Фантастика 2025-149 - Сергей Хардин

На кладбище ходить ночью нельзя, рыть могилы нельзя – леди не может вонять трупами, как какой-нибудь мерзкий некромант. Тем более что из меня некромант, как из осины кипарис. Вот это было особенно обидно. Что бы она понимала в некромантии! Интересно, герцога она тоже «мерзким некромантом» обзывает?

В штанах, босиком и с непокрытой головой ходить нельзя, и так замуж никто не берет в мои-то почти престарелые годы. На свою бы дочь посмотрела, Зайна меня на полгода старше, а до сих пор не замужем!

И купаться в полнолуние нагишом дурной тон, оказывается. А как еще резерв по-быстрому наполнить особой магией, которая только в полнолуние раскрывается?

Ничего нельзя, что делало бы меня сильнее. Ничего, что помогло бы мне пройти третью инициацию, когда исполнится двадцать один год и я стану полноценным и совершеннолетним черным магом.

Спасало то, что я из школы домой ездила только на летние каникулы – на неделю, оставшуюся от практики. И непременно с приятельницами с курса – отец одобрял упрочение связей с другими магами. И наедине меня мачеха ни разу не застала, а шипеть при свидетелях она остерегалась.

Но особенно помогало то, что на время обучения родители, кем бы они ни были, лишались власти над детьми – их заменял школьный опекунский совет.

Я была перспективной ученицей, а после восемнадцати особенно крепко держалась за свой ученический статус. Обучение в школе до полного совершеннолетия – а оно у магов наступает в двадцать один год – было гарантией, что меня не выдадут замуж против воли.

Когда я все-таки полностью раскрыла дар, тот день стал для мачехи траурным.

А день, когда я получила диплом и вернулась домой, стал траурным для меня.

Замуж меня выдать без моего согласия не могли, но качественно испортить жизнь – вполне. Да еще та ссора из-за моего нежелания выбрать жениха. И ультиматум: либо я выбираю, либо принимаю отцовский выбор, либо покидаю родной дом.

Черные маги всегда отличались максимализмом в решениях, и отец не исключение.

Почти год я прожила у дальней родственницы по матери, тетки Летиции Лиртан, и работала подмастерьем у артефактора, начиняя его амулеты темными заклинаниями. Он называл их снарядами, они пользовались огромным спросом на северной границе в войне против нечисти.

Но летом тетя Летти умерла, и вскоре после ее похорон отец, ни разу со дня нашей ссоры не вспомнивший о моем существовании (впрочем, я о себе и не напоминала), прислал единственное за год письмо с очередным ультиматумом: или его блудная дочь возвращается в родной дом и немедленно выходит замуж, или любящий папа отрекается от дочери и лишает ее имени, титула и наследства. Порочить древнее имя рода он не даст.

Понятно, откуда ветер дует. Мачеха, изучив мой характер, решила, что бунтарка Асгерд ни за что не вернется. И ни за что не выйдет замуж за того, кого папочка сочтет достойным благословения, то есть составит нужную дочери партию. А значит, единственной наследницей герцога Грайсиера становится ее дочь. Он удочерил Зайну сразу после женитьбы.

Что ж, леди Ганнет рассчитала правильно и победила.

Артефактор сразу после тетушкиных похорон отказал мне в рабочем месте. Пряча глаза и заикаясь, он объяснил, что не знал, кто я на самом деле, а теперь все изменилось. Он тоже получил письмо. «Вы же понимаете, леди, кто я такой, чтобы… Ваш отец пустит меня по миру, если… Мне жаль. Я заплачу вам за месяц вперед, не держите зла».

Я могла остаться в доме тетки, тем более что по завещанию мне отошло ее крохотное состояние вместе с домом и небольшим садом. Но город небольшой, слухи разносятся моментально, и меня никто не взял бы на работу.

Оставался Северный корпус. Там на статусы внимания не обращали, а добрую репутацию я уже заслужила – наши темные снаряды с заклинаниями были нарасхват и среди людей и среди магов. Из них делались минные растяжки для нежити, их использовали как гранаты замедленного действия, опуская в гнезда нечисти, и магию амулета можно было использовать как неприкосновенный запас, если опустеет собственный резерв.

Но в день, когда я решилась начать новую жизнь безродной простолюдинки и боевого мага, пришло приглашение из Школы Ока.

«Учитывая ваш уровень магии… Высокий уровень обучения… Рекомендации Совета Ока… предлагаем пройти отбор на вакантное место. Подробности при собеседовании».

И вот я сижу в мухоловке, как мы в школе называли барбакан, и, пользуясь нечаянной передышкой, нагло дремлю на жестком плече полудемона.

– Смотрю, что-то эта девочка совсем из сил выбилась, – услышала я сквозь дрему незнакомый голос. – Совсем заморыш. Зачем ты ее притащил? В ней хоть магия-то есть?

– Этот заморыш меня умудрился связать и без магии.

– Совсем без магии не годится, ты же знаешь правила, Эрвид. Кстати, что с тобой случилось? Омолаживающее заклинание применил? Еле узнал.

Вопрос об омоложении Ворон проигнорировал.

– Совсем без магии она не смогла бы пройти наши кордоны. Я видел на ней пустые амулеты, значит, пользоваться умеет.

– Для этого не обязательно быть магом, будто не знаешь. Саморазрядные амулеты сейчас в ходу у пустокровных. Маги заряжают, а людям остается только пружину спустить. Кстати, о магии, я серьезно говорю: рожа у тебя слишком помолодела, признал лишь по клюву. Такого выдающегося носа больше ни у кого нет.

– Это ты целый час мой нос рассматривал? Почему так долго?

– Так перед тобой как раз претендентка явилась, на место отвел. А там дела навалились, работать-то некому.

– Вижу я, какие дела на тебя навалились, – фыркнул некромант. – Сдобные. Крошки в бороде оставили.

– На тебя, я смотрю, тоже вполне аппетитные дела навалились, – хохотнул незнакомец. – Буди уже девочку, пора.

Меня осторожно потрясли за плечо.

– Асси, проснись.

Давно проснулась. Но шевелиться не хотелось, хотя шея уже изрядно затекла. Когда еще можно будет расслабиться, не ощущая от окружающего мира никакой угрозы? Последняя пара недель выдалась особенно тяжелой: когда в стране хаос, первым делом страдают одинокие молодые девушки. У меня же на лбу не написано: «Не тронь, убьет».

Вместо надписи неприятности благополучно отпугивала моя красиво потрепанная и местами обожженная мантия магистра черной магии. Но мантия утонула в болоте вместе с зачарованной сумкой для провизии. Хорошо, что приглашение хранилось во внутреннем кармане камзола – оно заменяло и подорожную на беспокойном пути, и охранную грамоту, и удостоверение личности.

Я разлепила глаза, приподняла голову и сонно прищурилась на мужчин.

Собеседник Ворона мне не понравился: было в нем что-то липкое, ядовитое, как жабья слизь. Впечатление земноводного усиливали большой рот с узкими губами, глаза навыкате и высоко посаженные оттопыренные уши. И еще был он