Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

я вытащила из двух ларцов. В одном лежал Святой Грааль, а во втором мощи Георгия Победоносца. Согласно этой инструкции я и нарисовала карту. Место должно было располагаться по левому берегу от нас. Наконец увидела на левом берегу какое-то селение. Это оказалась деревня. Стандартная немецкая деревня начала 16 века. Там же находилась и небольшая церквушка. Сказала, чтобы бросали якорь напротив этой деревушки. Так, как был вечер, то приняла решение высадится на берег утром. На берег никто не сходил. На кораблях зажгли фонари. Поужинав, расположились с девушками на верхней палубе, возле входа в каюты.

— Матушка-Государыня, может споёшь нам? — Попросила меня Ксюша. Остальные девицы тоже стали просить. Только Айтан молчала и смотрела на меня. Паула принесла мандолу. Я стала перебирать струны. Полилась грустная мелодия, потом я запела:

Вечная любовь…

Верны мы были ей

Но время зло

Для памяти моей

Чем больше дней

Глубже рана в ней…

Стояла тишина. Меня слушали мои фрейлины, палатины. Матросы и солдаты. Матросы были набраны в основном, как это не парадоксально, во Фрисландии и других Нидерландских провинциях. Русского они не знали. Но постепенно учились у русских матросов, которых пока что было ещё очень мало. Всё же Русь, это была тогда в 16 веке сухопутное государство. Но лиха беда началом. До Петра Великого тоже самое было, а потом Русь-Россия стала морской державой. Матросы слушали мелодия и мой голос. Тихо стоял недалеко Князь Пандольфо Малатеста.

Все слова любви

В измученных сердцах

Слились в одно

Преданье без конца

Как поцелуй

И все тянется давно…

Я пела и перед моим внутренним взором вставали мои мужчины. Мой первый муж, Ванечка. Второй мой муж, тоже Ванечка Вяземский. Я их любила, каждого по своему. Такое было ощущение, что прожита целая жизнь. А ведь мне нет ещё и тридцати. Только двадцать семь. А я уже два раза была вдовой.

Уйти я не могла

Прощаясь навсегда

И, видит Бог,

Надеясь жду

Когда увижу вновь

Эту мою любовь

И дам я клятву вновь…

А теперь Василий. Как он там под Казанью? Всё ли хорошо у него? Почему-то боялась я за него. Иногда какой-то непонятный страх накатывал на меня. Я помнила из истории, что он умер как-то подозрительно быстро. Вроде началось всё с небольшой болячки на внутренний стороне бедра. За два месяца из здорового мужчины, Василий превратился в развалину, который даже перевернуться с боку на бок не мог без посторонней помощи. И из той раны, где была болячка постоянно вытекал гной и шёл трупный запах. Уже в двадцатом веке и в двадцать первом, выдвигались три основных версии причин смерти Василия, это гнойный артрит, что многими ставилось под сомнение, так как этому заболеванию предшествует ранение или механические повреждения околосуставных тканей. Чего у Великого Князя не было. Вторая версия — костный туберкулёз. Эта версия более реальна, особенно учитывая, что дед Василия, Василий Второй умер как раз от него. И третья версия, что может быть наиболее правдоподобной, это периостит, воспаление надкостницы, которая начала гноится и отслаиваться, поражая мягкие ткани. В этом случае Василию могли помочь только антибиотики и хирургическое вмешательство, а не так, как его пытались лечить — прикладывали к ране муку, печёный лук и разные мази. В итоге — сепсис и смерть…

Вечная любовь

Жить чтобы любить

До слепоты

И до последних дней

Один лишь ты

Жить любя

Одного тебя, навсегда…

Навсегда…

Музыка смолкла, песня закончилась. Я молчала, думая о Василии.

— Матушка, скажи, а там в Роттердаме, в соборе, когда тебя благословила Пресвятая Дева Мария, что ты чувствовала? — Задала вопрос Паула.

М-да, в Роттердаме занятная вещ получилась. Я поначалу даже сама не поняла. Сошли в порту. Пока Пандольфо занимался закупкой продовольствия, я в сопровождении своих сержант-дам, палатинов и личной охраны, прошлась по городу. Платье надевать не стала. Пошла гулять в форме. Естественно, мои фрейлины тоже. исключение только Фрося, которая не была сержант-дамой. Горожане смотрели на нас с удивлением и любопытством. Сходили к городской ратуши. Там при нашем появлении, из здания выскочил как-то мужичок. Оказалось это местный бургомистр или как он у них называется, чёрт его знает. Следом за ним на площадь прибежали ещё люди, в том числе местные дворяне. Заскакали козлами, приветствуя меня и мою свиту. Смотрела на них иронично. Но тоже поприветствовала. Потом зашли в кафедральный собор. Мне было всё равно, что это католический собор. Какая разница, это всё равно дом божий. Красивый он. Жаль, что во время второй мировой войны, немцы практически стёрли исторический центр Роттердама бомбовыми ударами. В собор не пошли Аббас с Айтан и Божен с Айно. Там я помолилась. Не знаю, как так получилось, встала, наверное, так удачно, что на меня падали лучи солнца через витраж, установленная в оконный проём композиция из кусочков разноцветного стекла. Конечно же, композиция была на религиозную тему. Сначала всё было нормально. Я молилась возле статуи Девы Марии. Вообще церкви, соборы на меня в последнее время стали как-то странно действовать. Иногда, находясь там, без разницы православная церковь это была или католическая, но я словно входила в некий транс. Вот и в этом соборе, читая молитву стала постепенно стала погружаться в это необычное состояние:

— О, Пресвятая Госпоже Царице Богородице, высшая всех небесных сил и святейшая всех святых! Припадаем и поклоняемся Тебе пред всечестным и цельбоносным образом Твоим, воспоминающе дивное явление Твое болящему клирику Викентию, и усердно молим Тя, всесильную рода нашего Заступницу и Помощницу: якоже древле подала исцеление тому клирику, тако и ныне исцели наша души и телеса, болезнующия ранами грехов и страстей многоразличных, избави нас от всяких напастей, бед, скорбей и вечнаго осуждения, сохрани от душепагубных учений и безверия, от льстивых и наглых нападений невидимых врагов, подаждь нам христианскую кончину, безболезненну, мирну, непостыдну, Святых Таин причастну и сподоби нас на нелицеприятнем судищи Христове стати одесную Всеправеднаго Судии и блаженный глас Его услышати: «Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира». Аминь.

Все посторонние звуки куда-то пропали. Возникло такое ощущение, что время остановилось, вообще всё замерло. Наступила тишина и только голос мой продолжал читать молитву. Когда молитва закончилась, слова Акафисты Пресвятой Богородицы, сами полились из меня. Я продолжала не останавливаясь. Почувствовала какую-то радость, облегчение и понимание, что всё будет хорошо, словно кто-то ласковым голосом нашёптывал мне. Молясь, я улыбалась:

Радуйся, от начала веков во главу нашего