Фантастика 2025-25 - Юлия Владиславовна Евдокимова

свете люстры лысиной, оправил роговые очки. И завёл разговор о поставках муки и прочих продуктов. Я слушал и постепенно понимал, что невозможно перевозить те объёмы, которые он называл, на самолётах. Не так много рейсов делалось авиакомпанией, принадлежавшей Красному клану. Выходит, товары Старгорода поставлялись с помощью портала в Запретном городе? Но это означало, что местные управленцы в курсе его существования. Как интересно… Значит, есть прямая связь между коммуной и Камнегорском, так сказать. И ведь наверняка через Иркаллу можно переправлять не только продукты и другие товары, но и войска, например. По крайней мере, теоретически.

И, словно мои мысли были услышаны, Юматов вдруг сказал:

— Сейчас тоннель перекрыт со стороны Камнегорска. Но я уверен, что ненадолго. Вероятно, первым шагом Голицына станет его открытие, и наши товары начнут поступать в империю неофициально. Однако есть вероятность, что царь попытается перебросить сюда войска. Под видом восстановления торговых связей, я имею в виду. Мы должны быть к этому готовы. По данным разведки, солдат у Голицына вполне достаточно. А если он ещё и договорится с другими кланами, то нас ждёт настоящее вторжение. Так что придётся усилить деятельность разведки. Мы должны знать, если Голицын начнёт встречаться с главами кланов.

— Почему бы нам самим не напасть на Камнегорск? — спросил один из присутствующих, одетый в военную форму с нашивками генерала.

— Потому что сначала надо подорвать строй империи изнутри, раскачать общество, посеять недовольство властью в среде простого народа и, если повезёт, настроить аристократов против Голицына, — ответил Юматов. — То, чем и занималась наша агентурная сеть, пока Тайная Канцелярия не взялась за неё всерьёз. И теперь мы практически лишены рычагов воздействия. Всё нужно строить заново. Верно я говорю? — обратился он к начальнику КГБ.

Тот кивнул.

— К сожалению, да. Мы делали главную ставку на профсоюзы, но оказалось, что не так уж они и готовы к бунту. Как только начались чистки и аресты, председатели гильдий поджали хвосты и полностью поддержали власть. Полагаю, с ними провели разъяснительные беседы перед тем, как начинать отлов наших агентов и тех, кого им удалось завербовать.

— Тогда и ждать нечего, — сказал генерал. — Не удалось раскачать общество сейчас, не удастся и в будущем. Вторгнемся в империю и…

— Прошу прощения, — прервал его Юматов. — Но так революции не делаются. Мы должны предстать освободителями, а не интервентами. Друзьями, а не врагами. И вы правы, товарищ Соколов, мы едва ли сможем восстановить сеть в том виде, в котором она существовала, и, тем более, расширить и улучшить её работу. Без поддержки в Камнегорске. Именно поэтому нам нужен тот, кто окажет нашей агентуре содействие. И тут мы возвращаемся к Николаю Скуратову.

— Но от лица каких сил нам к нему подступиться? Если маркиз не поверит, что они достаточно сильны, то не согласится, — проговорил сидевший с краю высокий худой чиновник с нервно подёргивающимся лицом.

— Предложений по этому поводу я жду от Комитета Государственной Безопасности, — сказал Юматов, обращаясь к главе КГБ.

Тот кивнул.

Совещание длилось ещё около пары часов, и слушал я внимательно, не только всё запоминая, но и делая пометки. Всё это потом надо будет вызубрить. И решить, о чем рассказывать по возвращении, а что приберечь для себя.

Наконец, встреча закончилась, и Юматов нас отпустил. Каждый получил какое-то задание. В том числе, и я. Мне было велено подготовить проект документа, который будет отправлен в Камнегорск в качестве первого шага к примирению. Конечно, не ожидалось, что я буду составлять его один. У Сырмяжского имелись в комиссариате иностранных дел подчинённые. С которыми мне предстояло познакомиться. Так что, покинув резиденцию Юматова, я отправился в ресторан пообедать, а затем поехал в свой комиссариат.

Всё это время размышлял о том, как добраться до вождя коммуны. Перспективы представлялись крайне не воодушевляющими. Если даже он меня вызовет, что вполне вероятно, учитывая, что проект нужно подготовить быстро, а затем, очевидно, потребуется его утверждение, не факт, что Юматов будет во время нашей беседы один. Кроме того, я не сомневался, что за любым разговором вождя пристально наблюдают готовые ворваться в зал спецслужбы. Даже если я его грохну, уйти мне не удастся: ясно же, что во дворце полно магов. А если даже я каким-то чудом вырвусь, перебив кучу народа, что потом? На меня будет объявлена охота. Весь город станет искать убийцу местного любимца. А в Старгороде наверняка устроена широкая сеть осведомителей — уж об этом-то КГБ должно было позаботиться. Жертвовать же собой я, естественно, не собирался. Более того, я бы с удовольствием оставил Юматова в живых и позволил бы ему осуществить план, в котором мне помогают продвинуться к власти в Камнегорске. Уверен, это реально пригодилось бы. Но и разочаровывать Голицына не хотелось. Выходило, что я оказался между Сциллой и Харибдой. Иначе, говоря, меж двух огней. Вдобавок, устранить Юматова исподволь не представлялось возможным: он не покидал дворец, и я не мог подобраться к его близким. Тем более, судя по данным разведки, их у него и не было.

Так что в комиссариат иностранных дел я прибыл далеко не в самом хорошем настроении.

Встретили меня там, как начальника. Похоже, Сырмяжский был в МИДе чуть ли не главным. Во всяком случае, не нарисовалось никого, кто потребовал бы от меня отчёта. Первым делом я велел секретарше, полагаясь на то, что она знает процедуру, собрать всех на совещание, на котором изложил задачу — составить проект примирительного документа. Велел сделать всё до завтра. После этого засел в кабинете Сырмяжского, затребовав всё, что есть у комиссариата иностранных дел по Камнегорску. На изучение ушёл не один час. Параллельно делал пометки. Если что, скажу, что они были мне нужны для работы над бумагами.

Постепенно становилось ясно, что оба мегаполиса тесно сотрудничали до того, как Старгород превратился в коммуну. Когда же власть сменилась, на некоторое время отношения прервались. Затем, правда, восстановились, причём довольно быстро. По инициативе Юматова, который предложил увеличить поставки продовольствия в империю. Взамен Старгород получал топливо и кое-какие химикаты. Однако отношения оставались напряжёнными. В первую очередь, из-за идеи, которую исповедовал Юматов — распространения коммунизма повсеместно. Это, естественно, воспринималось кланами Камнегорска как нечто враждебное и опасное. В общем, мегаполисы сосуществовали исключительно по необходимости.

Откинувшись на спинку кожаного кресла, я задумался.

Юматов пытался убить Голицына. Значит, был готов к решительным шагам. Считал, что Камнегорск готов к