Флеш-драйв - Сергей Зонин

Хотя почему только гелия? Полю без разницы, что расщеплять, хоть железо. Лишь бы хватало тёмной энергии. Правда, сам Мордин не сможет контролировать этот процесс своей волей, когда находится вне чарджа. Но автоматический «ретранслятор материи во все стороны сразу» построить и настроить не так трудно — куда проще, чем направленный.

Спустя двое суток корабельного времени и ещё год субъективного — Зум получил практически неограниченную автономность с кольцом, очень большую без кольца и возможность общаться с другими разумными, находясь во плоти и при этом не сводя их с ума. Правда, это последнее было ограничено исправностью Покрова, но машина Инженеров отличалась высокой надёжностью и живучестью. А главное, если появятся хоть малейшие сбои в работе, то Мордин, с его скоростью реакции, успеет войти в чардж раньше, чем ЗКТ развернётся.

Двадцать пятая нить памяти

Они вышли из тахионного поворота возле одной из комет облака Оорта. Идрис подтвердил, что чувствует себя отменно, полностью восстановился и готов к обратному перелёту.

— Обратный перелёт не нужен, — покачал головой Мордин. — «Гелиада» подберёт нас здесь. Готовь корабли к стыковке с её корпусом. Я слетаю на «Рапторе» к планете, сообщу распорядителям охоты координаты системы, и догоню вас на третьем прыжке.

Спроси среднего Наездника, разбудив его среди ночи, какой самый большой корабль есть у субкультуры Яутжа, и он не колеблясь ответит — «атолл яг-д-дья». Эти мощные километровые звездолёты, похожие по дизайну и по функциям на колониальные батлстары, используются и для космических сражений, и для транспортировки больших групп охотников на планеты с добычей, и просто для проживания. Некоторые из них модернизируют, например чтобы увеличить десантный отсек, или повысить огневую мощь, или убрать с борта некомбатантов, оставив только воинов. Но в большинстве случаев базового функционала хватает для всех целей, которые ставят перед собой Яутжа — на личном уровне, на уровне кланов и на уровне целого вида (да, у Яутжа, в отличие от других Науду, есть понятия видовой солидарности и видовых интересов, хотя они оч-чень своеобразные по меркам других народов).

Сейчас в системе Индиан собралось около семисот таких кораблей. Пять сотен должны были принять участие в Большой Охоте, а двести — принимали на борт женщин и детей с остальных атоллов. У клана Лерх, женщины которого принимали участие в Охоте наравне с мужчинами — только детей и членов небоевых каст. Ещё неопределённое число кораблей обоих кланов осталось за пределами системы — либо не успели вовремя к точке сбора, либо их нарочно не стали вызывать, чтобы не класть все яйца в одну корзину. Если система Индиан или Цираннус, или даже обе, окажутся ловушками — численность будет восстановлена менее чем за пятьдесят лет, причём другие кланы им в этом помогут, отложив на время взаимную ритуальную грызню. Отдельные жизни, как свои, так и чужие, для Яутжа не значили ничего, но к вопросам выживания клана они относились очень серьёзно.

Но яг-д-дья отнюдь не были самыми крупными или самыми мощными кораблями, которым предстояло принять участие в Охоте. Большому кораблю — большая торпеда, и Яутжа свято соблюдали этот принцип.

Прежде всего они привели отдельный флот бакуубов. Чего-чего там человеческий философ Фрейд говорил насчёт модулей памяти у Инженеров? По сравнению с кораблём типа «Бакууб», членообразный носитель данных — безобидная безделушка.

Представьте себе здоровенное копьё. Копьё. В космосе. И да, «здоровенное» не очень адекватно описывает эту штуку. Два километра в длину в сложенном состоянии, и все шесть — в развёрнутом.

Пилотируется этот монстр всего одним охотником. Как истребитель. Хотя в «древко копья» можно при необходимости набить до пяти тысяч пассажиров-десантников в подвижных индивидуальных капсулах.

Используется он двояко — во-первых, как очень большая пушка — когерентный гамма-излучатель с плазмой в качестве рабочего тела, способный после минутной зарядки выдать наносекундный импульс в триста килотонн (может выдавать импульсы и чаще, хоть с автоматной частотой, но тогда потребуются заранее подготовленные атомные заряды для быстрой накачки плазмы, а их количество на борту ограничено).

Во-вторых, если врага даже импульс гамма-излучения не берёт, бакууб переходит в режим «таран-абордаж». Окружив свой бронированный нос плазмой, он врезается в цель, как настоящее копьё весом в миллион тонн. После чего пилот производит быструю оценку ситуации. Часто самого удара хватает, чтобы вызвать детонацию реактора или боеприпасов на вражеском корабле (иногда даже бывает, что бакууб не застревает в цели, а пронизывает её насквозь и вылетает с другой стороны). Если навылет прошить не удалось, но разрушение корабля противника весьма вероятно, капсулы с охотниками выстреливаются назад через «древко копья», где их потом подберут коллеги — а сам бакууб подрывается в теле «добычи». Если же повреждения объекта даже после тарана невелики — те же капсулы, как лифты, съезжают вперёд (в «наконечник копья»), и злые воины разбегаются по коридорам чужого корабля.

Были здесь и «приманки» — стометровые корабли радиоэлектронной борьбы. В зависимости от режима настройки, они могли полноценно имитировать на всех частотах любой другой корабль Яутжа, включая готовый к атаке яг-д-дья, либо просто засыпать противника белым шумом, глуша его сенсоры, либо пытаться взломать его электронику. Поскольку смертность на таких кораблях очень велика, пилотируются они Дурнокровными — своего рода «штрафбатом» Яутжа, охотниками, совершившими преступление против законов клана, и ищущими искупления.

Были и «загонщики» — беспилотные корабли-канонерки ста пятидесяти метров в длину, задача которых — усиливать огневую мощь флота. Каждый «загонщик» нёс на одном борту шесть весьма мощных (для его размера) плазменных орудий, а на другом — пару сотен скорострельных лазеров. Вести огонь с двух бортов одновременно он не мог — энергии реактора не хватало — поэтому поворачивался к цели той стороной, которая нужнее в данный момент.

Были «коровы» — массивные четырёхкилометровые транспорты, которые занимались доставкой, заправкой и ремонтом всех перечисленных аппаратов, слишком больших, чтобы их мог принять на борт атолл. На «коровах» жили и работали исключительно представители низших каст, охотнику на их палубу ступить своей ногой считалось западло, хотя вполне нормально сделать то же самое, оставаясь на борту одного из аппаратов, подлежащих ремонту или перевозке. Кстати, внутрь «коровы» свободно помещались сразу три яг-д-дья.

И наконец, ради благого дела Яутжа расконсервировали три Охотничьих Луны — кв-вар-луар-ке.

Вообще-то считается, что максимальный даже теоретически возможный размер корабля в пространстве Цитадели — пять километров. Больше — просто не пройдёт через Ретранслятор. Не говоря уж о том,