Королева Мальронс - Максим Шаттам

– Понял… – потягиваясь, ответил Мэтт.

Он ощущал себя разбитым. Ночь принесла лишь усталость.

Вокруг было совершенно темно. Мэтт все никак не мог привыкнуть к этой постоянной, изнуряющей темноте.

– Он тебе снился? – спросил Тобиас.

– Да, он хотел войти в меня. Вчера что-то произошло, но я не сумел разобраться, как работает этот механизм. Но сегодня он не смог проникнуть внутрь меня.

– Так вот почему у тебя такое лицо! Выглядишь нереально измученным!

– Все нормально.

Новый день оказался еще труднее предыдущего.

Постоянно висевшая вокруг тьма стала утомлять друзей. На земле оказывалось все больше ловушек, постоянно приходилось искать пути обхода; чтобы обогнуть каждое дерево, требовалось не меньше часа.

Вверху неожиданно раздался странный вопль, резкий, мощный, пронзительный до бешенства.

Позади членов Союза трех в ответ кто-то закричал, звук напоминал голос павлина. Листва повсюду задрожала, да так, что друзья бросились на землю, а Плюм забилась под ворох огромных прозрачных цветов.

Что-то неслось прямо на них.

Тобиас поспешил сунуть светящийся гриб в карман.

Шорох, шелест и визги приближались. И вдруг друзьям почудилось, что лес обрел крылья. Сотни силуэтов забились в листьях, как рыба в сетях, шум стал настолько сильным, что Мэтту, Тобиасу и Эмбер пришлось закрыть голову руками и зажать уши. Живые существа прорывались, протискивались сквозь листву, отчего та дождем осыпалась вниз.

И так же быстро, как начался, вихрь унесся на юго-восток. Оставив после себя множество изуродованных ветвей.

Тобиас вытащил из кармана гриб, и друзья смогли разглядеть последствия этого странного налета. Но прямо над ними листва оставалась такой же густой, как раньше, – будто совсем нетронутой.

Вечером, вопреки совету Тэррелла, они, отказываясь и дальше есть холодные консервы, развели костер. Правда, едва банки немного согрелись, друзья, боясь привлечь внимание хищников, погасили пламя.

Мэтту не хотелось засыпать.

Он понимал, что надо отдохнуть, но страшился появления Роперодена.

Однако усталость взяла свое, и через несколько минут Мэтт провалился в сон.

Пока все трое спали, Слепой лес продолжал жить своей ночной жизнью. По ветвям, привлеченные новыми запахами, скользили какие-то маленькие существа. Раздавались странные звуки, которых никогда не слышало человеческое ухо.

Вдали, в высоте, пульсировали красные огни.

Члены Союз трех проспали около пяти часов, когда Мэтт, шумно выдохнув, открыл глаза.

Он бросился к Тобиасу и разбудил его, потом принялся трясти Эмбер.

– Он совсем близко! Скорее! – кричал подросток. – Вставайте! Нам нужно бежать!

– Успокойся! – пыталась вразумить его Эмбер. – Откуда ты знаешь? Может, это всего лишь дурной сон.

– Нет, я уверен, я его почувствовал, он совсем близко, идем – нельзя терять ни секунды!

Все торопливо собрались, и Мэтт вытащил компас, чтобы вести друзей дальше на юг.

Через некоторое время земля стала мягче, они пересекли болотистую местность, тоже наполненную тревожными звуками, – вокруг кто-то плескался.

Миновав длинный крутой подъем, ребята выбрались из болота.

Иногда кора гигантских деревьев образовывала подобие лестниц или пандусов, но Мэтт не решался подниматься по ним. Зачем? Для чего? Что им делать на вершине? Есть ли возможность перебираться по ветвям? Безопаснее ли это?

Мэтт не хотел рисковать.

Он вел отряд быстро, стараясь не останавливаться.

Если, как он полагал, Ропероден совсем рядом, они не имеют права сбавлять темп.

Но как тогда отдыхать? Есть? Как спать?

«Будем есть на ходу! – сам себе ответил Мэтт. – А насчет сна… посмотрим».

Но постепенно у друзей заканчивались силы. Даже Плюм высунула язык.

– Мы не можем идти дальше, Мэтт, – сказала Эмбер.

– Еще немного, немного…

– Ты уже давно говоришь это. Мы устали, надо остановиться.

Мэтт уступил подруге, и они, как на табуретках, уселись на больших грибах и достали печенье и плитки шоколада.

– Я бы выпил молочка! – пробормотал Тобиас. – Так скучаю по свежему молоку…

– У нас же есть мед! – воскликнула Эмбер, доставая флягу.

Густая сладкая жидкость улучшила их боевой настрой.

Вскоре они двинулись дальше. Мэтт то и дело оборачивался, словно за стеной тьмы мог что-то разглядеть.

Вскоре друзья вошли в заросли травы, сначала они подумали, что это лишь довольно узкая полоска, но потом поняли, что оказались в бескрайнем поле. Они шли вперед, обрезая ладони и запястья об острые края травинок, каждая из которых была размером с длинный кукурузный стебель. Чтобы глубоко не пораниться, им постоянно приходилось останавливаться.

Часа через два они наткнулись на чей-то свежий помет – зеленые шары размером с мячи для регби.

– Не знаю, кто их оставил, – заметил Тобиас, – но я в принципе не хочу встречаться с этим существом.

Некоторое время друзья двигались молча, стараясь не издавать никаких звуков.

Мэтт предположил, что снова наступает вечер, но волноваться уже не было сил. Даже страх перед Ропероденом не мог бы заставить его продолжать путь. Надо было выбирать. Он расстегнул лямки рюкзака и бросил его на землю среди множества росших здесь повсюду коричневых грибов.

– На сегодня все, – объявил Мэтт. – Дальше не пойдем.

Эмбер и Тобиас облегченно вздохнули и в изнеможении рухнули на мох.

– Я уж думал, помру! – простонал Тобиас.

Они пролежали так полчаса, прямо на вещах, восстанавливая силы перед едой.

Внезапно два белых луча вырвались из темноты менее чем в десяти метрах от них. И тут же резкий жалобный крик, подхваченный другими существами, огласил лес.

– Ходульщики! – закричал Мэтт, чувствуя, как в животе все похолодело.

Он подхватил с земли рюкзак, накинул на плечи лямки и бросился к Тобиасу, чтобы помочь другу сделать то же самое. В панике Тобиас рванул вперед с невероятной скоростью и легко опередил обоих друзей. К счастью, светящийся гриб, который Тобиас привязал к палке, рассеивал мрак, и Эмбер с Мэттом, сами оставаясь в темноте, могли видеть, куда несется Тоби. Плюм не отставала от хозяина.

– Тобиас! – изрядно запыхавшись, прокричал Мэтт. – Подожди!

Но от ужаса Тобиас ничего не слышал. Им управляла только одна мысль: бежать – как можно скорее и дальше.

Он продолжал нестись вперед не хуже настоящего спринтера, не обращая внимания на хлеставшие по лицу листья. Воспоминаний о встреченных однажды в Нью-Йорке ходульщиках было достаточно, чтобы приглушить любую боль.

Внезапно Эмбер, Мэтт и Плюм оказались в полной темноте.

Мэтт схватил Эмбер за руку.

– Стой, я найду неоновую палочку, – прошептал он.

Постепенно приближаясь, свет огней ходульщиков замелькал вокруг них. Мэтт понял, что не успеет открыть рюкзак и достать пластиковый цилиндр.

Слишком поздно.

Он оттолкнул Эмбер назад и, подняв меч, встал в стойку.

– Я не позволю им