Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

И Леониду есть, что ему сказать: таким образом он создаст рабочие места на годы вперёд, на стройке, на материалах и на перевозках, что очень хорошо для Америки, если вспомнить, сколько людей осталось на улице в результате кризиса. Гуверу будет нечем крыть такую аргументацию, поэтому Курчевский абсолютно спокоен и готов к этому разговору.

Но Гуверу осталось недолго — в 32 году к власти точно придёт Рузвельт, человек Леонида, поэтому дышать и работать станет гораздо легче. Курчевский сделал всё, чтобы Франклин обрёл народную популярность и завёл полезные связи среди выборщиков и бизнеса — его уже узнают и даже начинают уважать.

«Вот при Рузвельте заживём с поистине русским размахом…» — подумал Леонид.

*3 ноября 1930 года*

Адольф вошёл в здание Рейхстага и степенно огляделся. Скоро этот орган власти будет принадлежать ему — всё идёт именно к этому.

Президент Гинденбург работает на пользу НСДАП, кайзер недавно выразил своё уважение делу Адольфа при публичной встрече в Кролль-опере. Журналисты смаковали подробности этой встречи и венчали это смакование громкими заголовками: «Встреча Прошлого и Будущего Германии», «Новая надежда Рейха» и так далее.

На этой встрече был также и Эрих Людендорф, но его пресса вниманием не удостоила.

Путь Адольфа лежал к Паулю Лёбе, нынешнему президенту Рейхстага. Помимо этой должности, Лёбе также возглавляет Комитет по иностранным делам.

— Здравствуйте, герр Гитлер, — приветствовал Адольфа президент Рейхстага.

— Здравствуйте, герр Лёбе, — кивнул ему тот.

Кабинет президента Рейхстага был оформлен в имперском стиле: нижняя половина стен была обшита деревянными панелями, а верхняя половина обклеена светлыми обоями, посреди помещения стоял ореховый рабочий стол, Лёбе сидел в тёмном кожаном кресле, а у стен по сторонам от стола размещались шкафы из морённого ореха, заполненные книгами и папками.

На столе стояла фотография покойного рейхспрезидента Фридриха Эберта. Адольфу этот человек сильно не нравился, так как ему хорошо известно, какую роль он сыграл в поражении Германии в Великой войне…

— Что-то случилось? — поинтересовался Лёбе. — В чём причина этой встречи?

Он тоже сильно не нравился Адольфу, потому что проворачивает всякие дела за спиной Гинденбурга и якшается с большевиками — это, пока что, законно, но скоро всё изменится.

— Договор с большевиками, — ответил на это Адольф. — Вы хотите пустить по ветру народное достояние Германии.

— Нет, не хотим, — покачал головой Пауль Лёбе. — Этот договор очень важен для нас — мы переживаем острую нехватку денежных средств, поэтому вынуждены пойти на этот тяжёлый, но необходимый шаг. Это шестьдесят восемь миллионов долларов — они способны сильно улучшить наше экономическое положение.

— Но какой ценой? — поморщился Адольф, после чего достал из кармана кителя сложенный лист со списком. — Два химических завода, пять заводов лабораторного оборудования, два завода рентгеновского оборудования, два оптических завода, один вагоностроительный завод. Вы уже не помните, что они сделали с нашей страной⁈

— Я всё прекрасно помню, — ответил на это президент Рейхстага. — Но и вы поймите — мы в глубоком кризисе, выхода из которого мне не видится. Нам нужны средства для поддержания промышленности и большевики предлагают их. Они могли предложить гораздо меньше, зная наше положение…

— О, так они ещё и благородные спасители! — воскликнул Адольф. — Это оскорбление для всего германского народа! Второй по величине позор, после Версальского «мирного» соглашения!

— Если вам это не нравится, то я бы хотел услышать, что вы предлагаете, — неприятно усмехнулся Пауль Лёбе.

— Это вас не касается, — произнёс Адольф. — У меня есть решение этой проблемы, но от вас требуется прекратить переговоры и разорвать эту сделку.

— Примерно по половине заводов договорённости уже достигнуты и соответствующие договоры подписаны, поэтому, даже если бы я захотел… — начал Лёбе.

— А вы не хотите? — спросил Адольф и встал с кресла.

— Нет, не хочу, — ответил на это президент Рейхстага. — Вы ведь даёте себе отчёт в том, что не имеете никаких властных полномочий? Вы лишь лидер популярной в народе партии, а настоящую власть проводит правительство — мы.

— Что ж, попытка воззвания к голосу разума пережила провал, — вздохнул глава НСДАП. — Тогда я пойду к человеку, который принимает настоящие решения.

Он покинул кабинет, не попрощавшись, после чего сразу же направился к Гинденбургу.

Рейхспрезидент принял его без задержек.

— Приветствую вас, герр Гитлер, — встал бывший генерал из-за стола.

— Здравствуйте, герр рейхспрезидент, — приветливо улыбнулся ему Адольф. — Я пришёл не просто так…

— Я уже читал вашу сегодняшнюю заметку в «Völkischer Beobachter», — кивнул Пауль фон Гинденбург. — Договорённости с коммунистами необходимы.

— Нет в них никакой необходимости! — воскликнул Адольф. — Вы сами даёте им в руки оружие, которым они потом будут убивать немецких солдат!

— Им будет гораздо легче это сделать, если наша экономика рухнет, — покачал головой рейхспрезидент. — Эти деньги, предлагаемые большевиками, нам сильно помогут. Это чистая экономика, а не политика.

— Всё — политика, — не согласился с ним Адольф. — Мы не должны принимать от них подачки, как бы тяжело нам ни было.

— Герр Гитлер, вы не понимаете… — поморщился Гинденбург.

— Нужно срочно отменить эти договорённости! — воскликнул Адольф. — Эти деньги ничего не решат, а мы лишимся ценных заводов!

— Слушайте… — вздохнул рейхспрезидент. — Я понимаю ваше негодование, но это уже закрытый вопрос. Перейдём к следующему — ваш фрайкор.

— А что с ним? — напрягся Адольф.

— А вам разве ещё не сказали? — удивился Гинденбург.

Гитлер с раннего утра был в разъездах — прояснял масштаб ущерба, наносимого правительством промышленной мощи Германии, но сейчас он вспомнил, что сегодня в Рейхстаге должно было пройти голосование по проекту внедрения новой службы безопасности.

Его расстраивало то, что он так опрометчиво съездил в Баварию, в свою усадьбу — в кои-то веки решил взять отпуск, чтобы написать программную статью, и так не вовремя. Но ничто не предвещало этого договора с большевиками, который, судя по всему, случился практически спонтанно.

— Нет, — покачал головой Адольф.

— Голосование прошло успешно — 83% проголосовал «за», — улыбнулся Гинденбург. — Отныне часть полицейских функций будет передано в новую службу. В вашу службу.

В Рейхстаге НСДАП занимает 382 места из 579, что равно 66% мест. Это гарантирует принятие