Переворот.ru - Олег Георгиевич Маркеев

спародировал напыщенно-строгое выражение лица Игоря Дмитриевича. — Феликсы кевларовые, аскеты, блин, с часами за сотню тысяч долларов, тьфу… Думаю, уже для соглашения дозрели. Это же их задница сейчас на сковородке жарится.

— Ждать, пока на коленях приползут мы не станем, так? — вставил Салин.

— Ни в коем случае! Они с ломом вместо хребта полезнее. Вынь лом — башка в трусы провалится. — Решетников, задумавшись, скосил глаза на экран телевизора. — Агреман дело решённое… Повод бы теперь пристойный найти инициативно на контакт выйти. У тебя есть соображения, Виктор Николаевич?

— Пока нет. Кстати, как насчёт Дубравина и его кампании?

Решетников в ответ скорчил недовольную гримасу.

— Согласен, — кивнул Салин. — Вечно вторые. Пусть ими и остаются.

На столе дважды пискнул зуммер коммутатора.

Решетников привстал, ткнул пальцем в кнопку.

— Да, Владислав. Мы в комнате отдыха. Поднимайся.

Он тяжело плюхнулся в кресло.

— Не понимаю, как Владислав в таком бардаке работать умудряется? Говорит, накопал что-то важное. Интересно, что? Неужели вакцину от этой слюной дизентерии? Сейчас в самый раз будет.

Салин с сосредоточенным видом принялся полировать линзы очков.

— Наберёмся терпения, друг мой, — пробормотал он. — Что бы это ни было, оно уже у нас.

* * *

16:30 (в.м.)

Серый Ангел

Створки дверей захлопнулись, и лифт беззвучно ухнул в бездну.

Игорь Дмитриевич внимательно следил за выражением лица Злобина.

— Что, Андрей Ильич, гадаете, за что вам такая честь?

— Если честь, то, наверное, заслужил, — ответил Злобин.

— Как вы думаете, сколько людей знает, что из моего кабинета есть вход в секретный бункер?

— Ровно столько, сколько их значится в допуске к тайне.

— Недурно… Вы в своём амплуа.

Лифт плавно затормозил. Игорь Дмитриевич вытащил их замка на панели ключик. Трижды нажал на кнопку «стоп».

Створки дверей распахнулись.

Они вышли в просторный холл. Ноги сразу же увязли в плотном ворсе ковра. Мягкий свет плафонов растекался по кремово-белым полированным плитам.

«И тут мрамора для себя не пожалели», — с неудовольствие подумал Злобин.

— Мы на пятом ярусе. Всего их девять. И два технических, но я туда не забирался. Вентиляционное оборудование, система утилизации отходов, что-то там ещё… — Голос Игоря Дмитриевича эхом отразился от высокого сводчатого потолка. — Пойдёмте, Андрей Ильич, покажу вам свои апартаменты.

Он направился к крайнему слева коридору, из пяти выходивших в холл.

— Ощущение такое, будто находишься в элитном жилом доме, не правда ли?

— Я не эксперт по элитному жилью. Но очень похоже.

— Похоже, потому что это именно так. Та же технология, что у монолитных домов. Только строили не вверх, а вниз.

Игорь Дмитриевич подошёл к тяжёлой двери красного дерева, отпёр её своим ключом. Ни номера, ни таблички на двери не было.

— Тут же все исключительно для своих. Кому положено, тот знает, кто где живёт, — прокомментировал Игорь Дмитриевич, перехватив взгляд Злобина. — Прошу, будьте гостем.

Злобин шагнул через порог.

Вокруг была картинка из глянцевого журнала.

— Не спрашиваю, нравится или нет. Такие интерьеры не по вам, догадываюсь. — Игорь Дмитриевич заглянул в лицо Злобину. — Скажите, удивлены?

— Даже более чем.

— Вы что, искренне считаете, что «ядерную зиму» надо пережидать в бетонном склепе с голыми стенами и капелью с потолка?

Злобин не стал отвечать.

Игорь Дмитриевич выдавил из себя злой смешок. Вышел в центр гостиной.

— Смотрите! — Он хлопнул в ладоши, и хрустальная люстра вспыхнула миллиардом бриллиантовых звёздочек. — Ну это же здорово, Злобин! Здорово, черт возьми!! Если это не рай, то не предлагайте мне другой. Я согласен на этот. Это же рай, Злобин! Рай, созданный своими руками! С учётом всех привычек и любых прихотей. Здесь не только можно, здесь хочется, слышите, хочется жить вечно!

«Вот тебя и накрыло, — с брезгливостью подумал Злобин. — Нервы не выдержали, говно и попёрло».

Игорь Дмитриевич вдруг осёкся. Подошёл вплотную к Злобину.

В глазах не было ни йоты безумия. Только холод и темень.

— Знаете, зачем вы здесь, Андрей Ильич? — своим обычным бесцветным голосом произнёс он. — Я вас сюда притащил, чтобы вы увидели, истинную цель Дубравина и его подельников.

— Это?!

— Да, Андрей Ильич.

— Не верю.

Игорь Дмитриевич укоризненно покачал головой.

— Удивлён, что после стольких лет в прокуратуре у вас сохранились иллюзии. Ах, да… — Он постучал себя пальцем по виску. — Забыл. Нервное истощение, наверное, начинает сказываться. Забыл, что двумя этажами выше находится блок управления. Конференц-залы, ситуационные кабинеты со всем причиндалами, не хуже, чем у америкосов, главный пульт всего и вся, связь всех видов. Генштаб, Совмин и администрация президента в одном флаконе. Мы туда поднимемся чуть позже. Посмотрите и сами убедитесь, а пока поверьте на слово, Злобин, я знаю тысячу людей, которые детей своих позволят четвертовать, лишь бы посидеть в кресле главного пульта резервного центра управления страной. Это такой кайф — вся эта машинерия, вы себе даже не представляете!

— А для вас?

— Уже наигрался. — Игорь Дмитриевич болезненно поморщился. Ткнул пальцем через плечо. — И в это тоже наигрался. А они ещё нет. Они сопли с умным видом жевали и по углам умными мыслями обменивались, когда мы в дерьме копались. А теперь считают, что они умнее и честнее нас. Вы видели, Злобин наш, так сказать, истеблишмент? Ворье и бляди, больше — никого. Думаете, нам не хотелось их живьём закопать? Или думаете, это великое удовольствие им руки жать, зная, сколько этими лапами наворовано и сколько крови на них? Просто мы реалисты. Мы понимаем: что выросло, то выросло. Другого не будет. Либо мы их построим, либо они дожрут