Адвокат Империи 11 - Ник Фабер

— Можете, — кивнул ректор. — Более того, я считаю, что вы должны о ней узнать. Но, позвольте, я для начала задам вам вопрос. Что он тут делает?

На меня оказался направлен указательный палец с надетым на него тяжёлым золотым кольцом-печаткой с гербом университета.

— Я? — не удержался я.

— Да, молодой человек, — кивнул ректор. — Именно вы.

— Аркадий Ростиславович, Александр является моим помощником и ведёт дополнительный курс по адвокатской этике, — тут же пустилась в объяснения сидящая рядом со мной женщина, но тут же оказалась прервана поднятой ладонью.

— София, ну как же так? — удивился ректор, и в его голосе прозвучало искренне непонимание пополам с раздражением. — Подскажи мне, как так вышло, что преподаватель у наших студентов едва ли не младше их самих? Разве ты не видишь тут некоторого противоречия?

Голотова бросила на меня короткий взгляд, буквально глазами прокричав «молчи и не встревай».

— Аркадий Ростиславович, при всём уважении, но устав университета даёт свободу его преподавателям в подборе личных помощников. Точно так же, как дает возможность привлекать людей для дополнительных и консультативных занятий со стороны и…

— Устав университета, София, подразумевает, что эти самые помощники и сторонние консультанты имеют соответствующий опыт и юридическую практику, — мягко прервал её он. — А что мы видим здесь?

Его ладонь указала на меня.

— Молодой человек, не имеющий ни образования, ни практики, ни опыта работы…

— Прошу прощения, но опыт у меня все-таки есть, — уже устав сидеть молчаливой статуей, встрял я в разговор.

— Прошу прощения, не сочтите меня предвзятым, но считать ваши несчастные три месяца до увольнения из «Л Р» я не стану. Да, я не стану спорить, что мне крайне любопытно, как вы смогли туда попасть, так ещё и показать некоторые, скажем так, результаты… но неужели вы считаете, что этого достаточно, чтобы преподавать в моём учебном заведении, молодой человек? Так, будто бы этого мало, я узнаю, что посетивший нас Его Высочество князь Меньшиков лично присутствовал на ваших так называемых занятиях. И это, заметьте, я опускаю факт наличия жалоб на вас со стороны ваших студентов. Может быть, объясните мне, как так получается, что не проходит и недели, как в ректорат на вас начинают поступать жалобы…

— Что я могу поделать, — развёл я руками. — Розовые очки всегда бьются стеклами внутрь.

— Простите? — не понял он меня. — Мне сейчас послышалось?

Открыв ящик стола, ректор достал лист и зачитал написанный на нём текст. Как оказалось, текст весьма знакомый. Я уже слышал его, только из уст Софии.

— Александр Рахманов позволял себе недопустимую резкость и грубость в обращении со студентами. Его комментарии нередко переходили границы профессиональной этики, личные границы и звучали унизительно. В аудитории регулярно ощущалась напряжённая атмосфера, вызванная его снисходительным и пренебрежительным тоном… — Ректор отложил лист на стол. — Я не буду зачитывать целиком. Нет смысла. Уверен, что Голотова непременно ознакомила вас с содержанием этой и других жалоб, что поступили на ваше имя.

А вот интересные у него эмоции. Если нас для чего и вызвали, то точно не для того, чтобы прямо тут распять и уволить, выгнав после этого пинком под зад с территории университета. И это интересно! Сидящий передо мной мужчина филигранно контролировал выражение на своём лице. Просто фантастически, если честно. Настолько, что стоило признать — если бы не мой дар, то я бы не понял, что что-то не так.

Но его эмоции… они вообще не вязались с тем строгим и не обещающим радостного будущего выражением на его лице. Было в них что-то вроде. не знаю, может быть что-то вроде любопытства?

— Да, — не стал спорить. — Уверен, что-то такое там было.

— И? Ваши оправдания? — менторским тоном поинтересовался он.

— А нет их у меня, — хмыкнул я. — Не моя вина, что ваши студентики все такие нежные и ранимые, что стоит лишь раз надавить, и они начинают плыть…

— Александр!

— Нет, София, подожди, — перебил я ей и повернулся к ректору. — Аркадий Ростиславович, София предложила мне провести курс для её студентов. И я этим занимаюсь…

— Что, в свою очередь, возвращает нас к моему предыдущему вопросу, — вставил он. — Видите ли, какое дело, Александр. Голотова права. Наши преподаватели действительно имеют возможность самостоятельно привлекать людей со стороны для расширения круга преподаваемых знаний. Университет специально упростил эту процедуру. Но в то же самое время, похоже, мы столкнулись со случаем, когда этим правом воспользовались с вопиющим пренебрежением. Учитывая её опыт и репутацию, мало кто даже подумал о том, чтобы поставить под сомнение сделанный Софией выбор своего помощника.

Ректор выпрямился в кресле и посмотрел на меня.

— Так уж вышло, что до недавнего времени я даже и не подозревал, что в моем учебном заведении работает человек без опыта. Уж прости, если мои слова прозвучат грубо, но, какой опыт ты можешь передать своим студентам, если сам не имеешь такового…

— Аркадий Ростиславович, — вступила в разговор София. — При всё уважении, но если вы обратите внимание пусть и на краткосрочную работу Александра в «Л Р», то поймёте, что…

— София, сейчас я разговариваю не с тобой, — мягким, но явно не терпящим возражений тоном проговорил ректор. — В данный момент я хотел бы услышать ответ твоего «протеже», а не заготовленные тобою оправдания. Нельзя учить, когда сам слабо понимаешь преподаваемый тобой предмет. Одного общего понимания тут недостаточно, ведь важны детали.

Он перевел острый взгляд на меня и сделал короткий приглашающий жест ладонью.

— Итак, Александр, что же вы можете мне сказать?

— Ну для начала я бы вас поправил, — спокойно ответил я. — Это не ваш университет.

Кажется, сидящая рядом со мной София сейчас застыла каменной статуей.

— Прошу прощения? — нахмурился ректор.

— Это учебное заведение принадлежит не вам, как вы сказали ранее, — поправил я его. — Оно принадлежит империи. Вы лишь управляющий. Талантливый и способный, вне всякого сомнения, но не более того.

Он поджал губы и пристально посмотрел на меня.

— То есть из всех возможных вариантов ответа вы решили опуститься до грубости? Я правильно понимаю?

— Важны детали, — пожал я плечами. — Вы