Самый сложный план - Сергей Зонин

Таркин передал несколько команд штурмовикам. Каждое подразделение должно было ионными зарядами вырубить тот терминал, возле которого находилось, затем физически вырубить его из стены или пола и провести рентгеноструктурный анализ на предмет наличия в нём физических изменений конструкции.

— Физических изменений нет, — констатировала Звезда через пару минут. — Стандартные терминалы контроля блока, у меня самой такие же стоят…

Говорили они, разумеется, посредством электрических сигналов, чтобы не терять времени на медлительную звуковую речь.

— То есть силикоид, или что там сидит в центральном компьютере или главной рубке, управляет ими через стандартные цифровые команды.

— Если не с помощью Силы, то да. Хотя собственный код узла контроля может быть напрочь переписан.

— Не до уровня искусственного интеллекта, там на это тупо вычислительной мощности не хватит. Для ТАКОЙ контратаки, какую мы наблюдали, нужно участие внешнего оператора, гораздо более умного.

— Субразумные коды… — еле слышно пробормотала Звезда.

— Что? О чём ты говоришь?

— Ещё одна старая страшилка. Программы, которые не имеют разума, но при этом ведут себя как разумные… которые алгоритмически кодируют отдельные особенности той или иной личности…

— То есть слабый ИИ?

— Нет… не совсем. Слабый ИИ — это по сути философский зомби, он симулирует поведение разумного, но его внутренние алгоритмы ничего общего с поведением разумного существа не имеют, у него другие приоритеты, другие цепочки суждений… Фигурально выражаясь, когда он выводит на экран слёзы, ему не больно. В субразумном коде нет никакого притворства, нет двухслойной поведенческой модели. Он делает именно то, что «хочет» сделать. Это что-то вроде программной жизни. Сложное поведение на простейших исходниках.

От этих слов шард Аккорда зашевелился. Ему стало по-настоящему интересно. Он тут же начал прогонять различные модели формирования и развития подобного кода, начав с простейших симуляций типа игры «Жизнь». Каким образом незначительные изменения входных параметров могут привести к тому, что код будет принимать нужные создателю решения в разных ситуациях? Как можно приспособить код к эволюции на разных платформах, чтобы он не выродился в заурядное механическое самокопирование, но и не обрёл излишней самостоятельности?

— Подключите к работающему терминалу комлинк, — приказал Аккорд штурмовикам. — И отступайте к шаттлам, будьте готовы эвакуироваться в течение минуты. Звёздочка, дай мне Кайло-III на прямую связь. Устроим мозговой штурм.

Как много эпох прошло,

Как много сменилось в них счастья и слёз

К чему этот бег? — За веком вновь век,

И только в одном тебе место нашлось

Бессмертие с давних пор

Искал человек, дивной целью пленён,

В религиях древних книг

И строгих науках позднейших времён

Доктор Кайло занимался переносом сознания на искусственный носитель, а «Инициатива Таркина» вот уже не первый год занималась доктором Кайло. Начал он как частный исследователь, спонсируемый семьёй Астарти с Целанона. Астарти поддерживали КНС, но в отличие от своих нанимателей, Кайло вовремя учуял, куда дует ветер, и перебежал сначала под крылышко канцлера, а потом, когда тот стал Императором — в отдел Таркина.

Уже обладая собственной программой исследований — «Директивой Кайло» — он смог достичь своей основной цели. Бессмертия и неограниченного прогресса.

Самым удивительным в Кайло было то, что он полностью соответствовал земному стереотипу «безумного учёного», сочетая исключительный талант с исключительным же эгоизмом и эксцентричностью… но при этом не был Технарём, как большинство гениев-изобретателей этой Галактики. У него не было Corona Pollentia, это Аккорд первым делом проверил. Возможно, соответствующая структура присутствовала, пока Кайло ещё оставался человеком, и была потеряна при переносе личности на искусственную матрицу. Но ни один шард не совершит фактический суицид — не позволит своему носителю изобрести нечто такое, что его от шарда избавит.

Эксперименты в области трансгуманизма регулярно производились в этой Галактике и раньше. Вопреки сложившемуся стереотипу, не одни только ситхи интересовались вопросами бессмертия. Обычные разумные тоже не слишком желали становиться пищей для червей или звёздной пылью. Конечно, здесь эта тема не была столь популярна, как на Земле, но раз в двести-триста лет у кого-то находилось достаточно средств, чтобы начать изыскания в этом направлении.

Чаще всего искали биологического бессмертия. В отличие от землян, у местных такие примеры были перед глазами. Ну, не в буквальном смысле, конечно. Диатимы, горачи и талортаи встречались не слишком часто, но покопавшись в архивах или погуляв по Неизведанным Регионам, вполне можно было отыскать соответствующие упоминания, а послав подготовленную экспедицию — даже найти одного из них живьём. А расы, живущие более пяти веков, и вовсе можно было считать десятками.

Казалось бы, что стоит перенести эти биологические свойства на эфемеров-людей, если хватает денег?

Оказалось, стоит многого. Из-за многих тысяч лет горизонтального переноса генов, генной инженерии и воздействия мидихлориан в этой галактике биохимических барьеров почти не существовало. Почти все разумные виды могли друг друга трахать и есть, устанавливать одни и те же кибернетические импланты, не опасаясь подхватить какое-нибудь тяжёлое заболевание или насмерть отравиться. Но это на поверхности, совместимость внешняя, приобретённая — искусственно подтолкнутая конвергенция. А если заглянуть глубже, в эволюционные корни… ууу, там чудеса, там леший бродит. Ко многим вообще не знаешь, с какой стороны подступиться. Тем более, что во многих делах такого рода замешана Великая Сила, а с ней лучше вообще не играть.

Но даже если убрать за скобки форс-одарённые расы (а среди долгожителей таковых — больше половины), задачка намного легче не становится. Поставим рядом, например, вуки и человека. Первый умрёт от старости за четыреста-шестьсот лет, второй — за шестьдесят-девяносто. Так вот, главной загадкой для физиолога будет не «почему вуки стареет так медленно», а как раз обратное — «почему человек стареет так быстро». У вуки нет никакого специфического «фактора долголетия», который можно было бы скопировать или пересадить, скажет физиолог. В его организме всё работает так, как и должно работать. Это у человека есть некий «фактор быстрой смерти».

Другими популярными методами продления жизни были киборгизация (именуемая в этом мире кибернетическим протезированием) и специфические наркотики. Разные расы были по-разному восприимчивы к этим факторам, но у людей оба фактора давали в лучшем случае лет двести. Можно заменить сердце насосом, желудок и кишечник — приёмниками для питательных растворов, руки и ноги — сервомоторами. Но мозг не заменишь, потому что это уже будешь не ты.

Некоторые наркотики вызывали ускоренное замещение нейронов, но это, во-первых,