Бесконечный беспредел х2 - Роман Драксодий

И только сейчас, сшибая кусты и камни на огромной скорости, я вспомнил про одну небольшую деталь, которую упустил при конструировании — я забыл о тормозах!

Резко свернул влево, чтобы погасить скорость, но едва не опрокинул сани и решил больше так не рисковать, благо, что мы и так медленно замедлялись о препятствия. Но вдруг пологий склон неожиданно закончился обрывом, и мы вновь оказались в воздухе, несясь точнёхонько в отвесный край глубокого каньона, испещрённого широкими вертикальными расселинами.

И вот в одной из них, прямо по нашему курсу и выше дна каньона метров на сто, я заметил до боли знакомую тьму. На раздумья и опасения времени не было, и я задействовал всю энергию, всю силу воли, все молитвы и весь словарный запас мата, чтобы натянуть своё благословление понимания пространства на сани и просочиться сквозь эту завесу, а не размазаться об неё.

Свершилось чудо! А может это было результатом моего тяжелого труда, но, как бы то ни было, резиноподобный мрак принял нас в свои объятия и вполне щадяще погасил скорость. Полностью же мы остановились уже по ту сторону и одновременно с Ибуном воскликнули что-то нецензурно восхищённое. Правда, я почти сразу поправился:

— Не, я считаю, что мы заслужили это за все страдания! — уже деловым тоном заявил я, вглядываясь в лёгкую общую заброшенность места.

— А вдруг тут обитают древние духи или ещё что похуже? — опасливо произнёс Ибун, щурясь на внезапную находку.

— Тогда у них ну очень большие неприятности! — нервно хохотнул я, медленно направляя сани по узкому проходу между отвесных скал к огромному и сверкающему, но явно древнему и заброшенному, дворцовому комплексу.

Глава 6

Несмотря на внешнюю браваду, я был напряжён не меньше Ибуна и всё ждал какой-нибудь мистической фигни, вроде внезапного голоса, говорящего: «оставь надежду всяк сюда входящий». Но сани тихо шуршали, дворец становился всё ближе, а ничего из разряда «да вашу мать!» не происходило.

Наконец мы остановились у высоченных, вросших в землю ворот и вышли из транспорта. Мой почти бессмертный друг затравленно озирался по сторонам, а я восторженно присвистнул, задрав голову к небу и любуясь красотой сооружения. Оставил пылесос у саней — на всякий, и чтобы тучка Гнева Небес не таскалась за мной.

Вот только меня подсознательно коробила какая-то неправильность пейзажа. И нет, это было не небо над головой вместо пары километров скальной породы — к этому быстро привыкаешь.

С дворцом было что-то не так. И только вскарабкавшись под неодобрительным взглядом Ибуна по металлическим украшениям стен на относительно широкий карниз и легко перепрыгнув через перила в открытую галерею, я понял, в чём дело.

Дворец вырос из-под земли как гриб! Тут повсюду лежала земля и крупные булыжники, которые ну никак не могло забросить сюда ветром.

Я поднял небольшой камень и постучал им по изящной, резной колоне, поддерживающей следующий ярус. Громкий металлический звон разнёсся по округе, а пол под моими босыми ногами отчётливо завибрировал в резонансе.

— Ты в порядке, Ёпт? — раздался снизу встревоженный голос Ибуна.

— Да, — крикнул я в ответ и осторожно подошёл к высокому окну с грязными стёклами.

Протёр послюнявленным пальцем небольшой участок и заглянул внутрь.

Просторная комната с высоким потолком видимо является рабочим кабинетом, если судить по массивному бело-золотому письменному столу прямо у окна и рядам таких же бело-золотых книжных шкафов, забитых толстыми фолиантами. Всё украшено затейливой резьбой и выглядит очень богато.

Но мы, пролетарии, народ простой, без изысков и науке бессмысленного созерцания не обученные. Поэтому я размахнулся и ударил булыжником по тонкому стеклу. Однако, вместо печально звона тысячи осколков, последовал только глухой удар, а на стекле остался небольшой пыльный след, который без проблем стёрся пальцем.

Разогнал мышцы дэнами и со всей дури влупил каменюкой по стеклу. Звонко щёлкнул разлетевшийся мелкими осколками булыжник, а окну хоть бы что. Запоздало подёргал раму — вдруг открыто, а я идиот, но нет.

Прогулялся до ближайшей балконной двери, на которой была красивая золотая ручка, и подёргал её во все стороны. Безрезультатно. Почесал давно небритую щетину, развернулся, и без опаски спрыгнул с высоты третьего этажа — к новым возможностям тела очень быстро привыкаешь.

Уже на земле застал прелюбопытную картину — Ибун сгорбился над изящной белокаменной клумбой и что-то бормотал, при этом активно двигал руками под собой. Вблизи оказалось, что он тянет из сухой земли тонкий корешок и грязно ругается, потому как корень активно пытался зарыться обратно в землю.

— Да брось ты его пока, — наконец не выдержал я, спустя минуту наблюдения за этой легендарной битвой, — никуда он не денется из этого бетонного горшка.

Он вздрогнул и от неожиданности выпустил тонкую добычу из толстых пальцев. Со вздохом поднялся и вопросительно воззрился на меня.

— Бетонного?

— Ну каменного, — поправился я.

— Тут, похоже, всё сделано из чистого золота, — в свою очередь поправил Ибун уже меня.

— Всмысле⁈ — я аж поперхнулся слюной и выпучил глаза на дворец, прикидывая его массу и стоимость, но потом в моём мозгу что-то щёлкнуло, и я уточнил: — А золото в вашем мире ценится?

— Разумеется, — кивнул он, чем вызвал у меня неконтролируемое слюноотделение, — только нормальное, а это какое-то странное, но я не могу понять, в чём дело. Думаю, ты и куска никому не продашь.

— Совсем никак? — расстроено произнёс я.

— Совсем, а что там наверху?

— Заперто, грязища, но не разграблено. Видел целую библиотеку в кабинете.

— Будем грабить? — как-то неуверенно спросил Ибун.

— Ну, если ты знаешь способ, как попасть внутрь, то я только «за», — невесело усмехнулся я, вновь поднимая взгляд и осматривая все четыре этажа неприступного дворца.

Он отрицательно покачал головой, и мы замолчали, задумчиво созерцая сверкающую великолепием громаду.

— Может, поедим? — наконец жалобно произнёс Ибун, видимо восприняв мои прищуренные глаза в качестве подтверждения того, что у меня созрел очередной безумный план.

— Точно! — я щёлкнул пальцами, вспомнив про добытые со стражей пространственные хранилища, и поспешил к саням.

После недолгих поисков обнаружил всего два аксессуара, застрявших в щели между костями. Бросил короткий взгляд на девушек — нога древней застряла в крыше, и сейчас её раскорячило в странной позе, без намёка на элегантность.

Длинные волосы Мяу, всё это время волочившиеся где-то под санями, так же провалившись в щели, сейчас являли собой жалкое зрелище вкупе с общим состоянием фиолетовоглазой