Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Мы с Токс сидим на краю обрыва, болтая ногами. Далеко внизу волны отчаянно бьются о скалы, море кипит пеной. Смотреть на это можно бесконечно, как и молчать рядом с другом… И только мне приходит в голову эта мысль, Токс заговаривает:

— Многие знают, что помогать другим — это добродетель. Но не все помнят, что достойно принимать помощь — это тоже добродетель. И в ней я непростительно слаба, маленький друг. Слова — плохой способ выразить благодарность…

— Зато гранаты и шмотки — отличный! Такое барахло здесь вообще ни за какие бабки не достать! — ах да, я же снага. — Ска, да не парься ты, врот. И не заводи шарманку, что не знаешь, сможешь ли мне помочь связаться с домом… Ты не знаешь, зато я знаю, что другого выхода на Инис Мона у меня нет. Нах.

Если честно, ненавижу розовые сопли эти все.

Токс улыбается — ее улыбка теплее обычной градусов на десять. Утром я видела, что на браслете — серая полоса. Короткая, правда — на четверть экрана где-то. Сперва она должна дорасти до максимума, а потом уже только начнется зеленая. Может, пожертвования на больницу — не самый эффективный способ совершать эти чертовы добрые дела… Денег-то мы уже угрохали прорву, а полоска еле продвинулась.

Однако, стыдно признать, сейчас меня парит кое-что другое. Токс была первым эльфом… да что там, вообще первым, кого я увидела в этом мире. Вот я и решила, что у каждого эльфа внутри по глыбе льда. Но все вокруг изо всех сил намекало, что это совершенно не так. Чего стоили одни только игривые сисястые эльфиечки на рекламе всего — от строительных рынков до средств для потенции… и не всегда это стилизованные картинки, иногда и вполне себе фотографии весьма раскованных моделей. Горячие эльфийские мачо тоже охотно позировали в расстегнутых рубашках. А на днях я приметила в портовом квартале стилизованную вывеску «Оргии на эльфийский манер». Это все решительно не вязалось с тем, что я видела дома каждый день.

Казалось бы — ну какое мое снажье дело? Но знаете, как оно бывает, когда очень любопытно… Ладно, моя раса вроде бы особым тактом не отличается.

— Токс, а ты никогда не думала… Ну там, я не знаю, приодеться как-нибудь? Может, познакомиться с кем-то? Не на улице, конечно! Но ведь любой на этом острове будет твой с потрохами!

Токс смотрит на меня удивленно:

— Я ведь говорила тебе, Соль: я замужем.

Набираюсь окаянства и уже почти ору:

— Ты говорила! Но ты уверена, что это в самом деле так? Почему твой муж не защитил тебя? Или хотя бы не последовал за тобой в изгнание? Разве это… ну, семья?

— Мой возлюбленный супруг выполнял свой долг перед Кругом Инис Мона, — Токс неотрывно глядит в бурные волны. — Он был в числе тех, кто вынес мне приговор… скорее мягкий, чем справедливый. То, в чем я виновна, карается смертью. А сам он остался нести службу, для которой более не гожусь я. Сахалин сейчас — место моей ссылки, потому закрыт для всех друидов Инис Мона, для моего супруга в том числе. Это больше того, на что я имела право рассчитывать.

— Да ну нет же! Это неправильно все, как ты не видишь? Ты ничего плохого не сделала. Муж бросил тебя в беде, а ты… живешь монашкой, — черт, есть ли на Тверди вообще монашки? Авось есть. — Да ничего ты ему не должна, разве не ясно?

Токс грустно улыбается и поправляет мои волосы, растрепавшиеся на ветру.

— Этот совет верен для тебя, маленький друг. Ты — свободная юная женщина и вольна искать близости с любым из тех, с кем вы придетесь друг другу по нраву. Такова твоя природа, и ничего зазорного в ней нет. Серьгу только не забудь поставить, я не могу изготовить такую, гормоны — не моя специализация. Но я… такие, как я, живут по другим законам. Одна жизнь — одна любовь. Иное невозможно.

— Эльфы? Но ведь эльфы не… Они могут…

— Эльдары, — мягко поправляет Токс. — Эльдары могут все, что им вздумается. Столетия привилегий и вседозволенности погасили в них свет Валинора, превратили в обычных деградантов, не способных совладать со страстями. Что ты так смотришь на меня? Я не буду защищать эльфийских аристократов только потому, что они со мной одной расы; это позорное родство. На Авалоне эльдары хотя бы для вида придерживаются древних законов, а за его пределами ударяются во все тяжкие. Знаешь, как говорят — «эльдар к западу от Суэца не отвечает за то, что делает эльдар к востоку от Суэца». Особенно это касается молодых эльдаров, которые ищут острых ощущений для совершения инициации второй ступени. Даже некоторые из младших друидов следуют таким путем, и Круг смотрит на это сквозь пальцы. Но я мастер-друид, мне так нельзя. У нас все иначе. Инис Мона хранит древнюю праведность… говорят «Гордыня друидов так велика, что полностью вытеснила и гнев, и похоть». Ты просто с детства знаешь, что вода мокрая, груши сладкие, а вот этот вредный сопляк в положенный срок сделается твоим возлюбленным супругом. Одна жизнь — одна любовь. Таковы аксиомы.

— И что же, неужели никогда не бывало, что какой-то друид или друидка влюблялись в другого? Не в того, кто с рождения определен им в супруги?

— Бывало. И всякий раз это вело к гибели.

— Что, к гибели того, кто влюбился не по регламенту?

Токс закатывает свои прекрасные лучистые глаза:

— К гибели народов, Соль.

Глава 10

Магам можно все

Третье дело оказалось легким — как отнять у ребенка конфетку.

Наш клиент остановился во второразрядной гостинице в портовом квартале. Ленни нашел его, когда тот искал покупателя на тягу, причем почти в открытую, чуть ли не в общих городских чатах. Вычислить номер и отследить, где находится телефон — минутное дело для нашего хакера. Подрубиться к камере на входе в гостиницу оказалось чуть сложнее, это заняло минут пять. Номер комнаты выяснили быстро — данные о жильцах администраторы передавали в милицию. Записался этот остряк Себастьяном Перейра. Торговец черным деревом, нах. Не такая уж