Звено цепи - Маргарита Гуминенко

взялся за спинку стула, но так и не присел. — Вы организовывали заказные убийства, участвовали в делах криминала, создали целую преступную сеть для подрыва закона и порядка в моей стране. Вы пытались создать оружие, при помощи которого можно ослабить или даже уничтожить целую нацию. И после этого вы хотите, чтобы к вам относились с уважением? — Сокольский криво усмехнулся. — Никакого уважения вы не получите. Но это больше не моё дело.

Зайцев с удивлением смотрел на него. Сокольский повернулся и пошёл к двери, но остановился, и оглянувшись через плечо, добавил:

— Вас передают контрразведке. Уверен, они доведут начатое до конца.

Он вышел, оставив Зайцева в одиночестве пустой комнаты…

* * *

Сокольский включил свет на кухне и поставил пакет на стол. Машинально вытащил из него продукты. Он так и продолжал жить на квартире своего брата. Повертев в руках упаковку с нарезанными пластиками сыра, он отправил её в холодильник. Есть совершенно не хотелось. Достав телефон, Сокольский нашёл недавно введённый в память номер и позвонил.

— Серафима Андреевна! — Она отозвалась на его голос так буднично, словно не удивилась звонку. — Вы любите яичницу с сыром и ветчиной?

В трубке затянулось молчание, но Сокольский не стал ждать, когда закончится пауза.

— Извините, я наверное не вовремя позвонил.

— Нет, что вы! — поспешно отозвалась она. — Просто я… не ожидала, что вы скажете что-то такое…

— Я собрался приготовить ужин. Потом мне пришло в голову, что тут, на квартире Олега, могли остаться какие-нибудь ваши вещи, — соврал Сокольский. — Наверняка вы захотите их забрать.

— Вы действительно об этом подумали, или вам просто хочется увидеться? — спросила она.

Сокольский вздохнул.

— Просто хочется увидеться, — признался он.

— Хорошо, я приеду, — неожиданно согласилась она. — И не забудьте: вы обещали мне яичницу.

Она прервала связь, не дожидаясь его ответа. Игорь медленным жестом отложил телефон и присел около стола, тяжело навалившись локтями на столешницу. Спина болела — он сегодня слишком много времени провёл на ногах, и ещё больше — за рулём. Может, поэтому и есть не хотелось. Чтобы как-то изменить это положение, Игорь заставил себя подняться и направился в комнату. Успел переодеться и сделать несколько упражнений на растяжку. Стало заметно лучше. Глянув на часы и прикинув, что гостья может появиться очень скоро, он вернулся на кухню и занялся приготовлением ужина.

Почему-то только теперь он осознал, что за последние два часа не вспоминает о работе, Зайцеве, формулах секретных препаратов, проблемах и загадках. Словно в мозгу что-то временно выключилось, оставив место лишь подсчёту гимнастических движений, поискам нужных специй по кухонным шкафчикам и вычислению количества яиц на площадь сковородки. Когда раздался звонок в двери, Сокольский вплотную подобрался к проблеме "солить ли жаркое, когда сыр и ветчина и без того солёные?"

В квартире висел экран камеры наблюдения. Сокольский убедился, что пришла именно Серафима, а не очередной ищущий крови его брата наёмник, и открыл двери.

— Добрый вечер! — поздоровалась женщина, запросто, словно к себе домой, входя через порог. В следующую секунду она опомнилась и замерла, осознав, что перед ней не Олег, а его брат, которого она практически не знает.

— Проходите, — ободрил её Сокольский. — Давайте ваше пальто.

— Ничего, я сама, — уверила она его. — Пахнет вкусно.

— Ужин почти готов.

Чтобы не смущать Серафиму, он ушёл на кухню. Но даже отвернувшись, он продолжал видеть в своём воображении её женственную фигурку, покатые плечи под тонким свитером, толстую русую косу, конец которой спускался на высокую грудь. Лицо он в этот раз не рассматривал, почему-то постеснявшись это сделать с расстояния, которое диктовала небольшая прихожая.

— Давайте, я вам помогу, — послышалось сзади.

Игорь повернулся к ней. Серафима стояла, держа двумя руками пакет. Наверное, прихватила с собой очередные яблоки.

— Если хотите… — разрешил он, и женщина бодро двинулась со своим пакетом вглубь кухни.

— Олег не любил готовить, — сказала она, вынимая какие-то свёртки и раскладывая на столе. — Никогда этого не говорил, но охотно уступал мне кухню, когда я приходила.

— Я тоже не люблю готовить, — признался Игорь, усаживаясь на край подоконника. — Но ещё меньше люблю готовую еду, которую продают в супермаркетах.

Она глянула на него и коротко улыбнулась, но тут же её внимание вернулось к свёрткам.

— Странно, что мы начинаем разговор с таких пустяков.

— Ну почему? — не согласился он. — Я не знаю, что сказать, вы скорее всего тоже не уверены в выборе темы. Проще обсуждать бытовые проблемы, они у всех одинаковые.

— А о чём бы вы хотели поговорить? — спросила она, выкладывая на тарелку пирожные. Смотреть на Сокольского она опасалась.

— Вы всё время отворачиваетесь и не даёте себя рассмотреть, — сказал Игорь.

Она вскинула на него глаза, полные слёз. Сокольский взгляд не отвёл, и секунд через десять её глаза высохли, будто этого времени хватило, чтобы смириться с присутствием рядом совсем не того человека, которого она хотела бы видеть.

— Как вам удалось это пережить? — спросила она.

— Я искал его убийц, — ответил Игорь. — Успокаивал свою совесть.

— Хотите об этом рассказать?

— Нет. — Он наконец отвёл от неё взгляд, шагнул к холодильнику и достал оттуда банку майонеза. — Серафима… Андреевна! — Почему-то получилось с паузой. — Я знаю, что мы с братом были разными людьми. И я не рассчитываю на то, что вы сможете найти во мне те черты, которые вас привлекали в Олеге. — Он поставил майонез на стол. — Но насколько я могу судить, вы были очень близким ему человеком. Мне хочется узнать о своём брате то, чего я не знал раньше.

— Мне тоже, — тихо призналась она…

Эпилог

Никто ещё не покинул отдел. Днём все материалы зайцевского дела были переданы (вместе с ним самим) в соответствующий отдел ФСБ. Сокольский считал вопрос исчерпанным, по крайней мере, пока не возникнут новые обстоятельства и не потребуются ещё какие-то действия с их стороны. Об этом он и сказал Моте и остальным:

— Это уже не наша юрисдикция, парни. Зайцеву будет предъявлено обвинение в организации заказных убийств и причастности к деятельности ОПГ Махеева, но всем остальным займётся контрразведка. Мы свою часть работы сделали. И кстати, честно заслужили благодарность генерала.

Вошла Инга.

— Карета подана, шеф, — сказала она, не глядя на остальных.

Сокольский выбрался из кресла и кивнул своим подчинённым.

— Давайте! До завтра!

И ушёл вслед за ней.

— Так что, мы случайно выловили иностранного резидента? — спросил Дан.

— Это не случайность, Данила, а результат тщательно спланированных оперативных действий! — пряча улыбку, объяснил Мотя. —