Лётчик: Лётчик. На боевом курсе! Под крыльями Босфор - Владимир Владиславович Малыгин

Сильный удар о грунт, треск и хруст где-то внизу, под самой… Гм, под креслом, скажем так. Самолёт проседает на одну сторону, каким-то чудом не цепляет нижним крылом за обочину, катится какое-то время прямо, потом начинает плавно уходить вправо с треском и скрежетом. Капец стойке!

На наше счастье кюветов вдоль дороги нет, поэтому самолёт выкатывается в поле и там наконец-то останавливается. Уходят все звуки, и на какое-то мгновение в кабине повисает мёртвая тишина, которая сразу же раскалывается тихим, звенящим от внутреннего напряжения, повторяющим одно и то же шёпотом кого-то из казаков охраны:

– Господи, спаси и сохрани! Спаси и сохрани!

– Всем покинуть самолёт! – командую и показываю пример. Начинаю шумно отстёгивать привязные ремни.

Скрипит чуть слышно входной люк, в кабину врывается осенний воздух и окончательно выдувает запах сгоревшего пороха и горячего металла. Вкусно пахнет травой и листьями, влажной землёй. Слабый запах дыма заставляет заторопиться самому и поторопить на выход пассажиров и экипаж.

Ребята подхватывают штурмана. Тот морщится от боли, но героически терпит.

Какая к чёрту лесенка! Прыгаю вниз с обреза люка – вспаханная земля бьёт в ноги мягко и ласково. Тут же оказываюсь в плотном кольце людей. Наши все благодарят за удачную посадку. Нашли, за что благодарить! Это же просто работа, и было бы странно, если бы я не умел её делать…

Немного не рассчитал с приземлением, так ведь и случай такой, неординарный, особый.

Великий князь крепко обнимает за плечи, целует в обе щеки, отстраняется и смотрит в глаза:

– Молодец!

На смену князю приходит Второв. Остальные громко выражают своё одобрение. А я наконец-то получаю возможность вздохнуть и задать вопрос инженеру:

– Что с самолётом?

– Стойку с правой стороны подломили! Сначала пулей повредили, потом удар от приземления. Вот она и не выдержала…

– На месте починить сможем?

– Если только получится самолёт приподнять…

Осматриваюсь по сторонам. Тревожит запах дыма. К счастью, он доносится не от самолёта, а откуда-то из-за леса. Да даже скорее не леса, а из-за лесопосадки. Перед приземлением мне не до обзора окрестностей было, поэтому не увидел, что там за этой посадкой находится – хутор или деревенька. Да и не столь важно это сейчас. Вот убрать самолёт поближе к этой самой посадке да замаскировать… Вот что главное и важное. Потому как вряд ли нас немцы в покое оставят. Сейчас заправятся и снова искать начнут…

Осматриваю самолёт. За мной хвостиком так все и продолжают ходить, и точно так же осматривают после меня поломанную стойку. Даже руками точно так же ощупывают. И ладно.

Ну что… Взлететь уже не получится, а вот откатить самолёт в сторону вполне. И мы облепляем самолёт, словно мураши, наваливаемся на плоскости, изо всех сил толкаем аппарат к посадкам. По успевшей осесть в пашне он идёт тяжело, колёса вязнут, сломанная с одной стороны многострадальная стойка жалуется, потрескивает от нагрузки, но пока держится, не отваливается. Да выдержит, ничего с ней не будет. А починить в этих условиях мы её вполне починим. У нас обрезки труб есть, можно будет их приспособить как дополнительный каркас вокруг стойки. По крайней мере, взлететь сможем. И сесть. Один раз. Больше рисковать не стоит. И самое основное – было бы на чём взлететь. Это я о топливе говорю…

На удивление, пробоин в крыльях и фюзеляже не так и много. Сквозных, в фюзеляже, я имею в виду. Целили в основном по пилотской кабине, а тут у нас какая-никакая, а можно с натягом считать, что броня. Каким-то чудом стёкла не покоцали. И моторы целые, даже немного странно. Сразу вспомнилось, как у нас с Михаилом сорвало кусок обшивки с крыла после атаки на германские крейсеры. Даже тогда обстрел был тише, чем сейчас, и сам самолёт меньше размерами, а вот так получилось.

Казаки уже тащат несколько срубленных деревьев, прислоняют к фюзеляжу, накрывают ветками крылья. Маскировка так себе, но хоть что-то. Нам бы сейчас сети… Хотя бы рыбацкие… И что я раньше об этом не подумал?

После этого расстаёмся с нашими пассажирами. Вместе с ними уходят и казаки личной охраны великого князя. С нами остаются Игнат с Семёном. И мы, не откладывая, приступаем к ремонту.

Глава 12

Само собой, перед тем как начинать ремонт ещё раз осмотрелись. Пока вокруг тихо. Несколько напрягает отсутствие любопытных местных. И вездесущих пацанов не видно. Ну не может такого быть, что никто не увидел, как мы с неба валились. Хотя-я… Моторы-то не работали… А снижались мы очень быстро… Тогда точно могли нас и не услышать, и не заметить. И хорошо! По-любому это нам на руку.

Сразу же по максимуму облегчили самолёт – вытащили наружу все пулемёты с боезапасом, парашюты и техническую аптечку. И мешки с отстрелянными гильзами, само собой. Неужели такую тяжесть хранить будем? Здесь где-нибудь и оставим. Местные найдут – приспособят в хозяйстве.

Пока личный состав занимался разгрузочными работами, я осмотрелся по сторонам. Для чего пришлось снова забираться в самолёт, так оно повыше получится.

Ох, не нравится мне, как мы на этом поле торчим. Что эти несколько деревцев? Сверху нас прекрасно видно. Что-то другое придумать нужно. И срочно!

Развернули наш аппарат хвостом к деревьям, да так и затолкали в посадку поглубже. Штурман наш на ноги поднялся, всё помочь порывался. Насилу его угомонили. Хочется ему пользу оказать – пусть лучше на пустых ящиках посидит, да за небом понаблюдает.

И стабилизатор, и киль прекрасно уместились под деревьями. И рубить ничего не пришлось – посадка редкая, нижние ветви везде давно срезаны. И от сухостоя вычищено до блеска. Даже травы не видно – всё прибрано. До наших буреломов им далеко.

Здесь не там, не так как у нас – осень и близко не чувствуется, листья на ветках даже желтеть не собираются. Поэтому и маскировка получше будет. Хвост под дубами спрятали, остались на поле крылья да кабина. Ничего, уже легче. А их мы ранее срубленными деревцами и прикроем.

Немного напрягает сырая почва, но с ней пока некритично, колёса неглубоко проваливаются. Лишь бы дождя не было. Замаемся тогда аппарат до дороги толкать. И на моторах выруливать нельзя будет. Колёса завязнут, и сразу можно носом в землю ткнуться. Так что останется только наше прямое физическое участие. Правда, расстояние тут всего ничего,