"Фантастика 2025-34". Компиляция. Книги 1-26 - Алиса Бодлер

— Хочешь переодеться? — спросил Бахадура.

Тот часто закивал головой в ответ.

— Вообще-то, грузины не очень жалуют алжирских пиратов… — произнёс Фонтон задумчиво.

— Его можно понять. Он уже считай год, как в родное не одевался, — вступился я за алжирца.

— Не любят, — Фонтон продолжал рассуждать, не обратив внимания на мой довод, — но и не тронут. Можно!

Феликс Петрович достал из шкафа и передал Бахадуру одежду. Бахадур поблагодарил и поклоном, и руками, приложенными к сердцу.

Переоделись. Фонтон придирчиво нас осмотрел.

— Ты там, конечно, старайся, — напутствовал напоследок, — но меру знай! Не доводи до крика-шума. Уж, не приведи Господи, до пальбы. И разговаривай с глазу на глаз. Без свидетелей.

— Всё понятно, шеф! — гаркнул я. — Буду действовать по вновь утверждённому плану! Сработаю без пыли и шума!

Фонтон расхохотался.

— Без пыли и шума⁈ Ох! Ну, ты кладезь! Я бы эти слова девизом нашей службы сделал. Умеешь удивить, умеешь. — Феликс Петрович вытер выступившие слёзы. — Кстати! Насчёт — удивишь…

Посмотрел на меня пристально. Я внутренне подобрался. Знал, что такой его взгляд — предвестник чего-нибудь не очень приятного.

— Ты откуда, мил-человек, знал, что Александру Сергеевичу не следовало ехать на Чёрную речку? А?

«А вот это — провал! — подумал Штирлиц», — огорчился я вначале. Потом стал лихорадочно прикидывать варианты отмазки. Ничего достойного в голову прийти не могло. Уж больно не к месту подловил меня Феликс Петрович. Расслабленного, размякшего пнул ногой изо всей силы под дых! Голыми руками схватил жирного карпа Косту, выбросил на берег. Вот и стоял теперь перед ним, стараясь набрать воздуха, чтобы не задохнуться.

— Да, ладно, — усмехнулся Фонтон. — Вольно! Придумать ничего не можешь, а обманывать не нужно. Все равно распознаю. Но если захочешь, расскажешь. Я-то, знаешь, не удивился, когда о дуэли узнал. Наоборот. Только убедился в том, в чём был уверен с первой встречи с тобой: ты, Коста, парень не простой. Чемодан не с двойным, а с тройным, даже с десятерным дном. Много тайны в тебе. Ох, много. Вот и говорю, коль сможешь, как-нибудь мне их откроешь. Уж очень мне любопытно!

— Спасибо, Феликс Петрович! — я выдохнул.

— Что к стенке не припёр? — улыбнулся Фонтон.

— Да. Врать вам не буду и не хочу: действительно, есть тайны. И, клянусь честью, не могу их открыть. Пока не могу.

— И тебе спасибо, что не думаешь соврать мне, — кивнул Фонтон. — Это сейчас важнее, чем твои тайны. Ну, с Богом! Идите! И помни: без пыли и шума!

Феликс Петрович просто смаковал так понравившийся ему «бриллиантовый» девиз!

… Косых взглядов с Бахадуром не избежали, когда вошли в грузинский квартал. Я старался виду не подать, но все-таки все время поглядывал по сторонам. А вот Бахадур шел, как ни в чём не бывало.

«Плевать он хотел! — думал я. — Он сейчас попросту кайфует от того, что напялил привычную одежду!»

— Бахадур! — решил, все-таки, призвать его к порядку.

— Успокойся! — «ответил» он мне. — Моя сторона — левая!

«Вот же, чёрт! — я улыбнулся. — Алжирец прав. Мы, как с грузинами не столкнёмся, так делим стороны! Что в Вани, когда въехали с Тамарой, что сейчас! Все повторяется! Лишь бы здесь не пришлось, как тогда, доставать револьверы и ножи!»

— Коста! Это ты? — раздался знакомый голос Георгия.

«На ловца — и зверь!» — я обернулся в сторону, откуда раздался оклик.

Да! Георгий. Сидел за столом кофейни с тремя друзьями. Все мне были знакомы.

— Я же вам говорил! — Георгий уже обращался к друзьям.

Видимо, давно заприметили. Спорили, пока мы приближались: я или не я! Видно, черкеска с папахой ввели в смущение.

Георгий вскочил. Побежал мне навстречу. Судя по его широкой улыбке и уже распахнутым объятиям, ничего он не знал.

«Уже — неплохо! — решил я. — Стрельба и поножовщина пока откладываются!»

Начались бурные обнимашки. Сначала с Георгием, потом с его закадычными друзьями. Обнимаясь с ними, вспоминал имена. Слава Богу, вспомнил, не перепутал: Давид, Гоча, Гия! Потом раздалась пулемётная очередь вопросов, полагающихся в таком случае. Ответил. Сам спросил о том же их. Ответили. Тут Георгий обратил внимание на Бахадура. Посуровел.

— А этот пёс султана с тобой?

— Да. Но он мой верный друг. И ничего дурного вам не сделал, — нужно было быстрее закрыть эту неприятную тему.

Грузины переглянулись.

— Раз — друг… — потянул Георгий. — Хорошо!

Друзья согласились с таким решением.

— Ты был у братьев? — наконец, спросил Георгий. — Удалось?

— Да.

— Вах! Э! Что мы за бараны! Тут такая новость, а мы стоим, ерунду обсуждаем! Пойдём, пойдём! Сядем, выпьем! Все расскажешь. Как они? Как Тамара? Замуж выдали?

— Когда уезжал, были живы и здоровы. Да, Тамара замужем.

— Вах! — тут все завопили. — Кто? Что?

Я остановился. Был серьезен. Все остановились тоже.

— Давид, Гоча, Гия. Я прошу простить меня. Но мне нужно поговорить с Георгием с глазу на глаз. Ради Бога, извините!

— Что-то случилось? — заволновался Георгий.

— Я расскажу, а уж ты решишь, — я ответил уклончиво.

— Простите, друзья! — Георгий обратился к троице.

— Без проблем! Всё понимаем! Мы подождём! А вы идите туда! Там есть свободный столик.

Мы направились вглубь кофейни. Стол был идеально расположен: у стены, в углу. Рядом — никого. Сели. Заказали кофе и наргиле.

— Что случилось? — Георгий уже чуть подрагивал.

Я выдохнул.

Для начала рассказал все о своем статусе. Что русский офицер (Георгий тут поморщился), какие у меня награды, статус, какие доходы. Георгий внимательно выслушал. Задумался.

— Не скажу, что я очень рад тому, что ты русский офицер. Хотя, с годами… Ладно. Очень рад, что у тебя такие награды и такие доходы. Только я не пойму: зачем мне это все знать⁈

— Ты спрашивал про Тамару. Замужем ли она? И за кем?

— Да. Ты сказал, что замужем. Только не сказал, за кем.

— Георгий, — я вздохнул, коснулся под столом ноги Бахадура, — Тамара — моя жена! Ты — мой шурин. Я очень прошу тебя, прежде чем что-либо сказать или сделать, позволь мне рассказать, как все было