Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева

Ишь, сволота галантная, осведомлённость демонстрирует. Примерно в эти дни на Сахалин должны подойти пять фрегатов, того же типа что и «Аврора» с «Дианой», плюс два шлюпа и три военных транспорта. Но отвечал лягушатнику предельно дипломатично, мол, весьма рад, что подошла помощь из метрополии. Теперь, с такой-то силой на море и с амурскими батальонами раскатать маньчжурскую сволочь, поработившую мирный и трудолюбивый китайский народ делать нефиг. И если условия России о разграничении и добрососедстве приняты не будут «Марусю» услышат жители Пекина и доброй половины городов Поднебесной империи. Вернее — бывшей Поднебесной империи, потому как оставлять у власти недоговороспособную династию мы не собираемся.

Дальнейшая беседа «европейцев» с великим князем прямо у места стоянки «Авроры» чертовски напоминала пресс-конференцию, хотя ни одного борзописца поблизости не наблюдалось.

Не разочаровал «интервьюеров», рассказал и о том, что назначен государем-императором главой Тихоокеанского наместничества (вот батя то удивится как узнает) и о переброске в два ближайших года до пятидесяти тысяч регулярной армии и такого же количества казаков с западных рубежей России. И о планах дорожного строительства, центром которого станет Владивосток, также поведал. От всех приглашений на званый ужин решительно отказался, заявив о предстоящей «работе с документами». Оборот из ельцинской эпохи удивительно хорошо «попал» и был понят в середине века девятнадцатого.

Невельской и Бровцын, составлявшие немногочисленную «свиту» великого князя, с облегчением препроводили меня в адмиральский салон флагмана.

— Алексей Сергеевич, Геннадий Иванович, почему такие мрачные лица у вас? Всё идёт прекрасно, поверьте!

— Константин, — на правах воспитателя начал Невельской, запросто обращавшийся ко мне по имени, чего Бровцын себе даже помыслить не мог, — ваше поведение вызывающе. Дёргать тигра за усы — смело, но неосторожно!

— О чём вы, дорогой учитель?

— Невероятно легко спровоцировать нападение китайцев, возмущённых дерзостью «северных варваров». Ну как сгонят толпу фанатиков, постараются поджечь корабли. Хорошо «Диана» отведена на полверсты. Но как остановить происки религиозных мракобесов, от которых власть потом открестится?

— Не пойму вас, Геннадий Иванович. Вы с Грибоедовым что ли параллели проводите?

— Ваше императорское высочество, — официально отчеканил Невельской, — я как старший в чине отвечаю за вашу безопасность перед государем и Отечеством!

— И отвечайте, кто вам мешает? Более того, Геннадий Иванович, я на сушу и не ступлю, до подписания договора, так на «Авроре» и отсижусь. Вас это устроит? А толпы фанатиков — сметайте картечью. Без разницы мирные там жители, немирные. Вам ясно?!

— Вы же, Алексей Сергеевич, возвращайтесь на «Диану» и с наступлением сумерек несколько шлюпок отправьте дозором вокруг фрегата. Ступайте, господа и помните — повода для паники нет. Горстка англичан так наподдала маньчжурской династии, что не пойдут они на провокации. Не дай Бог с сыном русского императора что-то случится. Представьте последствия!

— Господи, Константин! — Невельской схватился за голову, — Константин, ведь именно об этом я и говорю! На рейде боевые корабли европейских держав, я от них подлости ожидаю, им выгодно стравить Россию с Китаем, а самим воспользоваться плодами этой войны.

— Полно, Геннадий Иванович, с «Авроры» я ни ногой, корабли от возможных диверсий будем зорко стеречь, в том числе и от подведения подводных мин. А пушки в ход пустить не осмелятся «просвещённые мореплаватели».

— Дай то бог, дай то Бог — как-то совсем по бабьи запричитал бравый каперанг.

Сами же переговоры, о которых так много говорили здесь, на Дальнем Востоке (сомневаюсь, что в Петербурге кроме Литке и десятка-другого «посвящённых» кто-то был в курсе) прошли на удивление буднично и скучно.

Хотя… кому как.

Китайцы представительной делегацией явились на фрегат, долго кланялись, пытались вручить верительные грамота. Моя охрана, натасканная на поиски возможного отравления, в том числе и воздуха в помещении, в салон пронести ничего не разрешила, а я принимал гостей стоя на корме. На столе лежали два экземпляра договора с подробными картами. В отличие от нашей реальности я внаглую забирал у Кореи на полета вёрст больше побережья и вёрст на тридцать «ощипывал» их в глубину полуострова. Ровно также и отхватывал китайской территории вблизи своего любимого города, нечего им рядышком с Владивостоком делать. Граница пролегала в десяти верстах от озера Ханка, целиком отходящего к нам и устремлялась к устью Сунгари. А если учесть, что по Амуру где на тридцать, где на пятьдесят вёрст граница шла по правому берегу, то дельта Сунгари становилась исключительно российской, а Хабаровск, тьфу ты, станица Константиновская не пограничным городком, а тылом.

Невельской, Бровцын, офицеры и матросы «Авроры» настропалённые моими рассказами о мастерстве китайских отравителей, договорились между собой глядеть в оба, чтоб не пропустить какого движения коварных азиатов. А поскольку актёрами моряки были прескверными, то напоминали гончих, готовых броситься за зайцем и только команда удерживает дисциплинированных псов от страшной, стремительной и смертельной для бедного ушастика атаки. Мандарины и переводчики, вначале встреченные колонной финляндцев, орущих самые грозные и боевые песни, испуганно жались друг к дружке, очевидно опасаясь, что злые и усатые матросы выкинут их за борт. Попытка оспорить линию разграничения была мною прервана сразу же.

— Если к первому декабря по нашему календарю ко мне во Владивосток не будет доставлен экземпляр договора, который контрассигнует император Поднебесной, Российская империя считает себя в состоянии войны с Китаем. И не будет через год ни самой Поднебесной империи, ни императора. Русская армия и флот сосредотачиваются на Амуре и в Приморье, мы не англичане, готовы наступать и зимой. Повторяю. Через год живые чиновники, служившие династии Цин, будут завидовать мёртвым!

Засим я широко расписался поочерёдно на двух экземплярах карты, кивнул заранее проинструктированным офицерам и те вручили документы самому важному Сунь Хунь Чаю.

— Жду свою карту к 1 декабря во Владивостоке. Эй, ребята, проводите высоких гостей!

Едва ошарашенную делегацию вежливо, но настойчиво (под руки) буквально вынесли с «Авроры», Константин обратился к Невельскому.

— Командуйте к отплытию, учитель. Всё что возможно, мы сделали.

— Константин, Константин. Всегда считал вашего батюшку грозой и глыбой. Но вы сегодня превзошли родителя. А ведь вам всего то…

— Восемнадцать исполнилось неделю назад, Геннадий Иванович! Восемнадцать!

— Как не помнить, ваше высочество, на «Авроре» же и отметили! Я о другом, ведь и цесаревича Александра хорошо знаю. Но вы так различаетесь с родным братом.

— А знаете почему, Геннадий Иванович? Саша с детства читал книги про рыцарей и прекрасных принцесс, а я у отца воровал из кабинета справочники, военные уставы и прочие серьёзные книжки. До сих пор страшно — вдруг папенька узнает. Пожалуй,