Квантовиты. Книга 1. Соммелис - Оксана Тарасовна Малинская

– Рави? – спросила она. – Как ты меня нашел?

– Я уже полчаса в каждое окно стучусь, – бросил Рави. – Но не это главное. Главное, что я узнал, что то, что мы видим – не галлюцинация. Скала реальна… и она движется.

Мизуки вцепилась руками в прутья решетки:

– Что? Движется? Как?

– Я не знаю, как она это делает, вот только прямо на моих глазах скала взяла – и как перенеслась в сторону кладбища! – Рави расширил глаза. – Я думал, что схожу с ума, но все же побежал туда. А там такое…

Он сбивчиво пересказал все, чему стал свидетелем на кладбище. Мизуки слушала его, подпрыгивая на месте – ступор, вызванный видением, уже прошел, и теперь ей снова хотелось действовать. Особенно девушку порадовало то, что Инна тоже увидела этих существ. Уж теперь-то подруга ей поверит!

– Мне нужно выбираться отсюда! – воскликнула Мизуки. – Нет времени доказывать врачам, что я не сумасшедшая.

– Но как же ты это сделаешь? – растерянно спросил Рави.

– В прошлой палате решетка была старой, и мне удалось ее расшатать, но вот эта…, – Мизуки прикусила губу.

– Я могу попробовать перекусить ее гидравлическими ножницами, – вдруг предложил Рави. – Я в каком-то из земных фильмов видел, что так делают.

– А где ты их достанешь?

– Я механик, у меня все есть, – заверил ее Рави. – Но тебе придется немного подождать. Мне нужно сходить за ними домой.

– Давай, только быстрее, пока не рассвело, – Мизуки заметила, что небо у края начало потихоньку розоветь.

Рави быстро закивал. Потом Мизуки смотрела на то, как он бежит куда-то в сторону от больницы. И вот, она снова осталась одна.

Мизуки с трудом выносила одиночество. Когда Инна целыми днями пропадала на своей работе, ей с большим трудом удавалось найти себе занятие. В конце концов, она нашла группу других людей с японскими корнями, желающих приобщиться к культуре страны, из которой были родом их предки. Тогда у Мизуки появилась компания, и они стали вместе проводить время, наблюдая за цветением лианкии или собирая икебану. Но потом в ее жизнь ворвалось видение скалы, и все пошло наперекосяк.

Мизуки, как ей казалось, целую вечность мерила шагами комнату, слыша, как в соседней палате один из настоящих психов что-то стонал во сне, но Рави все-таки вернулся. С собой он принес длинную штуковину с клешнями на конце и рычагом сбоку. Мизуки тут же подбежала ближе и начала нервно подпрыгивать.

– Сейчас все будет, – уверенно произнес Рави.

Мизуки же его спокойствия не разделяла. Пока парень ходил за инструментом, на восточной стороне неба появился розовый отлив. Еще какой-нибудь час, и люди по всему городу начнут просыпаться. Если кто-нибудь заметит, что он ломает решетку на окнах сумасшедшего дома…

– Быстрее! – воскликнула Мизуки и снова вцепилась в решетку.

– Ты руки лучше убери, – посоветовал ей Рави.

Мизуки отошла от окна и снова принялась ходить по комнате туда-сюда, то и дело поглядывая на то, как идут дела. Рави перекусывал прут за прутом, без конца поднимая рычаг, торчащий сбоку, то вверх, то вниз. Инструмент работал прекрасно, и всего через несколько минут (хотя для Мизуки эти минуты показались вечностью), в окне образовался проем, в который вполне могла пролезть девушка ее размеров. Рави хотел перекусить еще пару прутьев, но Мизуки его остановила. Быстро выбравшись наружу, она с наслаждением вдохнула свежий утренний воздух.

Вот только воздух неожиданно оказался не таким уж и свежим. Мизуки сморщила нос, уловив запах гари. Рави тоже это почувствовал.

– Где-то горит? – недоуменно оглядывался он.

Гарью тянуло откуда-то со стороны рощи соммелиса. Сердце Мизуки неожиданно гулко стукнуло.

– О нет! – вскричала она. А потом, недолго думая, бросилась бежать.

Рави поспешил за ней. Вскоре они увидели на фоне ярко-лилового рассвета высокие языки пламени. В небе клубился дым, относимый ветром в их сторону, пожар было видно, наверное, с любой точки города. Мизуки бежала к чаще так, как будто от этого зависела ее жизнь. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, легкие горели, но она не остановилась. Как не остановился и Рави, по непонятной причине решивший следовать за ней.

Когда они добежали до рощи, из горла Мизуки вырвался еще один отчаянный вопль. Роща соммелиса горела, приятный аромат, всегда царивший в этом месте, сменился гарью. Ветер раздувал огонь все больше, он перескакивал на соседние деревья.

Мизуки упала на колени и принялась рыдать так, как будто умер член ее семьи. Она сама не знала, почему так эмоционально реагирует. Возможно, дело в том, что соммелис был с ней с самого детства, и девушка практически не мыслила своей жизни без этого растения. А может, Мизуки плакала потому, что теперь ей ни за что не разгадать загадку этой скалы.

Рави присел на землю рядом с ней и ласково гладил ее по плечу, не зная, что сказать. Через какое-то время слезы высохли, и Мизуки сердито сказала:

– Это те существа, Рави. Они сожгли эту рощу, другого варианта быть не может.

Рави кивнул:

– Да, мне тоже так кажется. Но нам нужно уходить.

– Почему? – спросила Мизуки. – Ты думаешь, они где-то здесь?

– Не знаю, – огляделся Рави. – Но ты сбежала из психушки. Если тебя увидят, то решат, что это ты подожгла рощу.

Он был прав. Мизуки понятия не имела, что ей делать в такой ситуации, но оставаться здесь нельзя. Поэтому Мизуки снова бросилась бежать – на этот раз вглубь города, надеясь затеряться среди начавших пробуждаться людей. Рави молча следовал за ней…

Клод всегда спал с открытым окном, даже в холодную погоду. Свежий воздух благотворно на него влиял, успокаивал душу и помогал крепко заснуть без всяких допингов. Но сегодня утром он проснулся еще до звонка будильника, а все потому, что почувствовал запах гари. Поначалу Клод подумал, что горит его дом. Но поскольку пожарная сигнализация не сработала, он понял, что это не так.

Парень встал, быстро оделся и выбежал на улицу. Не он один оказался разбужен этим запахом. На Форисе почти не бывало гроз, и все люди следили за своими домами с большой аккуратностью, так что пожаров здесь не случалось уже около века. Жители города вышли на улицу в одних пижамах, все еще сонливые, но обеспокоенные. Пожар происходил где-то с восточной стороны. Языки пламени вздымались высоко вверх, тревожа всех, кому не спалось в этот тяжелый час.

Глядя на это непривычное зрелище, Клод нахмурился. Горело там, где располагалась