"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

      — Что вы имеете в виду? — от таких новостей Марине стало холодно, и будто почувствовавший это Виктор немедленно обнял жену.

      — Она откатилась в развитии, забыв, что большая, — объяснил герр Зигфрид. — У магов такое бывает, очень редко, но бывает. Поэтому она сейчас просто не умеет говорить, как и управляться с таким большим для нее телом.

      — Как мы можем ей помочь? — поинтересовался Виктор, переглянувшись с, похоже, все понявшей супругой.

      — Можно провести ритуал, который приведет ее тело в соответствие с разумом, — объяснил герр Зигфрид. — Либо оставить в клинике, где ее погрузят в стазис, пока разум не догонит тело. Это сравнимо с поражением Горгоны — разум медленно взрослеет, а тело не двигается.

      — Жестоко… — проговорил юноша, будто бы в задумчивости, а перед его глазами стояла бабушка Марья: «плохо, когда совсем один». — А если привести тело в соответствие с разумом, чем это ей грозит?

      — Ей — детством, но вот нюанс таких ритуалов в том, что у нее должны быть родители, поэтому сначала надо найти магов, которые согласятся взять девочку, — рассказал декан факультета колдомедицины. Это была не только правда, это была и проверка этих молодых людей, если они сейчас примут правильное, по мнению герра Зигфрида, решение, то он лично откроет им все двери, ибо целитель — это не только знания, но и душа.

      — Считайте, что нашли, — произнесла Марина, перед внутренним взглядом которой улыбалась бабушка Марья. — Когда можно будет провести ритуал, и как оформить документы простецов?

      — Пойдемте, — герр Зигфрид был рад не ошибиться в своих юных дарованиях. Луна взлетела над кроватью и отправилась вслед за Мариной и поддержавшим ее решение Виктором. Они просто не могли поступить иначе, поэтому Марина готовила себя к обретению дочери, а Виктор просто улыбался. Искренне считавший, что дети — это чудо, он понимал, насколько осложнится их жизнь с появлением дочери, но принимал этот факт, потому что ребенок есть ребенок.

      Лились слова древнего ритуала, менялась Луна, на глазах становясь меньше, меняя свои черты лица, тело и взгляд. Почти потерявшая себя девочка обрела семью, полностью утратив память о страшной прошлой жизни, такова была особенность ритуала, относившегося к запрещенным в Британии областям. К счастью, в Германии знания предпочитали приумножать, а не уничтожать. Поэтому спустя час на руках Марины Бок радостно улыбалась еще не умеющая разговаривать восьмимесячная Мария Бок, именно такое имя оказалось у малышки после ритуала.

      — Кажется, у нас будет семейная традиция, называть девочек на букву «М», — рассмеялся узнавший это Виктор. — Пойдем домой.

      — Пойдем, любимый, — прижала к себе доченьку Марина. Она понимала, что теперь их жизнь осложнится, но о принятом решении не жалела.

      — Няню надо будет подыскать, — заметил юноша, взяв у жены потянувшегося к нему ребенка. — И пересмотреть нашу загрузку, потому что нас стало больше. Счастливо улыбалась сидевшая на руках папы девочка, из памяти которой исчезло все плохое, а хорошее иногда приходило в снах, радуя малышку.

      — Все будет хорошо, — улыбнулась Марина, задумавшись. — Так, в супермаркет заверни, надо хоть трусиков купить, памперсы опять же, и каши специальные.

      — Все, включилась мама, — улыбнулся Виктор. — И кресло взамен трансфигурированного.

      — И кроватку, — прошептала девушка, гладившая сидящую в специальном детском кресле девочку.

      Фольксваген «Гольф» парковался у большого супермаркета с большой красной буквой «К»[1] на логотипе, купить действительно предстояло очень многое. Хорошо хоть с документами им помогли, что очень выручило в получении «детских денег», которые получали все родители в Германии, хоть и немного, но копеечка к копеечке… Семья Бок стала больше, где-то улыбалась бабушка Марья, ждала маму, папу, а теперь еще и сестричку Марья-младшая… Все должно было случиться правильно.

***

      Как Луна Лавгуд попала в самый страшный бордель Европы, так и осталось тайной для семьи Бок, впрочем, магический Интерпол этим тоже не интересовался, накрыв этот бардак так, что сбежать не успел никто. Обнаружившиеся там несовершеннолетние англичанки были переданы оставшимся в живых родственникам, а все обнаруженные взрослые — казнены.

      Джинни Уизли в какой-то момент устала от борьбы, также как и от картин своей памяти, да и от того, что с ней делали санитары, поэтому вложила в свой последний удар по Дамблдору все свои оставшиеся силы. Мощный взрыв сотряс лондонскую психиатрическую клинику, но почти сломленная девушка не погибла. Каким-то чудом она оказалась в заповеднике, где работал ее брат.

      — Чине ешть?[2] — спросила Джинни какая-то женщина, совсем не ожидавшая увидеть сильно избитую и полностью обнаженную рыжую девушку на дороге вблизи заповедника.

      С этого момента началась новая жизнь Джинни. Брат ее, разумеется, узнал, но вот заявлять об этом не спешил, он, пожалуй, просто испугался, впрочем, кто этих Уизли знает, а Джинни просто его не узнала, она не говорила, всего боялась, поэтому ее взяла к себе та добрая женщина, что нашла на дороге. Румынка по имени Мирабела, конечно же, заметила семейное сходство, но решила: «Бог ему судья», принявшись отогревать девушку, совсем непохожую на взрослую. Постепенно Джинни заговорила, при этом заговорила по-румынски.

      — Мама Мира, — так девушка называла не возражавшую против этого женщину. — Я больше не могу магичить, да?

      — Да, доченька, — новая мама ничего не скрывала от своей обретенной дочки. — Но разве же магия — это главное?

      — А что главное? — спросила девушка.

      — Главное — это семья, — поцеловала ее мама Мира, обнимая свое солнышко. Все плохое в жизни Джинни закончилось, а вот в посмертии Дамблдора только начиналось. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор стал призраком. Призраком, намертво привязанным последним выбросом уже бывшей Уизли к лондонской психиатрической клинике. То есть обрел свою вечную жизнь в наиболее подходящем для него месте.

      Обо всем этом семья Бок, разумеется, не знала, у них хватало забот — восьмимесячное дитя требовало внимания, еще был университет, работа, поэтому чуть сбавившие темп обучения Марина и Виктор уделяли все свое свободное время доченьке. Вот прошел месяц в делах и заботах, позволив им отправиться все-таки в Чернолесье. Снятые чары стазиса показали, что мясо отлично сохранилось, промариновавшись, отчего Виктор заулыбался. Доченька издавала радостные звуки в своем кресле, Марина предвкушала,