Маг Ураганов - Сергей Александрович Плотников

Марина ахнула, потом все-таки схватила меня за плечи, уткнулась горячим лицом мне в плечо и зарыдала. Ей пришлось для этого немного нагнуться, но, похоже, она такого пустяка даже не заметила.

Всхлипывания буквально сотрясали ее, я гладил девочку по спине — точнее, по ее толстой зимней куртке — приговаривая «Все уже, все!» и «Поплачь, поплачь, больше не страшно». Самое удивительное, откуда у меня вылезло это «поплачь»? А так вели себя Рина и Лёвка в отношении Ксюши, когда она разрыдалась, рассказывая свою историю инициации (я, кстати, так и не понял, над чем она плакала… Хотя родители у нее сволочи, я бы в тюрьму отправил за издевательства над дочерью). До этого мастер-класса я бы сам начал говорить что-то типа «Не реви» и «Не о чем уже плакать». Но, очевидно, у девочек это по-другому работает. Им важно выреветься. Хотя, конечно, женские слезы выносить крайне некомфортно. Инстинкты протестуют: хочется сразу это прекратить. Например, убить того, кто виноват. Или заставить девочку смеяться.

Но сейчас я виноватого уже прикончил, а насчет смеха — было видно, что Марина в таком состоянии нервного напряжения, что ее даже самый лучший комик заставил бы плакать только горше.

Потом я вдруг понял, что она смеется и без меня. Смеется так, что дрожит от смеха, комкает плечи моей куртки и одновременно плачет.

— Ты… Я знала, знала! Я знала, что когда тебя встречу, ты будешь мне рассказывать, как все было просто! Но про вырвать сердце… Даже близко не думала!..

— Ну, нет, не просто, — проворчал я. — Он был опытный боец, и сильный. Мне… Ну, не то чтобы повезло… — нельзя назвать везением то, что я заранее осваивал альтернативные магические приемы, которые позволили мне не погибнуть, упав с высоты без предмета-компаньона, а потом еще и сражаться. — В общем, я победил за счет эффекта неожиданности. Второй раз не повторить. Я и сердце-то ему вырвал не потому, что так уж этого хотел, а потому что это было первое, о чем я подумал.

— Первое, о чем ты подумал⁈ — вот теперь Марина поглядела на меня с удивлением. — Блин, Кирилл, ты что за книжку читал накануне⁈

Ха, ну хоть в маньяки меня не записала.

— Не книжку, — сказал я. — Это очень долгая история. Может, потом расскажу, может, нет, как пойдет. Короче, я взял сердце Тени, принес сюда, и его пересадили старшему аналитику Службы, который дофига всего знает о магии и которому как раз очень нужно было донорское сердце. Случайно совпало…

Хотя тоже, если подумать, не случайно. Ведь я начал разучивать прием «воздушные когти» как раз под впечатлением от истории Аркадия.

— Ой, — сказала Марина. — А как ты… Как ты можешь говорить об этом? Как можешь произносить… — она пошевелила губами, явно не в состоянии выговорить. — Или, если убить… — она явно выговорила с силой, — то… Гиас снимается?

— Это тоже долгая история, — сказал я. — Мы сейчас пойдем к этому парню, аналитику с сердцем Тени, а он уже…

Марина вырвалась у меня из рук.

— Ты чего? — спросил я.

— Я правильно поняла? Ему пересадили сердце, и он стал… — она снова поискала слова, — волшебником?

— Ну, у него предмет-компаньон от Кесаря появился, так что да.

— Я к нему не пойду!

— Да с чего бы?

Маринина истерика, похоже, грозила вернуться: она чуть отшатнулась от меня, вот-вот развернется и побежит.

— А вдруг он такой же⁈ Вдруг они все становятся гадами⁈

Блин, женщины! Все-таки даже у самых умных логика какая-то… Набекрень. То Романова подозревает, что сердце может попытаться обратить вспять взросление организма. То Марина почему-то считает, что орган перекачки крови оказывает влияние на этические установки!

— Марин, ну мы же не в сказке с тобой живем! Во-первых, оно так не работает, даже с магией. А даже если бы и работало… Этот парень знаешь какой упертый? Да даже если бы мы личность Кесаря к нему в черепушку подселили, он бы и то ее мигом перековал, зануда этакий!

Вот тут она все-таки неуверенно улыбнулась.

— А ты вот откуда знаешь, что к этому сердцу какой-нибудь призрак не крепится?

Я фыркнул.

— Потому что в нем нет места для хранения информации! Это просто мышца! Только очень живучая из-за магии. И все! И вообще, я пойду с тобой. Можешь не бояться.

— Правда, пойдешь? — спросила Марина сквозь всхлипы.

— Правда. Мне с ним тоже поговорить надо. И вообще, одну Тень я уже убил, если что, и с другой справлюсь.

Хм, на самом деле не я ли думал не так давно, что Весёлова лучше не иметь своим врагом? В креативности он меня, пожалуй, перещеголяет, да и знаний у него больше. С таким опасно сражаться. Не говоря уже о том, что этому продуманному типу и драться нет необходимости, он как-нибудь по-другому может подловить…

Нет, глупости лезут в голову, я же Марине просто так сказал, чтобы она успокоилась. Драться с Аркадием я ну никак не собираюсь. А если он вдруг слетит с катушек (блин, и меня эти женские страхи заразили) и встанет задача его нейтрализовать, то я точно не пойду на этого босса в одиночку, а привлеку пати как минимум в составе Теримова с отрядом, а как максимум всю Командорскую контору!

Но Марина Аркадия не знала, поэтому мне поверила.

— Хорошо, — сказала она, вытирая слезы. — Тогда пойдем быстрее, а то я от страха передумаю.

Вот же ж!.. А я хотел все-таки в столовку заглянуть. Что там этих печенек было, только в обморок голодный не упасть.

* * *

…Легко было сказать Марине, что я пойду с ней к Аркадию. А реально пойти к Аркадию оказалась та еще задачка!

На зрительную память я не жалуюсь и примерно помнил, как попасть от выхода на крышу к «магистерской» палате на верхнем этаже, где он обитал в наш первый визит. Но вот точно ли он там находится? А кто его знает! Мне казалось, после такой операции даже ребенок-волшебник должен дня два отлеживаться, но, судя по комментариям Валерия Ивановича и доктора Романовой, наш резидентный Тень уже вполне бодрячком. Может, у них регенерация быстрее? А значит, он может быть буквально где угодно.