Дан – Футболист. Евро - Алексей Лапышев

Ну а финальную точку в обсуждении сего животрепещущего вопроса поставила Оля, наверно, на правах моей первой по очередности знакомств, подруги.

— Да, девчонки. Если мы хотим остаться вместе, с Даном, конечно, нам надо начинать привыкать друг к другу. И совместное проживание, это лучший вариант. Тем более там и условия все, и с институтами рядом. Да возможность есть, чтобы побыть наедине. Я за и мои родители не будут против моего переезда, а уж Юлька то, сразу оккупирует комнату. — Смеется она, а Ленка ей вторит и добавляет:

— Ты права Оля, давайте съезжаться. Пора уже, не школьники давно. Да и у меня сестренка будет совсем не против пожить в одиночку в нашей комнате. А, у Дана, в его Мега квартире, и правда каждой по комнате будет. Лафа и Дан рядом, ну часто рядом. На законных причем основаниях. — Говорит Ленка и Наташка наконец тоже соглашается:

— Хорошо. Я тоже конечно не против. Просто я не хотела ни кому мешать и навязываться. — Отвечает она, а я ее обнимаю, целую и успокаиваю, вытирая невольно проступившие слезы:

— Наташка, любимая, ты никогда не мешаешь. — А она начинает плакать, прижимается ко мне и говорит:

— Какая же я дура была, когда не замечала тебя. Хорошо, что ты все это исправил, я не знаю, чем бы все это могло закончиться.—

— Все хорошо милая, все хорошо. — Отвечаю я ей, а Лена с Олей явно не совсем понимают, что и к чему.

— Ну они то не все знают. Даже Наташка не все знает. Чем все чуть не закончилось в той реальности. Точнее закончилось, но не до конца, к счастью. Как говорится «тюрьма, сума…», но да, не до конца. Успела отскочить и все же взяться за ум, пусть и поздновато, но все-таки. А сейчас все вовремя и все правильно.

Она об этом не знает и не узнает, но у нее все будет хорошо, отношения, подруги, образование и новая жизнь. Все будет, как и у остальных. Там не было таких трагедий, но тоже не все ладно было. А теперь все будет супер. — Думаю я, обнимая и успокаивая Наташку, одновременно подмигивая Ленке с Олей и понимая, что я уже тоже похоже шагнул в «высшую лигу».

— Я уже не только игру «рисую», я начинаю рисовать «судьбы», вмешиваюсь в промысел богов. А что делать, если они такие криворукие? Будем править их ошибки. Моя жизнь и мне решать, кто тут прав, а кто виновен. — Констатирую очень простую истину я.

И мы, наконец успокоившись, обо все договорившись, продолжаем культурно гулять по ночной набережной, поглядывая на постепенно теплеющие волны седого Каспия. А девчонки торжественно пообещали в ближайшие дни перебраться в тот самый мой пентхаус, где я скоро стану, всегда желанным гостем у трех прелестных хозяек моего очага.

* * *

И все, мысли в сторону. Я дошел, теперь преодоление последнего редута обороны в лице вахтерши тети «Зины» и вперед, к любви и счастью.

— Добрый день, уважаемый. — здороваюсь я с пресловутой тетей «Зиной» сегодня оформившейся в здоровенного мужика средних лет и с усами.

Так и хочется спросить:

— А где бабушка?—

И услышать в ответ знаменитое:

— Я за нее.—

Но мы обходимся менее радикальными фразами и я спрашиваю:

— Я пройду?—

На что слышу спокойное и довольно лаконичное:

— Куда, к кому и за чем — Односложно и абсолютно равнодушно отвечает мне усатый товарищ.

— Туда, к знакомой, мне надо. — Не менее лаконичен и я.

Усатый ненадолго зависает, а потом коротко спрашивает:

— Ты Дан, что ли? К Наташке? —

Я утвердительно киваю головой, целых два раза и добавляю озвучки:

— Я, к ней, можно?—

И тут же слышу то, что меня без сомнения радует:

— Вообще нет, но тебе можно. Посещение тридцать минут, тебе до вечера. — Отвечает усатый, потом окидывает меня взглядом, похоже припоминает Наташку и с сомнением спрашивает: — Успеешь?—

Я не задумываясь отвечаю:

— Не а, но постараюсь.—

И мы друг друга поняли, киваем и расходимся курсами, как в море корабли. Я прямо и наверх, он немного правее и к себе за конторку.

— Хороший мужик, правильный. — Думаю я, уже подходя к Наташкиной двери.

А она, как чувствует. Не дверь, конечно, а Наташка. Не успеваю я постучать, как она уже открывается и предо мной предстает моя милая хулиганка. Но сегодня она похоже решила быть чуть менее хулиганистой и потому целует меня не в коридоре, а в комнате. Но правда очень проникновенно и увлеченно. А спустя мгновение я понимаю, что она успела каким-то чудесным образом закрыть, дверь и раздеться, причем все это находясь в моих плотных объятиях.

И уже пресное смуглое обнаженное тело слегка дрожит в моих руках, глаза смотря с надеждой, а губы ее дают. Тут нет разговоров, хулиганки не слишком любят слова, они больше увлечены делами. И эти дела затягивают и меня, обещая и даря, страсть и наслаждение. И получая от меня в ответ многократно больше. И тут же возвращая все взятое с процентами. И так раз за разом, круг за кругом.

— Всю жизнь бы так, целовал и ласкал. — Последняя моя мысль истерично бьется в голове, перед тем, как все срывается водопадом наслаждения……

* * *

— Ты фантастично невероятная, Наташка. — Говорю я ей и тут же поясняю свою мысль: — Я думал, Вы договорились и сейчас снова будет игра. А ты, сразу и в дамки, без мыслей, разговоров и размышлений.—

Она потягивается у меня в руках, всем своим худеньким, но таким сводящим с ума обнаженным телом и отвечает:

— А тебе что не понравилось?—

Я обнимаю ее, целую и признаюсь:

— Понравилось, конечно, понравилось. Ты просто восхитительна.—

Наташка удовлетворенно кивает головой и продолжает свою речь:

— Да ну, они мне рассказывали. Но все эти разговоры не по мне. Не очень то я люблю языком работать, ну в смысле говорить. Мне больше другое нравится. Хотя… — И в глазах ее появляется задумчивость, которая легко мною расшифровывается.

— Ага думаю я, знаю я как ты не любишь и любишь, и что именно, и как именно — Думаю я и приступаю к демонстрации своих знаний, а она от