"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

А еще в голове постоянно жужжал противный голос бабки, которая с удовольствием комментировала все мои промахи и закрывала глаза на победы. Своим гундежом она напоминала старого китайца, который все время талдычит своему ученику, что он, мол, не готов. А когда тот все же нагибает главного злодея, даже не удивляется, показывая всем, какой он великий тренер. Мол даже такой никчемный неумеха в его руках стал грозным воином.

И вот сегодня у меня, можно сказать, выпускной экзамен — вчера я всех нагнул, жестко и максимально болезненно. Особенно досталось Мавке, которая была связана, получила ремнем по жопе с применением эфира так, что до сих пор ходила и чесала отбитый зад. Но это было вчера. А сегодня мы собрались, чтобы раз и навсегда решить, кто в нашей компании батя и кто крут, как Эверест, и могуч, как носорог. Запрещенных приемов нет, ограничений по магии нет — есть лишь жажда победить, да максимально укрепленный купол защиты, что поставила бабка, справедливо опасающаяся, что мы тут все разнесем.

Я стоял в центре тренировочного зала — щит света и тьмы, превратившись в стального оттенка зеркало, закрывал меня, не позволяя им всем видеть то, что за ним происходит.

Сам же я видел все — как над козлом Пургеном возникли сотни каменных игл. Как от Навки отделились мрачные тени, похожие на нее в пугательном образе, Как Лизи старательно таращилась на мой щит, пытаясь сквозь него пробиться, дабы выпустить свои кошмары. И как Мавка, бесхитростно создав два меча света, замерла, готовясь мгновенно разорвать дистанцию между нами.

Удар в колокол — и щит взорвался. Не светом, не тьмой, а чем-то третьим, незримым, будто само пространство содрогнулось от моего выдоха. Осколки зеркальной защиты вонзились в пол, оставляя дымящиеся трещины. Теперь они видели меня. Видели, как я улыбаюсь.

Первой вперед рванула Мавка. Её мечи вспороли воздух с тихим свистом, оставляя за собой двойной шлейф слепящих росчерков. Я не стал уклоняться. Вместо этого шагнул навстречу, вытянув ладонь. Тьма сгустилась между пальцами, как чернильная капля, и я швырнул её под ноги девушке. Тень вздыбилась змеёй, обвивая щиколотки, но Мавка лишь взмыла в прыжке, перевернулась, и лезвия сошлись у моего горла.

— Слишком медленно, — прошептал я.

Свет её клинков коснулся тьмы, застывшей на моей коже. Получившие свободу два вечных антагониста завизжали, высекая искры, а я уже падал назад, в возникающий под спиной портал. Исчез. Появился за её спиной, схватив за ворот плаща.

— Ме-е-е-е! — заорал Пурген, и каменные иглы сорвались с потолка.

Мавка вырвалась, откатившись, а я остался под дождём из осколков. Камни впивались в плечи, рвали рубашку, но… растворялись, едва касаясь тела. Иллюзия. Настоящие иглы летели слева. Я поймал их взглядом, выжег вспышкой света, и гранит рассыпался пеплом.

— Бек… — удивленно мекнул Пурген, щурясь сквозь дым.

— Я учился, — кивнул я, уже чувствуя, как сгущается воздух за спиной.

Тени Навки. Они подкрались бесшумно, обняли холодными руками, впились когтями в виски. Галлюцинации поползли по краям зрения — мать, лежащая в больничной палате, отец, сбитый машиной, я сам, падающий в бездну с разорванным сердцем… Но я сжал зубы, вспомнив уроки старого мага из прошлого мира.

— Страх — это топливо, — прошипел я, и тьма внутри закипела.

Тени взвыли, когда моё собственное отчаяние, годами копившееся в голове, вырвалось наружу чёрным пламенем. Они испарились, оставив запах гари. Навка рухнула на колени, схватившись за голову, но времени ждать не было — Лизи наконец пробила мой внутренний щит.

Её кошмары ворвались в реальность. Пол зацвёл язвами, из трещин полезли существа с перекрученными суставами и пустыми глазницами. Один схватил меня за лодыжку, второй вцепился зубами в предплечье. Боль была настоящей. Кровь тёплой. Но я засмеялся.

— Ты думала, я не готов к этому? — крикнул я Лизи, чьи обычно красные глаза теперь пылали фиолетовым.

Сердцебиение участилось. Я позволил им войти глубже — в разум. Позволил кошмарам показать худшее: смерть друзей, разрушенный мир, вечное одиночество… И в самый пик ужаса — перевернул всё.

— Моя боль сильнее, — сказал я тихо, и кошмары вспыхнули.

Они сгорели, как бумага в огне, а Лизи вскрикнула, упав на спину.

Оставалась Мавка. Она метнулась ко мне, ее мечи рисовали спирали, но я уже чертил в воздухе большую воронку. Свет и тьма сплелись в кольцо, ударив её волной. Она отлетела к стене, а я…

Я позволил себе упасть. Рухнул на колени, дыша через боль, чувствуя, как кровь стекает по руке. Кругом лежали друзья. Друзья, которых я…

— Ты… чудовище, — прохрипела Навка, поднимаясь. Но в ее глазах светилось восхищение.

Тренировочный зал медленно возвращался в норму: трещины затягивались, тени таяли. Я встал, вытирая ладонью пот, и протянул ей руку. Она приняла помощь молча, но её пальцы дрожали.

— Как? — спросила Мавка, всё ещё прижимая меч к груди, будто боясь, что я превращусь в нечто иное.

— Я перестал бояться себя, — ответил я, глядя на исчезающие шрамы от каменных игл.

И это была правда. Страх когда-то грыз меня изнутри, но теперь… Теперь я научился им питаться.

Звон колокола возвестил конец битвы. Они проиграли. Я победил. Но в груди вместо триумфа горело странное одиночество.

Колокол умолк, но тишина давила тяжелее, чем грохот сражения. Я стоял, сжимая ладони, пока друзья поднимались с пола. Их взгляды — острые, словно обломки щита — резали кожу.

Навка первой нарушила молчание. Она поправила иссиня-чёрные волосы, её пальцы всё ещё подрагивали, но голос звучал твёрдо:

— Ты сжёг мои тени изнутри. Как?

Я потрогал запястье — шрам от первого неудачного эксперимента с тьмой.

— Они питались страхом. Я… дал им больше, чем они могли съесть.

— То есть, обрушил на них собственный ужас? — Навка усмехнулась, но в уголках ее глаз задрожали капельки слёз. — Безрассудно. Ты мог сгореть сам.

Лизи сидела в стороне, обхватив колени. Её кошмары, обычно неотступно вьющиеся вокруг, теперь съёжились в комок теней у ног. Я подошёл, и она вздрогнула.

— Прости, — прошептал я. — Я не хотел…

— Ты хотел, — она подняла лицо, и я увидел, что её фиолетовые глаза потускнели. — Ты позволил им войти в самые глубины, чтобы потом… сломать. Мои кошмары…