"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 - Елена Звездная

— Семь часов до «челнока», после — ещё три, Ваше Высочество. Я бы рекомендовал вам отдохнуть, пока есть такая возможность. Его Величество… — Мужчина замолчал, как бы обкатывая слово на языке. — … не в духе, и, я подозреваю, свободного времени во дворце вам никто не даст.

— Пожалуй, так я и поступлю. Спасибо. И не нервничайте лишний раз: дома вас не ждёт ничего плохого… кроме стандартной процедуры составления параллельных рапортов. Но к этому неизбежному злу, я полагаю, вы уже привыкли. — Цесаревич ободряюще посмотрел на свою свиту. На тех, кто с энтузиазмом направился вслед за ним туда, откуда очень уж велики были шансы не вернуться.

Они понимали так же и то, что даже в случае ошеломительного успеха миссии Хозяин Трона не будет доволен подданными, которые и словом не обмолвились ему или его советникам о самовольной и, можно сказать, самоубийственной отлучке наследника. В истории с вернейших людей снимали головы и за меньшее, чего уж тут говорить.

И тем не менее, каждый в свите цесаревича сохранил абсолютную лояльность и готовность жить и умирать во благо господина и по воле его.

Владимир тем временем устроился поудобнее в кресле, насколько это позволяла его утилитарность, проверил ремни, в случае чего должные удержать его тело от свободного полёта до потолка и обратно, после чего прикрыл, наконец, глаза. Усталость, прежде мелькающая где-то на периферии, нахлынула в один миг, и цесаревич, сам того не заметив, уснул.

Вертолёт стремительно нёсся в ночном небе, и с каждым пройденным километром приближались новые проблемы, в моменте никоим образом спящего цесаревича не волнующие.

Но ключевое слово тут — в моменте…

Семь часов тряски в вертолёте и три — в куда более комфортном, но «душном» из-за присутствия вечно недовольных, серьёзных и готовых испепелить взглядом любого телохранителей челноке Имперских ВВС слились в одно сплошное ощущение очень близкой измотанности. Владимир вроде бы и отдохнул, перехватив несколько часов сна, но полноценным отдыхом это было назвать сложно.

И вот теперь он вышел из машины на залитую серым, предрассветным светом взлётно-посадочную полосу «малой императорской авиабазы» в непосредственной близости от столицы. Прохладный, несущий с собой капельки влаги воздух мазнул по лицу, заставив цесаревича прищуриться… и взбодриться, что было нелишним. Он чувствовал себя выжатым лимоном — тело ныло, веки слипались, а в голове протяжно гудело от переизбытка информации и недосыпа. Но отдыха не предвиделось.

У трапа их уже ждали. Церемониальный караул, оцепивший внешний периметр, и четверо людей в строгих тёмно-синих мундирах особого подразделения внутренней службы безопасности Империи. Лица этих элитных специалистов были каменными, глаза — непроницаемо-холодными, а выправка не оставляла даже тени шанса что-то выяснить о полученных ими приказах, просто рассмотрев их.

— Ваше Императорское Высочество. Его Величество ожидает вас в малом кабинете дворца. Без промедлений.

Фраза эта прозвучала как приговор. Александр и остальная свита Владимира напряглись, но цесаревич лишь кивнул, подавляя зевок. Чего-то такого он ожидал изначально.

— Мои люди… — Начал было Владимир, но был мягко прерван.

— Будут доставлены в оперативный центр дворца для оформления рапортов. — Отрезал один из встречающих. Его взгляд скользнул по свите, не оставляя сомнений в том, что «оформление» будет долгим, подробным и очень неприятным. — Вам — сюда, Ваше Высочество.

Куда-то идти за транспортом не пришлось, потому как тут же был припаркован чёрный, без опознавательных знаков «Буревестник», фактически — компактный бронетранспортёр, небрежно замаскированный под гражданское авто. В его салон Владимир забрался уже спустя десяток секунд, сев в широкое, комфортабельное кожаное кресло. Напротив устроился один из безопасников, после чего машина тронулась с места.

Молчание в салоне было густым, тяжёлым и давящим. Цесаревич смотрел в окно на мелькающие в предрассветных сумерках знакомые силуэты столицы, и доводил до кондиций весь тот массив информации, который он планировал, — с санкции Артура, — представить отцу. Это были как раз те сведения, за которые цесаревич намеревался «купить» прощение и оправдать свою вылазку, ни с кем не согласованную.

Будет ли достаточно того, что Артур счёл необходимым передать через него Хозяину Трона? Не факт, но идти против желания Лжебога Владимир не собирался. А силой высмотреть что-то в его голове… отец мог попробовать, и, со всей своей телепатической мощью, даже добился бы в этом успехов, но какой будет плата за такое знание? Неудовольствие Лжебога, выраженное в силовом методе смены «верхушки» Империи? Или он просто пальчиком Хозяина Трона пожурит?

«Уверен, лично это проверять отец тоже не захочет. Не теперь, когда я несколько отбился от рук, а до завершения подготовки Империи к передаче бразд правления — несколько лет»…

Километр за километром «Буревестник» преодолевал отделяющее его от дворца расстояние, пока не остановился напротив центрального входа. Дальше Владимир и сам не заметил, как ноги принесли его к малому кабинету дворца, в отдельно взятом крыле которого было на удивление спокойно.

Внутри же, как заметил он, перешагнув порог, царила тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных напольных часов в углу и едва слышным потрескиванием дров в камине, который присутствовал тут атмосферы ради, а не пользы для. Алексей Второй сидел за массивным дубовым столом, спиной к высокому окну, из которого открывался вид на просыпающуюся столицу. Он не работал. Перед ним не было ни бумаг, ни планшетов, ни экранов. Да и никогда в этом кабинете их не было, потому как предназначался он только и исключительно для разговоров с глазу на глаз между членами императорской семьи.

Потому Хозяин Трона просто сидел. Его руки лежали на подлокотниках кресла, а пальцы были сплетены в районе солнечного сплетения. Лицо, освещённое лишь светом настольной лампы и прыгающими языками пламени в камине, напоминало старинную восковую маску: мужчина явно постарался, «нагнетая жути» перед прибытием непутёвого наследника. И напряжение, физически ощутимое, исходило от него волнами, заставляя чувствовать себя чем-то меньшим, чем было на самом деле.

— Ваше Величество. — Владимир склонил голову, на секунду уперев взгляд в устилающий пол узорчатый ковёр. А когда он вновь перевёл взгляд на отца, то тот уже и сам смотрел прямо на него. Его глаза, холодные и пронзительные, уставились на сына. В них, как и много раз до этого, не было ни гнева, ни разочарования. Лишь бездонная, натягивающая нервы до предела неумолимость наказания.

Но только сегодня, спустя столько лет, Владимир спокойно, без невероятного внутреннего усилия выдержал этот взгляд. Даже усталость отступила, сменившись прохладцей в районе желудка и едва ощутимой дрожью в коленях. Он