Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев

– Жену с собой ли возьмешь, или у нас оставишь?

Не успел князь Александр ответить, как новгородцы вдруг вспомнили:

– Княже, мы для тебя терем Городищенский подновили! Вот ведь, за разговорами и забыли сказать!

Александр расхохотался:

– Ну, тогда поеду! В новый терем как не поехать?

Но не только молодая княгиня поехала вслед за мужем обратно в Новгород, и княгиня Феодосия тоже решила проведать могилу старшего сына.

Терем действительно подновили, хорошо сделали, стараясь для любимого Ярославича, но жить в нем князю было просто некогда. Радуясь, что вместе с ними приехала княгиня Феодосия, он оставил жену на попечении матери, а сам полностью окунулся в дружинные и ополченческие дела. Домой возвращался только поздно ночью, вставал и уходил с рассветом, как и привык. Александра видела мужа только спящим, не звал он ее ясынькой, не гладил подолгу светлые волосы, не расплетал перед сном косы своими сильными, ласковыми руками, не нес на ложе, а засыпал, едва голова касалась подушки. Тосковала Александра, ей стало казаться, что муж разлюбил, раз все время дружине отдает. Понимала, что так надо, но ведь и раньше ополчением занимался и для нее время находил?

А князь и впрямь не только жену, но и самого себя на время забыл. Когда после возвращения впервые стоял перед горожанами на вече, сразу потребовал беспрекословного подчинения всего Новгорода делам дружины, иначе ни к чему и затевать. Город преклонил колено перед своим любимым князем, прилюдно прощения попросили. Князь Александр поморщился:

– Да не об обидах речь веду, как не поймете?! Не хочу, чтоб под стенами Новгорода враг встал, тогда поздно будет. Не извинения мне ваши нужны, а воля ваша! Город крепить, дружину крепить, ополчение вооружать и учить!

Заговор

Мужик ругался, на чем свет стоит. Мне стало смешно:

– Чего ты так-то?

– Да к епископу хотел, а тут вот нет его…

– Чего тебе у епископа надо?

Мужик огляделся вокруг, словно собирался поведать нечто тайное, нерешительно потоптался, а потом махнул рукой:

– Тут такое дело… Заночевали мы по ту сторону стены, потому как не успели до темна. И этот вот с нами, – мужик кивнул в сторону большой телеги, с которой доносился богатырский храп с присвистом. – Только он врет, что в Новгород на наш конец шел, сам говорит, а сам у нас никого не знает. Мы и не поверили, напоили его и вон притащили. Только скоро проснется.

Из сбивчивой речи я поняла, что мужики заподозрили неладное, потому что человек, который шел вроде к знакомому на Неревский конец, никого там не знал, словно никогда и не бывал. Недолго думая, они подсыпали в пойло лгуну какой-то гадости, отчего тот проспал не только остаток ночи, но и половину дня. А мужики, все больше сомневаясь, с чего-то решили притащить подозрительную личность к епископу, но, на грех, Спиридона не оказалось в Новгороде. И вот теперь бдительные граждане не знали, что с этой личностью делать.

Заглянув под рогожку, которой была укрыта личность, я убедилась, что мне она нравится еще меньше, а уж когда прислушалась к тому, что во сне бормочет, решительно велела:

– А ну, везите его к князю!

– Чего это?

– Везите, говорю, князь на Ярославовом дворище. Я с вами холопов отправлю, все объяснят и помогут, если что.

Дело в том, что во сне подозрительный субъект бормотал… по-немецки!

Самой бы поехать, но я на сносях совсем уж, не хватало только родить на княжьем дворе. Ладно, обойдутся, у меня есть дела поважнее.

Пара толковых холопов помогла сомневавшемуся патриоту доставить нарушителя спокойствия прямехонько к Александру Ярославичу. Тот немало такой бдительности подивился, но патриота с Неревского конца отблагодарил.

Остальное я узнала уже позже из первых рук – от самого князя.

Узнав, что мужик бормочет по-немецки, а выдает себя за русского, Невский приказал:

– Тащи сюда!

Гриди помогли притащить совершенно пьяного и сонного человека. Тот ругался, требовал, чтоб оставили в покое, что ему надо к боярину Онанию, торопится по делу. Александр кивнул гридям:

– Окатите-ка водой, чтоб очухался скорее.

Хлюпая от обрушившейся на голову воды, незваный гость отплевывался, продолжая ругаться.

– Еще! – приказал князь.

Второй ушат привел его в себя почти полностью. Но раскрыв глаза, он тут же выпучил их от ужаса. И без объяснений было понятно, что испугался, увидев перед собой князя Александра Невского. Тот не стал терять времени даром, надо заставить говорить пока не очухался совсем.

– К кому шел?! От кого?! – Глаза князя вперились в глаза мужика. Тот попробовал отвести свои, но Невский не дал. – А ну смотри сюда!

В бок пришлого ткнулось острое железо, за волосы взялась жесткая рука дружинника. А перед лицом все так же было лицо князя с бешеным взглядом.

– Говори!

Не сумел отвертеться, сказал, что шел к боярину Колбе от псковского посадника по поручению. Князь оглянулся на подоспевшего воеводу. Тот удивленно пожал плечами:

– Да ведь Колбы нет в Новгороде…

– Ты о том ведал?

– Не-ет… – протянул псковский гонец.

– А что сказать должен был?

– Да я только передать, что, мол, поручение выполнено, в Пскове для него лавка открыта, пусть товары шлет…

Александр долго смотрел на мужика, потом вдруг повелел отпустить его.

– Домой вернешься или здесь побудешь?

Тот чуть усмехнулся:

– Побуду, в себя же прийти надо. Не в обиду будь сказано, негоже гостей встречают в Новгороде…

– А ты гость ли? – усомнился Александр. – Ладно, зла не держи, вот тебе плата за обиду.

Подхватив кошель с монетами, брошенный князем, мужичок заторопился со двора. Остальные с удивлением смотрели на Александра, а тот повернулся к воеводе, показав глазами на выходившего в ворота псковитянина. Воевода чуть кивнул и тут же махнул, подзывая к себе дружинников.

Поздно ночью псковитянина притащили снова, но уже связанного и избитого. Воевода что-то долго говорил князю почти на ухо, кивая в сторону мужика. Александр кивал, потом подошел к псковитянину и вдруг резко ткнул в живот. Тот согнулся от боли пополам. Воевода почти вцепился в руку князя:

– Убьешь, Александр Ярославич!

Тот согласился:

– Убью!

Мужик разогнулся с трудом, рука у князя тяжелая, а глаза смотрят зло. Еще раз соврет – не жить. Но ведь не врал он, только не все сказал, князь же не спрашивал к кому, кроме Колбы, должен зайти. Псковитянин решил так и отвечать, если спросит. Но Александр спрашивать не стал, понимал, что снова соврет. Спросил