Крещение огнем. Вьюга в пустыне - Максим Калашников

– Итак, Андрей Ильич, глобальный кризис наших дней начинался так же, как региональный кризис позднего средневековья: как управляемый процесс в интересах старой правящей элиты. Капиталистический истеблишмент, стремясь сохранить власть и привилегии, сознательно взял курс на экономическое уничтожение среднего класса и сокрушение Советского Союза. СССР погиб. Новая политика его победителей получила названия «ультралиберализм» и «глобализация». Они сорвали мир в спираль больших потрясений.

Однако глобальный кризис явно вышел за отведенные ему рамки и стал неуправляемым…

– Да, операцию начали, не продумав до конца такой фактор, как масштабы современного мира. Кризис позднего феодализма оказался управляемым, потому что в главном не вышел за европейские рамки. Кризис позднего капитализма – иной. Капитализм – мировая система, каждый раз преодолевавшая свои структурные кризисы за счет внешней экспансии – путем выноса проблем вовне и превращения европейской мир-системы сначала в мировую, а в конце XX века в глобальную. Капитализм невозможен без периферии (низкооплачиваемая рабочая сила, сырье, рынки сбыта), население которой стремительно растет. Капитализм на своей периферии «выращивает» «внешний пролетариат» и полупролетариат так же, как античность «выращивала» варваров – свой «внешний пролетариат», если пользоваться терминологией А. Тойнби.

«Демографический взрыв» XX века – результат экспансии капитала. Однако сегодня включить разросшееся население в производственные процессы капитал не может. Результат – огромное количество лишних людей. А поскольку деревня Юга сама себя прокормить не в силах, являя аграрное посткрестьянское общество, быстро растущее население сбивается в города, прежде всего самого Юга и мигрирует в города Севера (города поглотили 2/3 «продукции глобального демографического взрыва» после 1950 г.). В результате, помимо сегмента-аналога позднефеодального кризиса, в нынешнем глобальном кризисе появляется и сегмент-аналог позднеантичного. Так сказать, «вторая матрешка». Вызревает громадная масса новых варваров.

Согласно ооновскому докладу 2003 года «Вызов трущоб» из 6 миллиардов нынешнего населения планеты один миллиард – это так называемые slum people, то есть трущобные люди. Те, кто живет в убогих лачугах, землянках, пустых ящиках и т. п. Один миллиард – это мировое население той поры, когда Энгельс изучал положение рабочего класса в Манчестере. «Трущобный миллиард» – примерно треть мирового городского населения и почти 80 % городского населения наименее развитых стран. Трущобные люди ничего не производят и почти ничего не потребляют. «Slumland» раскинулся от предгорий Анд и берегов Амазонки до предгорий Гималаев и устья Меконга. Это люди, вообще исключенные из жизни, так сказать, помноженные на ноль. Кстати, глобализация – это и есть прежде всего исключение всего лишнего, «нерентабельного» населения из «точек роста». Глобализация социально – не единая планета. Это две сотни связанных только между собой точек, сеть, наброшенная на остальной мир, в которой он беспомощно барахтается, ожидая последнего удара.

К 2020 году численность трущобников составит 2 миллиарда при прогнозируемых 8 миллиардах населения планеты. Экологически (да и психологически) трущобы не выдержат такого пресса, и мировые «лишние люди» рванут за пределы трущоб, «заливая» города. Причем не только на Юге, но и на Севере. По прогнозам демографов, к 2025 году от 30 до 50 % населения крупнейших городов Севера будут выходцами с Юга. Чтобы увидеть это будущее, достаточно взглянуть на Нью-Йорк, Лос-Анджелес с трущобами в центре (!) города, Париж и, конечно же, Марсель, арабская половина которого, по сути, не управляется французскими властями. Афро-арабский и турецкий сегменты в Европе живут своей жизнью. Они не принимают общества, в которое мигрировали, отрицают его ценности. Причем отрицают активно. Так, по арабским и турецким каналам кабельного телевидения в Европе «на ура» идут антиамериканские и антиизраильские фильмы. Это свидетельствует только об одном – зреют «гроздья гнева» в старой и относительно тихой Европе. А ведь кроме выходцев с Юга в Европе теперь есть – спасибо США – мощный албанский сегмент, мусульманский и криминальный одновременно.