Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

духа туда, куда именно ему было нужно. Пространственные метки, расставленные парнем ещё в процессе исследования разрушенной деревни, начали срабатывать одну за другой. Он создавал разрывы в ткани мира – искусственные, но управляемые. Скользкие, серебристые разломы, в которые дух сам проваливался, даже не осознавая, что его путь очень плотно контролируется.

Каждый шаг Андрея сопровождался дрожью пространства. Он использовал технику плетения пустот, выученную после столкновения с Вратами Безмолвия. Создавал ловушки, в которых дух не мог ускориться, не мог повернуть. В этих местах сама суть движения превращалась в круг. Дух вырывался – и снова оказывался там же.

– Ты ведёшь себя, как человек. – Прошептал Андрей в пустоту, чувствуя, как тень мечется где-то в метре от него, скрытая между тонкими слоями реальности. – А это значит, ты боишься.

И тогда он раскрыл печать. Артефакт, что он носил на поясе, содрогнулся. Это был тот самый сосуд, в котором покоилась первая печать Хао-Цзу. Объект, в который было вложено ядро крови, собранное в тот момент, когда существо, именуемое Хао-Цзу, было разорвано на грани между жизнями. Сам дух, запечатанный внутри, не мог говорить – но помнил. И этот след памяти был триггером.

Стоило сосуду раскрыться, как всё пространство вокруг содрогнулось. Не громко – но глубоко, внутренне, как будто весь лес услышал глухой, вязкий звук. Дух-сателлит взвыл, но не в голос. От него не было ни звука. Вой пришёл изнутри, как если бы сама земля заныла от боли. Её тень, некогда ловкая и быстрая, развалилась, начала терять форму, обнажая то, чем была на самом деле – осколок сознания, вложенный в маску девочки.

– Н-н-неет… н-не… хозяин… не позволит… – Захрипела она, и голос её становился то детским, то старушечьим, то вовсе не человеческим. Но Андрей уже завершал круг. Он установил последние фиксаторы. Пространственные клинья, каждый из которых был связан с одним из узлов артефакта. Эти клинья не только сковывали движение – они вплетали суть цели в общую схему запечатывания, создавая эффект обратной сингулярности. Дух больше не мог отделиться от той точки, в которой находился сосуд.

И тогда он шагнул внутрь круга. Соль Хва, с которой он держал связь через мысленную нить, затаила дыхание. Она чувствовала, что сейчас начнётся – и понимала, что прерывать нельзя ни в коем случае. Андрей раскрыл ладонь.

На его руке лежал осколок рога Джи-Лунь, инкрустированный в форму древнего иероглифа, обозначавшего предел. Этот фрагмент был не просто оружием. Он был символом окончательности. Всё, что соприкасалось с ним в момент печати, более не могло вернуться к прежнему состоянию.

– Истинное имя, переданное через обрывки воспоминаний. Образ, удерживаемый клятвой боли. Природа, несущая привязку к старшему духу. – Андрей говорил негромко, но каждое слово резонировало в воздухе. Даже лёгкий ветер, до сих пор обдувавший его разгорячённое лицо, резко стих.

– Закрытие. Печать. Вплетение. Связывание. Принятие. Подчинение.

И тогда артефакт засветился изнутри. Свет не был ярким, но он резал. Всё, что было частью духа – его иллюзии, его обрывки личности, его клочки образа – начали втягиваться внутрь.

Девочка, срывающаяся на дикий вой, исчезала, как сгорающий лист. Её облик дрожал, осыпался пеплом, обнажая под тонкой кожей чёрные нити и руны. Последний взгляд – испуганный, но явно не детский. Это был взгляд существа, впервые ощутившего границы собственной смертности. И тогда… Щёлк… Всё схлопнулось. Пространство замерло. В его руке остался тяжелый, пульсирующий сосуд – теперь с двойной печатью. Старший дух Хао-Цзу внутри него затрепетал, ощутив приближение чего-то родного – но и подчинённого. А младший, новозапечатанный, был бессилен. Он стал частью артефакта, и теперь ничем не мог помочь своему истинному хозяину. Так как банально был лишён даже малейшей возможности.

Андрей ощущал, как сосуд изменился. Его глубина стала иной. Теперь это был фрагмент самой структуры Хао-Цзу – его внутреннее дитя, его аватар. Он осторожно запечатал сосуд, вложив в него последнюю команду:

– Не пробуждайся, пока я не позволю.

Слово было сказано не голосом, а ядром. А потом он выдохнул. И только тогда лес снова начал дышать.

Под ночным, мрачным небом, затянутым тучами, Андрей медленно вышел из рощи, держа в руке артефакт, в который он окончательно запечатал духа-сателлита Хао-Цзу. Его лицо было бледным, почти пепельным, кожа словно напиталась холодом, что шёл от этого проклятого создания. В его глазах плескалось напряжение, не спадающее ни на миг. Он чувствовал, что даже теперь, даже запечатанный, дух не исчез. Он затаился.

Соль Хва с тревогой встретила его взглядом. Она молча кивнула, не задавая лишних вопросов – они оба понимали, что объяснения придут позже. За ними двигались люди из семьи Лин, напряжённые, встревоженные. Кто-то всё ещё пребывал в остаточном оцепенении от тех иллюзий, что успела пробудить маленькая девочка.

– Мы возвращаемся к алтарю. – Коротко бросил Андрей. Голос был хриплым, словно выжженным изнутри.

Путь назад прошёл молча. Густой воздух леса, насыщенный сыростью и мертвенной тишиной, казался теперь еще гнетуще тяжелее. Шорохи между деревьями отзывались тревожным эхом. Казалось, сама природа больше не желала знать, что случилось на этой земле. Она пыталась забыть. Но люди – не могут.

Когда они вышли на ту самую поляну, алтарь всё ещё был там. Мрачная конструкция из осклизлых черепов, почерневших костей и переплетённых сосудов из иссохшей плоти. Он словно жил – медленно пульсировал, дышал остаточной энергией, насыщенной древней тьмой. По периметру каменной плиты тлели крошечные символы, похожие на шрамы на самой реальности. Они были словно отпечатки когтей существа, чьё существование не поддавалось логике этого мира.

Соль Хва тихо выдохнула. Её глаза, полные решимости, пробежались по останкам, что лежали рядом. Разорванные тела людей и животных, разложенные на отдельные фрагменты, образовывали чёткий узор, явно имевший ритуальное значение. В центре лежал свежий труп старейшины – седовласый культиватор, один из тех, кто был в числе шести пробудивших алтарь. Его грудная клетка была вывернута, а сердце отсутствовало. Его душа, по всей вероятности, уже давно сожжена.

– Это был якорь. – Произнёс Андрей тихо. – Один из множества.

– Мы знали, что они могут оставлять точки силы. – Откликнулась Соль Хва. – Но никто не представлял, что это может быть так.

– Это не просто точка. – Он указал на структуру. – Это как зуб, оставленный в теле мира. Пульсирующий гнойник. Пока он существует, Хао-Цзу имеет в нём опору. И если хотя бы один идиот решит воспользоваться этим, пробуждение начнётся снова. И если дух всё ещё жив… Он почувствует его. И найдёт способ выбраться.

Соль Хва мрачно кивнула. Она уже доставала