощённая её версия даже относительно того, что я сам могу осознать. — Потому как Ему была доступна такая роскошь, как понимание мироздания. А вот Аватару — нет. — Если бы не существовало разума, ноосфер и соответственно псионики, то эта система работала бы по куда более понятным правилам. Но псионика существует, и при этом — существует намного дольше, чем человечество и даже оформленная жизнь на планете. Соответственно, то, с чем люди столкнулись лишь с момента «раскрытия» ноосферы, давно и успешно процветает на миллионах миров… которым в «нормальной» вселенной чисто статистически нет места.

Объёмная россыпь точек-звёзд плавно сжалась в плоскость, а после начала стремительно размножаться. В считанные секунды всё помещение заполнили сотни её копий.

— Псионика допускает и поощряет одновременное существование большого числа копий нашей собственной планеты и галактики в целом. При этом «копии» являются таковыми лишь условно, ведь течение времени в этих мирах могло пойти и, в большинстве случаев, пошло иначе. Какие-то из «копий» давно прошли свой пик и не пережили развития псионических способностей у высших форм жизни, канувших в лету. Оттуда к нам прорывается Пси, пронизывающая реальность и образующая разломы. Пси, если можно её назвать веществом, стремится заполнить всё доступное подходящее пространство…

Среди «плоских вселенных» начали мелькать чёрные нити, связывающие миры друг с другом и перекачивающие монотонное белёсое свечение оттуда, где его было больше, туда, где его было меньше.

— Этот процесс неостановим и необратим. Если появился первый разлом — гарантированно появятся ещё. Их можно закрывать, можно изолировать, но «перетекание» не пресечь. — Таким незамысловатым образом Владимир понял, что Земля, по сути своей, обречена… вроде бы. — Но есть ряд нюансов, на которых и зиждется мой План. Во-первых, концентрация Пси измерима, и я примерно представляю себе значение, после которого начинается «апокалипсис». Следовательно, это можно контролировать, если процесс ещё не достиг момента образования первого естественного разлома. Хотя бы через ограничение популяции псионов, что отвечает вторую половину твоего вопроса. А во-вторых, о чём ты, безусловно, догадываешься, мне так же известно, как именно можно искусственно связать две точки в границах одной вселенной…

— Экспансия, о которой ты говорил тогда. — Владимир сглотнул. — Но ведь все несколько миллиардов таким образом не переправить даже за десятки лет. Там банально не будет необходимой инфраструктуры…

— Это «в-третьих». — Артур поощрительно улыбнулся. — Даже мне не под силу спасти всех. Тем не менее, люди сами могут выиграть себе немного времени. Ограничить рождаемость, направив львиную долю ресурсов на экспансию — и всего через семьдесят-восемьдесят лет Земля практически опустеет естественным образом. Всё же человек — существо скорее плодовитое, чем долгоживущее, и весь вид может исчезнуть за совершенно незначительный по любым меркам отрезок времени. И именно эта сложность вынуждает меня действовать настолько мягко и опосредованно, насколько это вообще возможно.

— Совсем не похоже на чудодейственный взмах волшебной палочкой, которого от тебя ждёт каждый второй. — Цесаревич криво улыбнулся. — Почему ты не изложил это всё отцу?

— Потому что на тот момент у меня ещё не было даже такого плана. — Удивлённо-шокированный взгляд Владимира стал Аватару ответом. — Я не всесилен, да и тогда меня вполне устраивала перспектива одной лишь отправки в новые миры «поселенцев», с обеспечением для них максимальных шансов на выживание и восстановление популяции. Но сейчас, с течением времени, это тело не в лучшую сторону повлияло на разум. Человек очень несовершенен, какие костыли ты ему ни выдавай.

— Подожди. — Выражение лица Владимира отражало одновременно и уверенную работу мысли, и серьёзное недоумение. — Хочешь сказать, что если бы не «влияние тела на разум», то ты бы не стал, по сути, вмешиваться и отсрочивать неизбежный «апокалипсис»?..

— С Его точки зрения, в этом смысла не больше, чем в постройке песчаного замка на берегу объятого штормом моря. Способ обеспечить поселенцев всем необходимым я мог и могу найти и без добровольного склонения всего человечества к реализации Плана. А сами по себе люди, которым суждено остаться на Земле, никак не смогут повлиять на происходящее «там». Планета в этом плане — сродни замкнутой экосистеме, из которой можно взять россыпь семян. Дальнейшая судьба их «источника» садовода не заинтересует. — Артур внимательно наблюдал за выражением лица и поверхностными мыслями цесаревича, словно оценивая его. И только после, когда Владимир и сам уже был готов ответить, продолжил: — Но сейчас всё изменилось, и я намерен сделать всё от меня зависящее для того, чтобы эта эпоха в истории человечества не стала чрезмерно мрачной.

Владимир втянул носом прохладный, — в помещении явно работали системы кондиционирования, — воздух, застыл так на несколько секунд, после чего на выдохе бросил:

— Я тебя понял, Артур. Ты можешь на меня рассчитывать…

Глава 15

Неизбежные последствия. Часть 4

Они проговорили ещё почти целый час, прежде чем Артур дал цесаревичу понять, что больше времени на него он выделить не может. И даже при столь низкой продолжительности разговора, — бывали в жизни Владимира совещания раз так в десять дольше, — окончание встречи прошло для него как в тумане. Услышанного за час хватило бы на много дней исключительно тяжёлых размышлений «о масштабном», так что цесаревич, в каком-то смысле, «перегрузился».

При этом он прекрасно понимал, что ему никто столько времени не даст даже в теории — дела не терпят отлагательств, да и ответ перед отцом придётся держать сразу по прибытии. Соответственно, ему придётся как-то извращаться и распределять приоритеты, жертвуя одним ради