Династия. Белая Кость - Такаббир Эль Кебади

Рэн обнял её сзади за плечи:

— Красиво!

— Красиво, — тихим эхом ответила она.

— Скоро мы будем смотреть в окно втроём. Не могу дождаться.

— Я тоже.

Рэн развернул Янару к себе лицом:

— О чём тебя спрашивала мать Болха?

— Была ли у нас с тобой половая связь до моей поездки в Мэритский замок.

— Что ты ответила?

— Правду. Сказала, что не было.

— Больше никому об этом не говори. Хорошо? — Рэн заглянул Янаре в глаза. — Об этом никто не должен знать.

— Почему?

— Потому что это никого не касается.

Янара виновато улыбнулась:

— Болха знает, что ты берёг меня.

— Она никому не скажет. — Рэн поцеловал Янару в лоб. — Я счастлив!

Провёл пальцами по её щеке и вышел из опочивальни.

Янара вновь уставилась в окно. Она безумно соскучилась по сыну и собиралась его проведать. Ждала, когда прекратятся дожди и подмёрзнет дорога. Но в животе неожиданно заворочался ребёнок. Она думала целую неделю: утаить от Рэна и отправиться в путь или признаться. Чашки весов склонялись то в одну сторону, то в другую. И когда желание уехать вроде бы перевесило, пришло понимание: обман раскроется и Рэн больше не позволит ей видеться с сыном.

В дверь постучали.

— Ваше величество, можно войти? — прозвучал голос Лейзы.

— Я уже разделась. Хочу принять ванну.

— Если вы не возражаете, я приду позже.

— Я буду ждать, — крикнула Янара и, усевшись перед зеркалом, достала из шкатулки письмо.

«Милая мамочка! У меня всё хорошо. Я хорошо сплю и хорошо кушаю. Я люблю тебя. А ещё я люблю смотреть на огонь и на красные листья. У меня отросли волосики. Беленькие, как у тебя. Меня все слушаются и никто не обижает. Написала Таян под диктовку герцога Мэрита».

Янара уткнулась лицом в лист бумаги и разрыдалась.

79

Разодетые горожане прижимались к стенам домов и низко кланялись королю и лорду Верховному констеблю. Канатные плясуны, удерживая равновесие с помощью шестов, принимали согбенные позы. Трубадуры прекращали терзать замёрзшие струны арф и лютен и, раскинув руки, делали потешные реверансы, будто благодарили публику за аплодисменты. И только дети не обращали внимания на величественных всадников, смеялись и гомонили, разглядывая пряничные замки, возведённые тут и там для украшения города. Столица отмечала праздник Двух Единиц — начало нового года.

— Он привёл с собой полсотни защитников веры и дюжину разведчиков, не так уж и много, — говорил Киаран, мерно покачиваясь в седле. — Эсквайров и слуг я не беру в расчёт, хотя думаю, что среди них затесались шпионы короля Джалея или Первосвященника. А может, того и другого.

— Почему разведчики не возвращаются в Дигор? — спросил Рэн, одаривая подданных улыбками и лёгкими кивками.

— Как сообщили мои осведомители… церковные служки, — уточнил Киаран, — защитники веры хотят посетить храмы и монастыри. Все или некоторые, я не знаю. Они якобы привезли деньги на нужды божьих людей. Мало святошам пожертвований, взимают их с крестьян как оброк… Разведчики необходимы, чтобы избежать столкновения с разбойниками.

— Или разведать местность.

— С языка сняли, — поддакнул Киаран.

— Сколько храмов в феодах? Раз-два и обчёлся. Храмы в основном строились на королевских землях. Значит, разъезжать они будут по моему домену. — Рэн придержал коня и взял протянутый ребёнком леденец на палочке. — Благодарю, маленький воин. И у меня есть для тебя подарок.

Стянул с руки перчатку. Выудив двумя пальцами из монетницы на поясе серебряную «корону», вложил её мальчику в варежку и качнулся в седле. Каурый иноходец неторопливо пошёл вперёд, потряхивая тёмной гривой со светлыми прядями.

Друзья мальчишки со смехом побежали за королём, оскальзываясь на утоптанном снегу. Гвардеец поднял лошадь на дыбы, и детвора с визгом нырнула в подворотню.

— Что удалось узнать о Святейшем отце? — поинтересовался Рэн.

— Наш Святейший — не обычный человек, ваше величество. Он приходится дядей герцогине Кагар. Король Джалей приставил к вам двух самых верных…

— Я спросил только о Святейшем.

«Вот же упёртый!» — подумал Киаран, а вслух произнёс:

— Разрешите? — Забрал у Рэна леденец и забросил на крышу глинобитной лачуги. — Он может быть отравлен.

— Вы же не думали, что я стану его есть? Я ждал, когда мы завернём за угол. — Рэн оглянулся. — Надеюсь, мальчик этого не видел.

На перекрёстке натянул поводья и, пропустив ватагу детей с санками, послал коня по улице, ведущей к выезду из города.

— Это не всё, — продолжил Киаран. — В прошлом наш Святейший был рыцарем. Сэр Кьяр. Вам о чём-то говорит это имя?

— Сэр Кьяр, — повторил Рэн задумчиво. — В каких сражениях он участвовал?

— Не в сражениях — в Ангельских походах. Более того, много лет назад сэр Кьяр возглавлял войско защитников веры.

— Ох, ничего себе! — присвистнул Рэн. — Серьёзное прошлое.

— Более чем, — согласился Киаран.

— Тадеска рассказывал об Ангельских походах и наверняка называл это имя, а я не запомнил. Такой из меня никудышный ученик.

— Первый поход он совершил по своему королевству, по Дигору. С его помощью Первосвященник распространил и укоренил Единую веру. Потом сэр Кьяр повёл защитников веры в соседнее королевство Осмак. А когда вернулся, сложил с себя полномочия и ушёл в монастырь.

Рэн поджал губы:

— Странное решение. Не находите? Отказаться от денег, земель и власти и стать никем.

— У него не было земель. В своей семье он третий сын.

Улыбка Рэна граничила с кривой усмешкой.

— Вы ничего не знаете об Ангельских походах, лорд Айвиль?

Киаран вспыхнул:

— Знаю. Это насильственное насаждение новой веры. Скажу, как сказали бы верующие, — бог отвёл от нас эту напасть. В Шамидан новая вера пришла мирным путём.

Выехав за городские ворота, Рэн остановил коня. Погода стояла солнечная. Укутанные снегом холмы и поля искрились и переливались всеми цветами радуги. Лес, закрывающий