Черный обходчик - Василий Анатольевич Криптонов

— Да я понимаю. И никого спрашивать не собираюсь, верю вам на слово. Просто ситуации бывают разные, и обещание обещанию тоже рознь. Одно дело, когда вы пообещали, например, долг вернуть до конца месяца. Понятное дело, что расшибётесь, но отдадите. А другое дело, когда пообещали дворнику башку оторвать за то, что газонокосилку запустил в шесть утра. В сердцах что-то сказали, или в шутку. Понимаете?

Михаил Иванович задумался. И вдруг охнул.

— Верочка…

— Что? — быстро спросил я.

— Верочка, внучка… Прибежит, бывало, из школы — и ко мне. Деда! Ты здесь? А я отвечаю — здесь, конечно, куда же я денусь? Я до свадьбы твоей доживу. Обещаешь, деда? Обещаю!

Михаил Иванович опустил голову.

— Н-да, — пробормотал я. — А Верочке сколько лет?

Вопрос был, в общем-то, дежурным. Сколько бы ни было, до замужества в любом случае — глаза вылупишь. Но Михаила Ивановича вопрос неожиданно поставил в тупик.

— Шесть? — неуверенно спросил он.

— Да вряд ли. — Я чуть не ляпнул: «я же её видел», но вовремя прикусил язык. Выкрутился: — Если, говорите, она из школы приходила, то точно больше шести.

— Из школы, — неуверенно повторил Михаил Иванович. Посмотрел на меня. — Наверное, из школы. На генерала Трошева, я за ней ходил иногда… Ох, дети так быстро растут!

Теперь удивился я.

— На генерала Трошева? Ваша внучка в школу на другой конец города ходит? А вы за ней туда — пешком?

Теперь Михаил Иванович посмотрел на меня с ещё большим сомнением. А я вдруг вспомнил, что Изольда говорила о деменции. И что соседка, стучавшая в дверь, назвала девочку как-то по-другому. Не Верой точно…

Офигеть. Призрак в маразме! В обычное время мне бы такого никто не поручил, тут всё же какая-никакая квалификация нужна. Однако сейчас у нас аврал, Изольда выбыла, и нужно буквально затыкать пробоину своим телом.

При этом возможности погулять в задумчивости по городу, осмыслить ситуацию, позаниматься медитацией на берегу Днепра особо нет. Вопросы нужно решать в потоке и в моменте. Пусть фигово, но решать.

Кое-как попрощавшись с дедом, который быстро выкинул из головы озадачивающий его парадокс и принялся вспоминать какую-то очень интересную историю, в которой локации и действующие лица сменялись со скоростью мысли, я направился к третьему клиенту.

По пути вызывал в памяти девчонку из квартиры, где жил дедушка, и пытался мысленно добавить ей хоть пару лет, вспоминал возраст согласия в разных странах… Потом, будто со стороны посмотрев на свои усилия, выдал себе мыслепинка.

Нет. Наверное, захожу не с той стороны. С девочкой надо поговорить, объяснить, что дедушка умер, что надо понять, простить и отпустить… Может, ей, как это сейчас «модно», вообще сказали, что дедушка в санаторий уехал и скоро вернётся. У нас же сейчас детей от всего оберегают лет до восемнадцати, чтобы потом на них разом обрушить все ужасы мироздания и сливать бешеные бабки на психологов с неврологами. Это не то что в наше время. Эх, помню, как мы с пьяным в дымину дедом в деревне свинью резали… Он орёт: «Держи эту тварь, я её сейчас урою!» — и с ножом на меня. Бабка в крик, соседка в обморок… Зато нормальным человеком вырос, вот.

Так, отставить ностальгию! Надо поговорить с девочкой. Хотя поговорить с девочкой парню моего возраста в наше время — это, опять-таки, статья и срок. Если ещё повезёт, и на месте не линчуют. В тюрьму меня, конечно, посадить несколько проблематично: я оттуда тупо уйду сквозь стены, мне ж работать надо, а не фигнёй страдать. Н-дя, ситуация…

Впрочем, есть лазейка.

Я остановился возле лифта, достал телефон. Ответила Ева после второго гудка.

— Соскучился?

— Угу, ночью во сне тебя видел. Ты танцевала на крыше поезда «Минск-Москва», пока он пролетал мимо Смоленска.

— Ой, да иди ты!

— Как на работе?

— Прикольно. Осваиваюсь. Тут, кстати, реально практика по мейк-апу и всякое…

— Ну, радостно, чё. Как с загрузкой у тебя?

— Такое… А чего хотел?

— Дело есть. На одну бусину.

Я коротенечко изложил суть вопроса. Ева внимательно выслушала и спросила:

— А почему я?

— Слушай, ну ты прикинь, как будет выглядеть, если я подойду поговорить с двенадцатилетней девчонкой.

Ева гыгыкнула, мол, шутку оценила.

— Ну ты же там не один работаешь.

— Есть такое. Но Денис — это ничем не лучше меня. В плане статьи. Ван — вообще кошмар. У него мозг креативный, он ещё эту девчонку подмышку сунет и принесёт в отель, как того петуха. Этак мы до русско-китайской войны докатимся. Мстислава разве. Но она сама в завале, да и начальство. Неудобно дёргать. В смысле, ежу понятно, что она-то справится со всем, но ей нужно, чтобы я сам разбирался.

— Я, вообще-то, Изольду имела в виду.

— А Изольда временно вышла из чата.

— Чё так?

— Всякое. В общем, я сразу подумал о тебе. Ты к ней и по возрасту ближе.

— Тимур, ты офигел?

— Ну, у вас с ней разница в возрасте меньше, чем у нас с тобой. Со мной ты как-то поладила, значит, с ней будет ещё проще.

Ева несколько секунд посопела в трубку, потом сказала:

— Ладно. Просто потому, что не хочу, чтобы к ребёнку лез такой болван, как ты.

— Это всё, что мне было нужно услышать. Через час?

— Через два, — отрезала Ева. — Мне, вообще-то, с Заднепровья добираться.

Прикинув, что у меня при таких раскладах есть как минимум час, я вызвал лифт и через пару минут уже вошёл в номер последней на сегодня клиентки. Лишь только перешагнул порог, понял, что судьба бросила мне ещё один вызов.

— Олеся меня зовут, — низким прокуренным голосом представилась тощая женщина неопределённого возраста.

По специфически изменившимся чертам лица я поставил диагноз буквально с порога. Алкоголизм.

— Тимур, — вежливо представился я и, не дожидаясь приглашения, сел на стул.

— А эта где? — Лицо Олеси презрительно исказилось. — Кукла?

— В кукольной мастерской.

— К венерологу, что ли, пошла? — Олеся некрасиво каркнула, изображая смех. — А по ней сразу видно было.

Несколько секунд я задумчиво смотрел на клиентку. Разумеется, подобных типажей видеть довелось немало. Обычно, правда,