Путь Человечества - Юрий Корчагин

— Только времени у нас осталось не так много, ускорь темпы расследования, разрешаю использовать «расширенный» арсенал, но при условии сохранения секретности.

— Как там говорили, «стрелять из пушки по воробьям»? — хмыкнула она, — Использовать оружие, способное уничтожать планеты против группы террористов. Тебе не кажется, что…

— Не кажется, — оборвал её я, — как я понимаю, ты ещё не ознакомилась с моими выводами об извлечённых из твоей ученицы имплантами. Они смогли обойти мою защиту, — жёстко произнёс я, — почти взломали протоколы безопасности и взяли её под контроль. Если не уничтожить их сейчас — война со Жнецами окажется не лёгкой прогулкой, а бойней, где мы можем потерять всё, что строили последние сто лет.

— Всё… настолько серьёзно? — после недолгой паузы спросила она.

— Да, я уже обновил протоколы безопасности и начал поиск возможной утечки. Без образца технологий они не смогли бы столь быстро подобрать ключ к нашей защите. Жнецы может и не знают о наших истинных возможностях, но явно обратили на нас внимание.

— Я начну параллельное расследование, — без тени обычной весёлости сказала Доминика, — если в рядах культа действительно завёлся предатель, он пожалеет.

— На другое я и не рассчитывал. Пойдём, ритуал начнётся совсем скоро.

Сегодня на Земле, под некогда знаменитым городом Найт-Сити, было особенно оживлённо. Старшие техножрецы со всех концов галактики собрались здесь, чтобы… они не знали об истинных причинах этого собрания. Обычно Омниссиарх общался с ними лично или, в редких случаях, использовал передатчики, чтобы сообщить что-то важное или проверить результаты их работы, но никогда не собирал в одном месте столько высших техножрецов. Происходящее казалось чем-то странным, но верные служители Омниссии не задавали лишних вопросов, раз первый после бога посчитал необходимым провести это собрание, значит, так тому и быть.

* * *

Зал с бассейном, заполненным чем-то похожим на ртуть или другой жидкий металл, казался бесконечным. Его потолки терялись где-то в темноте сводов, а украшенные резьбой колонны и статуи не давали рассмотреть стены. Промышленный комплекс, находящийся над залом, наполнял его причудливой музыкой. Перестук механизмов, электрические разряды и потоки воздуха, проходящие через многочисленные трубы, наполняли зал глубокими трубными звуками.

Облачённые в красные мантии с бронзовой окантовкой в виде шестерёнок, с вышитыми на них вехами их служения, техножрецы стояли неподвижными статуями. За внешней неподвижностью скрывалась активная работа сенсоров, все они, давно отринувшие слабую плоть и заменившие её благословленным металлом, изучали каждый миллиметр величественного зала. Рассматривали статуи неизвестных им техножрецов, что молча взирали на них из-под тьмы литых капюшонов. Прислушивались к мелодии, звучащей отовсюду. Анализировали содержимое бассейна, пытаясь понять его истинную природу.

Было их немного, всего шестнадцать, но каждый из них был важен. Руководители тайных колоний и верфей, флотоводцы и фабрикаторы, новаторы и мастера управления. Они были ближе всех к пониманию замысла Омниссии, и лишь три персоны стояло над ними.

Эти трое вошли в зал последними. Гармоничная и мягкая архимагос-биологис, подчинившая саму жизнь. Тонкая и изящная фигура архимагоса-доминуса, в каждом движении которой была грация и опасность. Высокий и основательный Омниссиарх, первый после Бога Машины.

Жизнь. Смерть. Созидание.

Все трое встали между ними и бассейном, замерев на миг. Из спины Омниссиарха вырвались энергетические лучи и, сплетя их в крылья — он воспарил. Архимагосы остались недвижимы.

— Сегодня, тот день, — начал вещать глава культа, — когда вы преобразитесь. Окончательно отринете слабую плоть. Истинно прикоснётесь к Омниссии и станете проводниками его воли. Получите частичку его знания.

Техножрецы молчали, наблюдая за тем, как их лидер парит над зеркальной гладью, не касаясь спокойной поверхности.

— Сегодня, вы закончите свой путь и начнёте новый, уже в другом виде. Сегодня вы станете магосами.

Давнее обещание, казавшееся недостижимым. Каждый, кто когда-то посвятил себя служению Богу Машине, знал о рангах и санах. Каждый мечтал достичь вершины, но время шло и ничего не менялось. Больше сотни лет прошло с тех пор, как первый техножрец произнёс слова клятвы служения, и только сейчас их посчитали достойными!

— Подойди, Энрике Хесус, — первый старший техножрец, что давным-давно смог разработать способ добычи полезных ископаемых с помощью портальной установки, без тени сомнения подошёл к краю бассейна, — готов ли ты?

— Готов, — спокойно и в тоже время воодушевлённо ответил он.

— Тогда, войди в священные воды и предстань перед Омниссией. Заверши своё возвышение.

Когда-то простой кочевник, что поверил в проповеди странной девушки и пошёл за ней, шагнул в неизвестность. Датчики, расположенные на механической ноге, передавали странное, но он без страха сделал новый шаг, а за ним ещё один, пока не скрылся под серебристой гладью полностью.

Вокруг была только тьма и ничего больше. Нано и пико роботы, составляющие большую часть священных вод, пока лишь обволакивали его тело. Действуя интуитивно и продолжая шагать по плоскому дну, Энрике постепенно начал ощущать нечто… странное. Подобное он уже чувствовал несколько раз до этого, но… не столь концентрированно, не столь ярко.

Глазные импланты начали будто сбоить, передаваемое в мозг изображение стало размытым и поверхностным. Выполнив перезагрузку и диагностику, на бесконечно короткий миг он «закрыл глаза», и перед ним предстала ужасающе прекрасная картина.

Огромный механизм, бесконечно сложный и бесконечно прекрасный, постоянно пополняющийся новыми элементами и постоянно избавляющийся от лишнего. Омниссия смотрел на него и оценивал, размышлял и взвешивал, проникая в самые потаённые глубины души. Энрике не пытался сопротивляться или что-то скрыть, наоборот, он открылся перед богом, которому верно служил уже много лет. Волна одобрения окутала его, он почувствовал небольшое покалывание по всему телу.

Не смея отрывать взгляд от божества, техножрец продолжил вглядываться в бесконечно прекрасный механизм, пытаясь запомнить каждый его элемент. Странное и почти забытое чувство зуда в глазах с каждой секундой становилось всё сильней. Хотелось моргнуть, но шестым чувством он понимал, стоит ему это сделать, как совершенство пропадёт, возможно навсегда.

Зрение стало размытым, а боль нестерпимой, и он всё же сомкнул на секунду несуществующие веки.

Вновь открыв глаза, он понял, что вновь оказался на дне бассейна. Всего один шаг, и его удивительно чувствительная стопа наткнулась на каменную ступеньку. Лестница вывела его на противоположный край бассейна и только тогда он смог осмотреться.

Привычные и давно ставшие частью его импланты исчезли, преобразились, стали единой структурой. Больше не было плоти, не было слабости, он преобразился